Ступень третья. Часть вторая - Инди Видум Страница 19

— В кланах много чего используют. Главное, чтобы это оставалось внутри. Ладно, это можно обсудить потом. С глазьевскими что будем делать?

— У меня посредине лестницы неактивированная стазисная ловушка, дойдут до нее — активирую.

— А если?..

— Не должны на нее защитные артефакты сработать, — понял я его правильно. — У Глазьева-старшего нечего было противопоставить стазису.

— Так это у Глазьева. А у его подручных могут быть индивидуальные артефакты.

С этим утверждением даже спорить не хотелось, потому что хотя отца Романа замечательно удалось удерживать духом, один из глазьевских магов этого же духа снес походя и даже не сразу это заметил. При этом он остался без артефакта, что меня утешало слабо, поскольку моя потеря была куда серьезней.

— Защиту они вскрыть не могут, — решил я. — Поэтому предлагаю два варианта. Первый. Спокойно ждем, пока им надоест и они уйдут. Второй. Я аккуратно снимаю защиту так, чтобы они подумали, что у них получилось сделать это самостоятельно, и активирую стазисную ловушку, когда они до нее дойдут. Там на всю лестницу, поэтому попадут все, если начнут подниматься. А если она не сработает, то я всегда могу отправить их в стазис ручками.

— Оптимист, — пробурчал Постников. — Так-то разобраться с ними не проблема. Проблема — никого не убить. Если случайно заденем Романа, получим полноценную войну с Глазьевыми.

— Не получим. Меня не увидят под невидимостью.

— А если?..

— Убивать они меня не собирались. Собирались получить выкуп, — напомнил я. — Так что если чем и рискую, то деньгами. Ты, главное, не лезь. И Серого удержи, если он вдруг проснется.

— Смеешься? Люди, которые так храпят, быстро не просыпаются.

Я осторожно, заклинание за заклинанием, стал снимать защиту перед лестницей, что сразу было отмечено глазьевскими.

— О, кажись, пошло наконец.

— Я ж говорил, что мои артефакты работают. А ты — зачем столько таскаешь, зачем столько таскаешь… Вот за этим.

Я снял последнее и застыл в ожидании. Сейчас и узнаем, сработает ли на них стазис. Они постояли внизу лестницы, наверняка прислушиваясь к тому, что происходит наверху, но если и услышали что, то только храп Серого.

— Дрыхнут, — удовлетворенно прошептал Роман. — Идем?

— Идем. Только держишься за нами.

Поднимались они осторожно, но кучно, и оказались не готовы к сработавшей стазисной ловушке.

— Все, — выдохнул я. — Что бы там ни было у одного из них против стазиса, оно оказалось бессильным. Пойдем смотреть на добычу?

— Уверен, что не притворяются?

— Совершенно, — кивнул я. — Их даже сканирование сейчас воспринимает, как статуи.

Постников хмыкнул и пошел к лестнице. Я его приостановил, чтобы он не вляпался, поскольку допуска у него к защите не было, пришлось настраивать.

Я кивнул. Прежде чем спускаться, я дал допуск к защите Постникову, чтобы он тоже не вляпался рядом с нашими визитерами, включил свет на лестнице и только потом пошел смотреть, кого же к нам принесло.

А принесло к нам Глазьева Романа Егоровича собственной персоной. На его роже, и без того донельзя противной, застыла предвкушающая улыбочка, делающая его еще гаже. Двоих магов, его сопровождавших, я видел впервые. Они выглядели куда более собранными, чем сам Глазьев. Один так вообще оказался запечатлен в вечности прислушивающимся к каким-то звукам. Вообще, на редкость выразительная комбинация получилась, только любоваться ею у меня времени не было — нужно было посмотреть, насколько серьезный урон нанесли защите эти придурки.

Я спустился к входной двери, чтобы пресечь возможное появление других врагов. Глазьевские ее предусмотрительно захлопнули, но от возможного нападения нас теперь отделяло только дверное полотно. А это совсем не защита против магов. Я восстановил заклинания, которые были. Но этого теперь недостаточно: нужно менять защиту, исходя из изменившихся реалий. Пару заклинаний я добавил, но это тоже было временной мерой, придется перестраивать все, потому что гармоничной связки в лице духа больше не существовало. Этим я займусь уже утром, придется пару артефактов добавлять, чтобы компенсировать потерю.

Я вернулся к композиции из глазьевских. Постников стоял рядом, но ничего пока не трогал.

— Сколько они будут в стазисе?

— На сутки хватит, потом можно подзарядить. А что? Предлагаешь их группой перенести в поместье и установить в фонтан, на радость Сереге?

— Думаешь, его тройка небритых мужиков порадует?

— Кто знает? Серега непредсказуем. Вдруг его настолько привлечет возможность сэкономить на статуях, что он согласится на небритых мужиков?

— Да какая это экономия, если стазис все время подзаряжать надо, а статуи один раз заказал — и они стоят.

— Пока их кто-нибудь не разобьет. А фигуры в стазисе — поди-ка, повреди.

— Ты чего меня уговариваешь? — заржал Постников. — Оставь аргументы для Сереги.

— Тогда приступим к обыску? — предложил я. — Все артефакты — законная добыча.

Пусть они больше годились для того, чтобы гвозди забивать, но так их можно было потом продать хотя бы бывшим владельцем. На самом деле меня больше волновало, какой артефакт уничтожил моего духа. Если у него есть пара, то хоть рассмотрю этот шедевр местной магической мысли.

— Погоди, — сказал Постников. — Сейчас коробки принесу, чтобы складывать добычу с каждого отдельно. Я в ученической видел.

Приволок он три коробки, и мы приступили к отъему собственности. Начали с Романа. На нем артефакты были новехонькие, пусть их было всего два. Улов показался так себе, и Постников предложил собрать вообще все ценности. Я согласился. Миндальничать с грабителями — последнее дело, они начинают наглеть и создавать проблемы. А так заплатит штраф, заплатит выкуп за собственные вещи — и в следующий раз подумает, так ли велики у него ко мне претензии.

В коробку полетел телефон, браслет из платины с брюликами, из которого можно сделать пару приличных артефактов, если Глазьев решит не выкупать. Потом мы просто выгребли все из карманов, включаю карточки и документы. Попался странный жетон-пропуск, про который Постников сказал, что это наверняка в один из глазьевских предприятий. Больше там не нашлось ничего интересного.

Затем мы перешли к тому магу, который настолько был увешан артефактами, как будто считал, что они — вариант бронежилета. К слову, он оказался прав: все артефакты имели пару. Кроме того, что рассыпался. От него остался обрывок кожаного шнурка, и это было странно, потому что остальные артефакты висели на цепочках.

— Не в курсе, почему артефакт может висеть на шнурке? — спросил я Постникова. — Наверняка не просто так, а по причине несовместимости с самим артефактом.

— Разве что из старых был, — с сомнением ответил Постников.