Горбатый Эльф - Дарья Власова Страница 19

Ее стали толкать со всех сторон – соседи по ступеньке размашисто осеняли себя кругом. Следом за певчими двенадцать могучих мужей несли носилки с позолоченной статуей святого Велетия. Она была сделана чрезвычайно искусно: блистающее неподшитое рубище пророка украшали изящно разбросанные заплатки, подол окаймляла неровная бахрома из тонкой золотой проволоки, на сверкающей веревке, которой был препоясан Велетий, различалось каждое волокно. Глаза святого молитвенно подняты к небу, на устах – улыбка, в руках – преломленная лепешка.

Тайра когда-то читала Книгу Милосердия – сборник речений св. Велетия. Может, и не слишком внимательно, но все-таки помнила, что пророк принимал от дарителей только хлеб, да и тем делился с нищими. К монетам он не прикасался – жестом показывал, кому из бедняков отдать приношение. Ненавистное золото настигло его после смерти.

За статуей следовали верховные жрецы в белоснежных шелковых одеяниях. Они не пели, шли с опущенными глазами, наверное, молились. За ними – жрецы низших рангов, в парчовых одеждах различных, в зависимости от статуса, цветов. И снова певчие и музыканты. Толпа, по мере приближения статуи, затихала, многие подпевали: "О Единый, Всемогущий, ниспошли нам благодать, озари нас светом истины"… Тайра молчала, у нее была своя просьба.

– Слава королю! – нестройный крик приближался, заглушал музыку. Но ничего не было видно, мимо Тайры проезжали рыцари в тяжелых латах, у каждого в руке копье с ярким знаменем.

– Слава королю! – орали уже совсем рядом с Тайрой. Из окон на спины коней полетели цветы.

Он медленно ехал на высоком белом жеребце посередине дороги, два рыцаря по бокам держались чуть позади, так что каждый мог вдоволь насмотреться на своего повелителя. Король Альбин был похож на всех королей, которых Тайра видела в книгах. Алый плащ с черным сверкающим мехом спускался с крупа коня, золотой обруч сиял над каштановыми с проседью длинными волосами, выражение лица было гордым и одновременно милостивым. «Хорош», – неприязненно подумала Тайра, – «неужели мама оставила нас с отцом ради этой красивой картинки?»

Безумные вопли ненадолго стихли, мимо снова проезжали рыцари со знаменами, а со стороны площади уже понеслось:

– Слава королеве!

Тайра вытянулась в струнку. Королеву Литанию несли на паланкине под легким шелковым балдахином, на ее коленях сидел маленький мальчик и махал толпе обеими руками. Она рассеянно улыбалась и слегка кивала направо и налево. Когда носилки приблизились, Литания отвернулась и стала беседовать с рыцарем, ехавшим по другую сторону. Но Тайра успела увидеть – под драгоценным венцом с жемчужными подвесками было мамино лицо. Старше, чем она помнила, и кожа нежная и светлая, без загара, но так и должно было быть. Тайра выхватила из-за пазухи вышивку с замком и птицами, обеими руками подняла ее над головой и завопила изо всех сил:

– Слава королеве Литании!

Королева обернулась на дикий крик, скользнула взглядом по девушке с вышитой тряпочкой и снова заговорила с рыцарем. Носилки проплыли мимо.

«Она меня даже не заметила», – Тайра смотрела на принцев, проезжающих на маленьких лошадках с лентами в гривах и расшитых золотом попонах, на разодетую знать, которую тоже приветствовали криками. Как ей только в голову взбрело, что из этой затеи что-то получится? Даже если Литания и правда ее мать, прошло слишком много лет. Она помнит Тайру пятилетней малышкой. Если вообще помнит.

Чья-то рука схватила Тайру за локоть. Рядом с ней стоял рыцарь в латах и синем плаще. Может быть, тот, кто ехал рядом с паланкином? Все они казались одинаковыми.

– Пойдем со мной. Приказ королевы.

Он потащил Тайру сквозь толпу, кто-то радостно закричал:

– Воровку поймали!

– Как же, будет благородный простую воровку ловить. Ведьму поймали, короля сглазить хотела, – а Тайра обмирала от волнения. Значит, мама узнала ее. Рыцарь тащил ее за собой не то, чтобы грубо, скорее, как неодушевленный предмет. Ну да, королева не стала бы ничего ему объяснять, он мог подозревать все, что угодно. Выдернув Тайру из толпы, которая уже орала: «Бей ведьму!», он закинул ее на коня и поскакал к замку кружным путем, обгоняя процессию.

На подъемном мосту толкались зеваки, стражники пытались оттеснить их. За воротами замка тоже стояла толпа, но понаряднее. Рыцарь бросил поводья подбежавшему слуге и повел Тайру мимо парадного входа на задний двор. В распахнутых настежь дверях взад и вперед, как пчелы у летка, сновала челядь. Могла и сама в замок попасть, никто бы и не заметил… хотя, наверное, дальше кухни не пустили бы. Через пять минут она уже запуталась в коридорах, поворотах, лесенках. Еще несколько ступенек вверх, рыцарь подтолкнул ее вперед – и дверь за спиной закрылась.

Она осталась одна в маленькой комнате без окон, на столике горел подсвечник с тремя свечами. Стол, обитая блестящей узорчатой тканью кушетка, кресло – и больше ничего. Тайра подергала дверную ручку, отодвинула бархатную портьеру в поисках другого выхода – но завеса скрывала лишь небольшую нишу в стене. Все это напоминало тюрьму. Сколько ей ждать? Сквозь глухую тишину, от которой звенело в ушах, иногда просачивались еле слышные обрывки музыки, далекий смех. Должно быть, где-то идет праздничный пир. Королева, наверное, заинтересовалась знакомой вышивкой, велела привести странную девицу и сразу же забыла о ее существовании. Тайра даже мысленно перестала называть ее матерью: пиры, процессии, роскошные наряды никак не вязались с памятью о веселой маминой улыбке, смешных песенках и испачканных в муке руках. Когда свечи сгорели на треть, Тайра решила дождаться, когда огарки станут в два пальца высотой и попробовать выломать дверь.

Щелкнул замок, на пороге стояла королева Литания. Сейчас на ней было другое платье, из серебристой материи с алыми вставками. Лицо разрумянилось после пиршества, в глазах сверкают отражения свечей. Тайра вскочила. Что надо сделать, поклониться? Подойти и обнять?

– Тебя зовут Тайра?

– Да, а вы…

Королева подошла к Тайре, положила ладони ей на плечи.

– Нет, моя милая, нет. Я не твоя мама. Покажи мне вышивку.

Она поднесла ее к свету, долго водила пальцем по стежкам.

–Тебя послал отец?

– Моего отца убили.

Литания осторожно обняла Тайру, коснулась губами ее лба.

– Бедная девочка, что же мне делать с тобой?

Но Тайра ведь узнала ее. Не только черты лица – и руки, и голос у нее тоже мамин. Значит, королева не может признать ее даже наедине. Напрасно она приехала.

– Подожди еще немного, я приду за тобой.

Выскользнула из комнаты, щелкнул замок.

Эти двадцать минут Тайра проплакала. Она хотела только одного – сбежать из замка, а дальше наплевать, хоть в реке утопиться, хоть замуж за ликейского купца.

– Пойдем. Королева Стефания хочет поговорить с тобой.

Это еще что за королева? Их тут пруд пруди? Но спросить было невозможно. Литания почти бежала по коридорам и лестницам, намеренно не оборачиваясь к Тайре, избегая разговора, даже взгляда. Винтовая лестница закончилась в маленькой пустой комнате, Литания тщательно заперла дверь за собой, еще несколько ступенек, и они оказались на вершине башни. За столиком с фруктами сидела пожилая знатная дама и кушала виноград.