Два жениха и один под кроватью - Марина Ли Страница 19

— И?

— И ректор намекнул, что на вопросы по моим делам… — Тут Даккей специально выделил голосом местоимение. — От лица БИА будешь отвечать именно ты. Кстати, хотел спросить. Это совпадение или ты посвятила его в специфику наших отношений?

— Нет никаких отношений! — прорычала я.

— О… Да? А как же помолвка? Кстати, всё спросить хочу, ты почему её не разорвала?

— А можно было? — Я даже опешила от неожиданности. Почему мне этот простой выход из положения даже в голову ни разу не пришёл?

— Само собой. — Даккей с любопытством огляделся, безмолвно оценивая скромную обстановку моего жилища. — Раз уж ты стала инициатором нашего расставания, тебе и принимать на себя весь императорский гнев.

— А?

— Видишь ли, Лаклан Освободитель страх до чего не любит, когда его приказы не исполняют, — хмыкнул боевик. — Сразу гневается и виновного в опалу отправляет.

Я в задумчивости почесала кончик носа. В опалу? Что-то я сильно в этом сомневаюсь.

— Всех? — уточнила на всякий случай. — Всегда?

— Даже сестёр своих лучших изобретателей, — кивнул Даккей. — И дочерей тех йаттов, которые сумели внушить императорскому стряпчему, что брак состоялся. А уж о женихах, которые годами держали рот на замке, занимаясь злостным укрывательством, вообще молчу… Кстати о последних. Удивительно, что они до сих пор не потребовали плату за молчание.

— Плату? — растерянно пролепетала я. — К-какую плату?

Предки… неужели папенька и в самом деле отвёл глаза стряпчему? За это же на каторгу ссылают!.. И почему он мне ничего не сказал? Кровь прилила к щекам. Какая же я глупая! Всю семью поставила под удар из-за спеси и гордости! Стыдно — нету сил.

— Я пока не решил. Может, «безупречно» на экзаменах? По-родственному, а? По-семейному, так сказать…

— Ты издеваешься? — возмутилась я.

— Сильно заметно, да?

Дурак. Я без сил рухнула в кресло.

— Папа бы никогда не стал… Императорского стряпчего… Что за чушь!? Как я вообще тебе поверила?

— Конечно, не стал бы… — с лёгкостью согласился Даккей. — По-дурацки пошутил. Извини.

— «Извини» в карман не положишь, — недовольно проворчала я, прижав руку к сердцу. — Я требую компенсации.

— Какой?

— Столик мне на место передвинь. Он страсть до чего тяжёлый…

— Столик? Без проблем, — Даккей улыбнулся, присаживаясь передо мною на корточки. — Только одно уточнение можно? Мы всё-таки на ты?

— Бренди Анна Алларэй не столь щепетильна в этих вопросах, — задрала нос я. — Но вот нурэ Алларэй, если верить слухам, за столь откровенное попрание норм этикета на экзамене с лёгкостью влепит «отвратительно».

— Поняль, — на тонимский манер ответил боевик, будто на плацу, вытянувшись в струну и щёлкнув каблуками. — Таких ошибок вперёд не допуштяйльт.

Дурак. Я чуть не рассмеялась, хотя ситуация к веселью совсем не располагала. Я ведь злюсь же на него за идиотскую шуточку!

— Моя думальт, с нефестой фсё чу-точ-ку простче… — продолжил кривляться женишок.

— Не паясничай. Стол на место подвинешь или болтать будешь?

— Подвину, — легко согласился Даккей. — Показывай куда.

— Да…

Я подняла взгляд и внезапно утонула в смеющейся синеве его глаз. Солнечных и искрящиеся, как воды горного озера.

— …сюда.

Махнула рукой, поднимаясь на ноги и смущённо отворачиваясь.

Столик, будто сам по себе, плавно взмыл вверх, и опустился между креслами, даже не звякнув чашкой. Я закусила губу от досады, смешанной с лёгкой завистью — мне левитация плохо давалась, а уж о том, сколько сил при этом тратилось и упоминать не буду…

— Спасибо.

— Пожалуйста. Дверь чинить?

С сомнением глянула на боевика. Как подсказывали практика с опытом, ломать у представителей этого магического ремесла получалось лучше, чем строить, но Даккей выглядел уверенно, и я ничего не сказала, с любопытством наблюдая за тем, как он растягивает заклинание Восстановления, потушив Стену огня.

В моей жизни было не так много мужчин, которые что-то делали лучше меня: папенька, Бред, кое-кто из наставников. Теперь вот и Алан Даккей. Прямо кладезь сюрпризов. И левитация, и реконструкция. Если он ещё и язык зверей понимает, то останется только пойти и утопиться.

Дверь встала на место, и боевик, довольно крякнув, объявил:

— Готово!

Я придирчиво осмотрела отремонтированную вещь. Замок на месте, ручка работает даже лучше прежнего.

— Спасибо, — проворчала недовольно. — Хотя всего этого можно было бы избежать, если бы кто-то сначала думал, а потом действовал.

— На Пределе те, кто много думают, погибают первыми, — заметил Даккей и тут же добавил, примирительно улыбаясь:

— Я постараюсь не забывать о том, что мы уже давно не там. Кстати, ты что там делала на шкафу, когда я… кхм… вошёл?

— Уборку, — буркнула я, вспоминая черепки от котелка, которые так и остались в нашкафье. Роглю скажу, чтобы убрал. Пусть отрабатывает сожранные втихаря грибочки. В желудке противно заныло, и я вспомнила, что осталась сегодня без обеда. Может, в город выйти? В «Священном граале» недорогой едальный лист…

Глянула на Даккея и внезапно спросила:

— Чай будешь?

— С сахарной плиткой, — кивнул он и достал из внутреннего кармана своего мундира угощение в яркой обёртке. Это, конечно, не котлеты, но тоже сойдёт. К тому же у меня тоже было кое-что припрятано. Полкило пряников.

— Присаживайся, — кивнула на одно из кресел и с независимым видом, будто нет ничего особенного в том, что еду я храню в замкнутом на зачарованный замок сундучке для драгоценностей, уточнила:

— Только сахара нет.

— Чай с сахаром — это горячий лимонад, — слово в слово повторил мой жизненный постулат Даккей, и я на мгновение онемела от неожиданности.

Рассыпала заварку по чашкам, черпаком разлила кипяток — благо котелочек на столе уютно булькал, не волнуясь по поводу мебельной миграции в пределах одной отдельно взятой комнаты. Устроилась в кресле напротив жениха, неловко ёрзая из-за глупого чувства, будто это не боевик у меня в гостях (незваных!), а я у него.

Спустя две томительные минуты и три глотка обжигающего чая тема для разговора всё-таки нашлась.

— У вас в МК и в самом деле думают, что демона пытался вызвать кто-то из студентов БИА?

— Студентов, наставников, работников кухни… Мы засекли точку вызова в академии, — пояснил Даккей, безжалостно, по два укуса на каждый, ликвидируя мои пряники. Я старалась не смотреть так пристально и жадно. И не считать! Но желудок так уныло булькал, отказываясь удовлетворяться сахарной плиткой…