Глаз дракона - Энн Маккефри Страница 19

На лице его ясно читались удовольствие, смущение и гордость, как обычно бывало у молодых всадников, пока они привыкали к своему новому положению. Привыкание потребует некоторого времени, уж это К'вин очень хорошо помнил.

— И потом, в первой группе всадников Бендена был некий Т'мас.

— Он давно умер, — ответил отец мальчика, не слишком довольный выбором сына. — Томас — наше родовое имя, — пояснил он К'вину. — Я тоже Томас, девятый в роду.

Мальчик посмотрел на отца с любопытством и тем отчужденно-независимым выражением, которое всегда возникает у новичков. Что-то вроде «ты больше не можешь указывать мне» или «папа, это мое дело, ты не поймешь».

— Тьябет' и С'мон, — сказал К'вин, поднимая свой бокал, и выпил за новых партнеров. Остальные поторопились присоединиться к тосту. — Ешь, С'мон. Теперь тебе придется пользоваться любой возможностью поесть, — добавил он и оставил парнишку, который с радостью последовал его совету.

За каждым столом К'вин слышал историю Дебры с новыми подробностями. Одни говорили, что ее отец истек кровью и умер, другие — что она не хотела приезжать вообще и что семья заставила ее попытаться запечатлить, раз уж ее Нашли. В конце концов оказалось, что маленькая Сьюз действительно видела все лучше всех, хотя и сидела далеко от центра, так что не могла как следует наблюдать Запечатление. Зато все, что происходило снаружи, она видела великолепно. К'вин, по возможности, подправлял чужие рассказы так, чтобы дело не вышло из-под контроля. К счастью, заиграл оркестр, послышалась песня, и гости отвлеклись. Большинство мелодий и песен были новыми. Музыканты Клиссера действительно очень хорошо выполняли свою работу.

Предводителю удалось не слишком часто наполнять кубок и основательно закусывать жареным мясом, ведь поздравить следовало всех новоиспеченных всадников.

Он почти закончил обход, когда увидел телгарских холдеров и Т'дама, сопровождавших в зал Дебру. Все они направлялись к главному столу. Сальда и Ташви перехватили девочку на полдороге. Она по-прежнему была полуошеломлена и почти затравленно озиралась по сторонам. Кто-то дал ей зеленое платье, которое обрисовало почти сформировавшуюся женскую фигуру. Покрой и цвет очень шли Дебре. Темно-зеленый цвет подчеркивал ее стройность и бронзовый цвет кудрявых волос, которые были красиво причесаны, а не буйно вились вокруг потного растерянного лица. Несомненно, к этому приложила руку Тиша, старшая над нижними пещерами. Зулайя сказала как-то, что Тиша играет с девушками Вейра, как с куколками, — одевает их и причесывает. У Тиши были свои дети, но избыток материнских чувств в Вейре только приветствовался.

Сальда обняла Дебру, склонилась к уху девочки и что-то зашептала. Она явно собиралась возместить отсутствие семьи — и это на празднике, присутствовать на 'котором любой холдер или мастер почел бы за счастье. Интересно, а как там с остальными родственниками? Впрочем, теперь Дебра стала членом огромной семьи Вейра и наверняка найдет приятную замену своей родне.

Зулайя представила Дебру Сарре, загорелой блондинке из Исты. Та принялась болтать так оживленно что Дебра улыбнулась — робко, как показалось К'вину но уже с большей уверенностью.

— Ты уложила Морат'у? — спросил он, подходя к женщинам.

— Я думала, что она никогда не кончит есть, — сказала Дебра, чуть нахмурившись от волнения.

Как заметил К'вин, цвет платья только подчеркивал зелень ее глаз. Тиша может гордиться своей работой.

— Они прожорливы, — сказала с мягким смехом Зулайя. — И я тоже. Идем, сядем, пока еще что-то осталось. Сальда добродушно хмыкнула, улыбаясь Дебре.

— Ну уж, скажешь. Мы за неделю послали вам самых упитанных телят в ожидании праздника. — Она слегка подтолкнула девочку к К'вину. — Одну вещь я скажу тебе точно, девушка: здесь, в Телгар-Вейре, ты будешь есть куда сытнее, чем дома. И готовить тебе не придется.

Дебра была так сбита с толку этими шутками, что К'вину пришлось взять ее за руку и помочь подняться на возвышение, на котором стоял стол.

— Думаю, тебе будет здесь очень хорошо, Дебра, — ласково сказал он. — И Морат'а станет тебе хорошей подругой.

Лицо девушки тут же осветилось радостью, а глаза наполнились слезами. Эта беззащитность вызвала у него такое сочувствие, что он даже споткнулся.

—О, она будет больше чем просто подругой, — сказала Дебра. Слова ее звучали скорее как молитва, чем констатация факта.

— Иди сюда, садись рядом, — сказала Зулайя, пододвигая стул и знаком приказывая К'вину сесть. Они устроились не в центре стола, как обычно. Быстрый обмен взглядами с Ташви и Сальдой заставил холдеров сдвинуть стулья, будто так и заведено.

— Послушай, какая прекрасная мелодия, — сказала она, наклонив голову.

Музыка — еще не маршевая, но достаточно жесткая — заставила всех в пещере прекратить разговоры.

— И слова тоже, — добавила Сальда, приоткрыв пошире от удивления глаза, — ей очень нравилось то, что она слышала. Когда ее муж собрался заговорить, она шикнула.

К'вин тоже слушал с удовольствием.

Шеледон, который настоял на том, чтобы впервые исполнить их произведение на Запечатлении в Телгаре, был чрезвычайно доволен тем, что разговоры затихли и все стали слушать новую песню. Настало время для самого главного. Как только закончилась кода песни, которую Джемми назвал «Любовь Дракона», Шеледон распорядился приготовиться к «Балладе о долге». Начать должна была его супруга Сидра, сопрано. Она пела партию мальчика — не совсем то, что надо, но подходящего мальчика пока не нашли. По знаку Шеледона Бетани сыграла на флейте вступление, и Сидра пропела первые строфы.

Да, им не хватало поставленных голосов, чтобы по-настоящему потрясти аудиторию, — в воображении Шеледон «слышал» многоголосый хор, — но великолепная акустика пещеры была очень кстати. Музыка захватывала. Голос Сидры звучал так юно и восторженно… Вступил красивый тенор Голладжи — партия всадника, затем присоединился баритон Шеледона, альт Бетани, и все музыканты Вейра подхватили мелодию.

Песня закончилась. Секунду царило полное молчание — самая высокая оценка для исполнителя, — и за-тем все зрители вскочили, радостно крича, хлопая, топая ногами. Даже драконы, захваченные общим восторгом, присоединились к восторженным приветствиям Сидра кланялась и кланялась, потом подняла остальных музыкантов. Даже Бетани встала. По щекам ее текли слезы.

Они повторили «Балладу» пять раз. Слушатели очень быстро запомнили слова и мелодию и присоединились к певцам. Когда Шеледон с жалким видом отказался петь в шестой раз, слушатели потребовали «Любовь Дракона», такую подходящую для нынешнего торжества.

По всем статьям дебют получился удачным, решил Шеледон, любуясь улыбкой на лице Сидры. Джемми превзошел самого себя, и Клиссер будет доволен. Возможно, в предложениях Клиссера о пересмотре всей системы образования что-то есть. Если на бесполезные знания дети будут тратить меньше времени, они скорее поймут, в чем истинный смысл жизни.