Притяжение сумрака - Татьяна Коршунова Страница 19

— Дело не в этом, — не останавливаясь, устало ответил Харон.

— А в чем тогда? Давай вместе разбираться, — я ускорила шаг и догнала его. — Может, я могу… осознав, что снова лезу, не туда куда следует, все же решила прикусить язык.

— Мне сложно выбрать правильный путь. Слишком… дорогой будет плата за ошибку. Будь ты просто душой…

— В смысле… Это потому, что я… как там сказала Кайла. Не определившаяся?

— Нет, — Харон повернулся и посмотрел мне прямо в глаза. Мурашки по коже. — В том то и дело, что ты… смертная.

— Ха, удивил.

— Живая смертная.

— Думал, ты не станешь ей говорить, — неодобрительно тявкнул Тотум. — Было бы проще.

— что-то не поняла? Это как, живая? Я же умерла.

— Не умерла.

— Постой, — я остановилась и застыла на месте. — Как это? В каком смысле? Слушай. У меня итак голова кругом от всего. А сейчас ты заявляешь, что я не умерла?

— Мы пришли, — демон кивнул, указывая на появившиеся впереди скалы. В то, что они выросли, словно из ни откуда было сложно поверить, и я поморщилась, но ожидая ответа, снова уставилась на Харона. — Ты устала. Слишком… много эмоций. Разместимся в пещере, и можешь задавать вопросы.

— Ладно.

Главное сформулировать их правильно, чтобы получить более понятную мне информацию. Не дожидаясь своих спутников, я пошла вперед и, оказавшись возле узкого входа, шагнула вглубь.

Высокий свод и ведущий вперед тоннель. Было слышно, как где — то монотонно капала вода, да и камни под ногами были влажными.

— Идем дальше. Я скажу, когда свернуть, — прозвучало над ухом, и я вздрогнула. До сих пор не могла привыкнуть к выходкам демона. Лустар прошмыгнул мимо моих ног и помчался вперед.

Через метров двести возникла развилка, и Харон велел повернуть направо. Сделав несколько шагов, пришлось пригнуться потому — что здесь проход был низкий и смахивал на лаз в норе. Но маленьким был лишь проход.

Я оказалась в большом каменном зале. Освещением служило окно в своде, через которое сочился свет. Здесь было достаточно сухо, но прохладно. Я поежилась и прошла дальше.

— В этом месте нас никто не найдет, — Харон оказался рядом и оценивающе посмотрел вокруг. — Я разведу костер и обустрою место для… отдыха, — демон выставил ладонь и на каменном полу, сверкая и потрескивая, выросло большое пламя добротного костра.

Отойдя в сторону, Харон совершил еще несколько замысловатых движений руками, и перед ним выросло ложе из соломы и сена. Затем повернулся ко мне и приглашающе протянул руку.

Лустар обнюхал всю пещеру и, вернувшись довольным заявил:

— Надо же, после нас здесь никого не было. Как приятно вернуться… домой, — он улегся прямо на камнях и устало опустил голову на лапы.

Я села на импровизированную кровать и положила книгу рядом. Солома оказалась удивительно мягкой, совершенно не колкой и издавала дурманящий аромат сена.

— Домой? — интересно, что имел в виду пес.

— После того как я был изгнан. Мы со стражем находились здесь долгое время. Нам нравилось это уединенное место, — демон бросил на пещеру задумчивый взгляд и через мгновение снова уставился на костер.

— Ты голодна?

Это был и вопрос, и утверждение одновременно. Я пожала плечами. Пустой желудок напомнил о себе, но говорить об этом прямо я не посмела. Даже понятия не имела, где Харон мог взять еду.

— Я сейчас вернусь, — он встал и направился к выходу.

Возражать было бесполезно. Демон через минуту скрылся и, даже если бы я окликнула, он бы не остановился. Мне не было страшно оставаться одной, к тому же лустар был здесь, просто, я уже привыкла, что Харон всегда рядом.

Его слова не укладывались в голове. Значит, я не умерла. И что теперь? Я могу вернуться? С трудом верилось.

Посмотрела на Тотума. Он лежал глядя на пламя и, казалось, не дышал. Красные всполохи игриво отсвечивались в желтых глазах, и я не решилась задать свой вопрос. Больно задумчивый у пса был взгляд. Наверное, он тоже устал и заслуживал несколько минут покоя.

Скрутившись, легла на солому и, глядя на огонь глаза сами начали закрываться. Вспомнились институтские ночевки под открытым небом. Когда мы с ребятами из исторического клуба ездили на раскопки. И так весело тогда было. Хорошо.

Мы, ведомые сумасшедшими идеями, искали, а находя даже какую — то незначительную вещицу, радовались ей словно дети. Спорили. Потом соглашались друг с другом, даже если считали, что собеседник не прав. Просто не хотели обидеть, ведь каждый вкладывал в дело всю душу и силы.

А по вечерам, и порой далеко за полночь, пели у костра песни под гитару, ели жареный хлеб и просто радовались жизни. Петровский тогда был, как мне казалось нормальным парнем. Наша дружба с ним только начиналась и в иногда молчаливом, взъерошенном мальчишке, я еще не могла рассмотреть наглого и хитрого проныру.

Харон не боялся оставлять Алексу. Здесь было безопаснее чем, где бы то ни было. К тому же девушке нужна еда. Без нее она становится слабее и уязвимее.

Удалось раздобыть небольшого кролика. Где его взял демон, Алексе лучше не знать. Да и спрашивать она, скорее всего не станет. Разделанная тушка превратилась в маленькие кусочки мяса и, нанизав их на деревянные прутья, Харон довольно улыбнулся.

В пещере царила тишина. Лустар тихо посапывал рядом с лежанкой, на которой мирно спала блондинка. Харон лишь усмехнулся, посмотрев на девушку. Он укрыл ее раздобытым тонким пледом и хотел прикоснуться к разрумяненной щеке, но Алекса зашевелилась.

Демон знал, что теперь она проспит достаточно времени, чтобы отдохнуть, а у него будет время подумать и решить, что делать дальше.

Харон давно не касался светлой энергии. Не говоря уже о том, чтобы хоть немного вкусить или вдоволь напитаться. И сейчас рядом с ним был человек. Казалось, невозможный гость в чертогах темного мира, да еще артефакт.

Сдерживать себя с каждым часом становилось сложнее. Он пытался закрыться, дабы не искушаться и поддаваться соблазну. Однако воспоминания. Запах Алексы, ее… притягательность сыграли злую шутку.

Как бы демон не старался, а сдержать проснувшегося зверя внутри он был больше не в силах. Слишком долго он спал. Убитый горем и потерянный. А сейчас зверь нашел то, что смогло вновь его возродить, и Харон этого боялся больше всего.

Его жизнь изменилась. Он снова обрел цель и, как бы не противился признать, смысл жизни. Казалось этого больше никогда не повториться, но… причуды вселенной не угадать. Кому — то она подбрасывает идею, а затем за нее же и наказывает, а кому-то дает шанс снова, но ставит перед выбором.

Выбор. Его нужно делать на холодный рассудок, а сейчас у Харона и в голове и в сути творилось что-то сродни горячей и бурлящей лавы.