Кровь и Честь - Крис Метзен Страница 18

Тириону повезло, и он вовремя достиг Стратхольма. Солнцетолько что взошло над вершинами Альтеракских гор, когда он достиг пригорода.Привязав Мирадора в лесу, оставшееся до города расстояние он преодолел пешком,пытаясь придумать план спасения старого Эйтригга. К сожалению, он так и не смогничего придумать, оставалось только надеяться на то, что когда придёт время,его мысли будут заняты тем, что бы не убить и не покалечить своих собственныхлюдей. Конечно же, уверенные в его предательстве, солдаты не будут испытыватьподобных угрызений, разя на поражение. Тирион знал, что вероятность удачногоспасения орка и побега из Стратхольма была крайне мала.

Тем не менее, не побоявшись такого исхода, Фордрингпрокрался в город, украдкой пробираясь по вымощенным булыжником мостовымСтратхольма. Некоторые лавочники и уличные торговцы уже появились на улицах,выставляя свой товар или спеша на рынок. Тирион сумел незаметным пройти мимогородских патрулей, опасаясь, что те узнают его, пытаясь держаться в тенидомов.

Приблизившись к площади, Тирион услышал громкие голоса инасмешки, моля Свет о том, что бы уже не было слишком поздно. Выйдя на площадь,он увидел большую толпу людей в центре. Оставаясь в тени, Тирион поднялся понебольшой лестнице на крыльцо, с которого мог увидеть недавно возведённуювиселицу. Толпа, собравшаяся у самого основания помоста, главным образомсостояла из стражников и городских обывателей. Все они пришли для того, что бынасладиться зрелищем казни старого орка. К счастью, Тирион понял, что самогопленника ещё не приводили. Столпившиеся горожане свистели и кричали друг надруга, томясь в ожидании.

Множество рыцарей, закованных в крепкие доспехи, окружалиплощадь. Безмолвные и бдительные, они готовы были вмешаться, стоило толькотолпе перейти черту дозволенного. И хотя внешне рыцари оставалисьневозмутимыми, они так же, как и люди в толпе, жаждали увидеть казнь орка.

Спустя некоторое время, толпа расступилась, пропускаякого-то к виселице. Тирион увидел, что это бы Бартилас. Юный паладин махалруками и что-то кричал толпе, ещё больше раззадоривая её. Тирион был рад тому,что не может услышать его слова, но он подозревал, что они были наполнены ядоми ненавистью. Бывший паладин почувствовал острую боль и сожаление о том, чтоего возлюбленный Хартглен, теперь, находился в руках Бартиласа.

* * *

Позже, Тирион увидел, как второй человек прошёл к помосту иподнялся на него. Не обращая внимания на хриплые крики толпы, Лорд Дафроханподошёл к Бартиласу и окинул площадь строгим взглядом. Всего пара слов, исмешки и оскорбления в толпе перешли в низкий рёв. Фордринг затаил дыхание. Нетрудно было догадаться, что с минуты на минуту приведут Эйтригга. Время шло, ис каждым мгновением тревожное чувство всё больше и больше завладевало Тирионом.Напряжённость в толпе возрастала. Явно, ей более всего хотелось увидетьжестокое зрелище, чем свершение акта правосудия. И вот, рёв толпы достиг своегоапогея, среди людей началась давка. Даже женщины и дети старались подойтиближе, надеясь увидеть ужасного орка.

Наконец, ближайшие к площади ворота открылись, и из нихпоявилась непроницаемая стена стражников. Зрители закричали, швыряя во вновьприбывшего мусор и камни. Облачённые в броню, охранники не обращали на это нималейшего внимания. Начищенные до блеска доспехи ослепительно засияли насолнце, но Тирион смог различить среди них связанную фигуру.

Это был Эйтригг.

Остановившись рядом с основанием помоста, двое мужчинвтащили старого орка наверх. Эйтригг едва был способен стоять, а его зелёноетело всё сплошь было усеяно почерневшими синяками и кровоподтёками.

Тирион задавался вопросом, откуда у ослабленного оркаоставались силы даже на то, что бы просто идти. Видимо тюремщики всё это времязанимались его избиением, но даже, несмотря на всё это, Эйтригг старалсядержаться гордо. Он не позволил бы своим мучителям насладиться видом своегоунижения и Тирион знал, что старый орк был слишком горд для этого.

Сердце Тириона бешено забилось в груди. Против такогобольшого количества воинов у него не было ни единого шанса спасти орка. У негоне было плана. У него даже не было оружия. Фордринг посмотрел вниз и увидел,как палач скручивает петлю.

Отчаявшись, Тирион спрыгнул вниз с крыльца, прорываясь черезразгорячённую толпу, даже не обращающую внимания на опозоренного изгнанника.Всё их внимание было приковано к виселице и избитому зеленокожему животному,стоящему перед ними.

Тирион увидел, как Лорд Дафрохан коротко попрощался сБартиласом и стал спускаться к выходу с площади. Видимо, у Командующего Лордане было ни малейшего интереса наблюдать такое вульгарное зрелище так скоро,после окончания суда. Бартилас, слишком заинтересованный происходящим, необратил на это особого внимания. Широко улыбаясь, паладин приказал накинутьпетлю на орка. Как только верёвка сжала его мускулистую шею, Эйтриггнахмурился, устремляя взгляд тёмных глаз куда то в иной мир, доступный,казалось, лишь ему одному. Тирион, толкаясь и пихаясь, прорывался через толпувсё ближе и ближе к помосту. Бартилас помахал рукой собравшимся, призывая ктишине. Удивлённые, зрители стихли.
- Друзья мои, жители Лордерона, - начал он гордо, - я рад видеть всех вас этимутром. Это отвратительное существо, стоящее перед нами, является оскорблениемСвета и врагом всех людей. Его проклятая раса принесла войну на наши земли иубила многих из тех, кого мы любили, ни испытывая ни малейшего раскаяния.Поэтому, - Бартилас заглянул Эйтриггу в глаза, - мы погасим жизнь этогосущества также безжалостно. - Эйтригг спокойно встретил лихорадочный взглядБартиласа.
- Кровь за кровь! Долг за долг! - закончил юный паладин.

Толпа неистовыми криками поддержала Бартиласа, жаждая кровиорка. Тирион даже и не подозревал о том, что его собственные люди могут бытьнастолько дикими и отвратительными. Он почувствовал себя больным и сокрушённымих массовой ненавистью.

Бартилас отошёл, в то время как палач подтолкнул Эйтригга клюку на помосте. Безразличие стало покидать лицо старого орка в преддвериисмерти. Эйтригг зарычал, пытаясь разорвать путы, но толпа лишь насмехалась надего бесполезными потугами. Казалось, они наслаждаются паникой старого орка иего замешательством.