Так держать, сталкер! - Алексей Калугин Страница 18

– Если человек не пользуется вариатором – это уже ненормально.

– А если он пользуется им без конца?

Ал-Алия резко отдернула и спрятала под стол руку, которой последние несколько минут нервно теребила вариатор на запястье, явно борясь с желанием нажать на кнопку ручной установки.

– Почему вас интересует эта тема, мэй Ре-Ранкар?

– Почему? – Ре-Ранкар поскреб вилкой дно опустевшей миски и с удовольствием слизнул то, что удалось собрать. – Мы ведь собираемся поймать мерзавца, которого вы считаете свихнувшимся монотипом. И если я все же соглашусь на ваши условия, то для начала должен узнать о нем все.

– Мэй Ре-Ранкар!.. – Лицо Ал-Алии озарила счастливая улыбка.

– Я по-прежнему считаю вашу теорию неубедительной. – Ре-Ранкар поднял руку с открытой ладонью, дабы заранее пресечь все возможные возражения. – Но то, как вы готовы ее отстаивать, заслуживает уважения. Я дам вам возможность убедиться в том, что вы заблуждаетесь на счет нашего серийного убийцы. Я потрачу вечер в «Зажигай», но только один. – Ре-Ранкар показал указательный палец. – Если сегодня ничего не произойдет, мы просто забудем об этом и дальше будем работать по моим правилам. Договорились?

– Да! – с готовностью кивнула Ал-Алия. – Мэй Ре-Ранкар!..

– И не надо меня благодарить, – снова перебил ее старший дознаватель. – Будем считать, что это моя благодарность вам за знакомство с удивительным доктором Во-Валмером. Кстати, как вы с ним познакомились?

– О, мэй Во-Валмер старинный друг нашей семьи! – Ал-Алия, казалось, готова была окунуться в воспоминания далекого детства. Ре-Ранкар молча ждал. Ал-Алия взяла вилку и принялась за остывшее фирменное блюдо.

– Я так и подумал, – кивнул Ре-Ранкар.

Он действительно так и подумал. Только не о том.

Круг почти замкнулся.

* * *

Полутемный зал наполнен разноцветными мерцающими огнями. Сигаретный дым вьется петлями, цепляющимися друг за друга. Кажущаяся странной, непривычная музыка то взлетает под потолок бухающими басами и частыми, перекрывающимися дробями ударных, то стелится по полу легкими, едва слышными переборами клавишных. Десятка три небольших круглых столиков – максимум пять человек за таким уместятся, да и то, если очень плотно прижмутся друг к другу, – в дизайнерском беспорядке разбросаны вокруг приподнятого на тридцать сантиметров танцпола. Судя по тому, что в зале не протолкнуться, а на танцполе – иголке негде упасть, заведение пользуется популярностью.

Взмахом руки Ре-Ранкар подозвал пробегавшего мимо официанта.

– Для меня тут столик должен быть зарезервирован.

– Мы не резервируем столики. Можете занять любое свободное место, если найдете.

Официанту дела нет до нудного посетителя – по одежке видно, что он не из постоянных клиентов, к которым все же следует проявлять минимум уважения. Он уже готов лететь дальше по своим полотенчато-стаканным делам, но Ре-Ранкар крепко ухватил его за локоть.

– Для меня зарезервирован столик, – медленно, глядя растерянному официанту в глаза, произнес старший дознаватель. – Понял?

Сильные пальцы чуть посильнее сдавили локоть официанта. Еще самую малость сильнее – и станет больно.

– А, так это для вас! – заискивающе улыбнулся официант. – Простите, сразу не понял. Мы ведь действительно не резервируем столиков. Только в особых случаях и для особых гостей…

– Где?

– Прошу вас, – сделал приглашающий жест официант. – Пойдемте, я вас провожу.

Ре-Ранкар отпустил локоть провожатого – теперь он никуда не денется.

Ловко лавируя меж толпящейся, суетящейся, пританцовывающей, нервно курящей и не спеша выпивающей публики, официант подвел Ре-Ранкара к единственному незанятому столику. Своей демонстративной, нахально бросающейся в глаза в переполненном зале, можно даже сказать, дерзкой и наглой пустотой столик вызывал недоумение у тех, кто находился рядом. На столе не было ничего, кроме массивной треугольной пепельницы с надписью «Зажигай!» на каждом из трех бортов. Народ поглядывал на странный столик, но никто не решался за него присесть. Ре-Ранкар сел на стул, стукнул пальцем по полированной столешнице и чуть-чуть переместил пепельницу, так, чтобы она оказалось точно посередине стола.

– А где караоке? – спросил он у официанта.

– Вон оно, – указал тот на два десятка круглых, старомодных микрофонов, болтающихся на толстых черных шнурах над танцполом. – Осталось как антураж. Так же, как и слово в названии бара. Нынче караоке не в моде. У нас теперь если кто и поет, так только под утро, когда ноги уже не держат… Что-нибудь хотите?

– В смысле, попеть? – переспросил Ре-Ранкар.

– В смысле, попить, – едва заметно улыбнулся официант. – А можно и поесть. Ваш столик сегодня обслуживается за счет заведения. Так что можете ни в чем себе не отказывать.

– Ах, вот оно как.

На счет столика в «Зажигай!» договаривалась Ал-Алия. Видно, хозяин заведения решил, что это хороший случай немножко подмазать стражей порядка так, чтобы не выглядело взяткой. А может быть, и сама Ал-Алия намекнула хозяину, что о сегодняшнем госте стоит позаботиться особо. С нее станется.

– Стакан дхута, – сказал Ре-Ранкар.

Только потому, что сидеть за пустым столом было совсем уж глупо. Он и без того-то бросался всем в глаза. А ежели сложить руки перед собой и начать сверлить взглядом каждого проходящего мимо, пытаясь угадать, не он ли тот самый тип, что забыл зажигалку на месте последнего убийства, так и вовсе будешь выглядеть полным идиотом. Нет уж, лучше не спеша дхут потягивать и делать вид, что столик полностью занят, а приятели отошли ненадолго, кто к стойке, кто в туалет.

– И все? – удивленно приподнял бровь официант. Видно, парню было в диковинку, что кто-то отказывается от дармовой выпивки.

– Пока все, – кивнул Ре-Ранкар. И, заговорщицки подмигнув, добавил: – Ты не волнуйся, я здесь долго сидеть буду. Может быть, до самого утра.

Официант безразлично дернул плечом и удалился. Пока он ходил за дхутом, человек двадцать подошли к столику и поинтересовались у Ре-Ранкара, нельзя ли присесть рядом с ним. Старший дознаватель отвечал неизменным отказом. При этом он еще и выражение лица делал таким неприязненным, чтобы ни у кого более не возникло искушения обратиться к нему снова с тем же вопросом.

Вернувшийся официант поставил перед особо почетным гостем наполненный всклянь стакан светлого дхута, постоял рядом пару минут – видно, получил указание от хозяина быть внимательным и вежливым – и, убедившись в своей ненужности, отбыл восвояси.

Не спеша потягивая дхут, Ре-Ранкар изучал взглядом публику. По большей части это была молодежь в возрасте от восемнадцати до двадцати четырех. Судя по модным шмоткам и стильным прическам – ребятки не из нуждающихся семей. А судя по глуповатым выражениям лиц – иных интересов, кроме перманентной тусовки, у них не было. Интересно, в каких положениях находились сейчас их вариаторы? И было ли кому-то из этих ребят сейчас хоть какое-то дело до того, что показывал прибор, выбирающий для него базовый тип личности? Ре-Ранкару доводилось слышать о том, что на некоторых частных вечеринках принято снимать вариаторы перед началом веселья. Говорят, что таким образом люди сбрасывают с себя все моральные и нравственные ограничения, после чего предаются безудержной, безумной гульбе. А потом, что бы они ни натворили в этот вечер, никто не чувствует ни малейших укоров совести. Потому что без вариаторов это уже как бы вовсе и не они были, а нечто безымянное, лишенное личностной самоидентификации. Вот чем следовало бы заняться Ал-Алии – на что способен человек в состоянии, когда не чувствует за собой никаких обязательств и ни малейшей ответственности? Это, если выплеснется на поверхность, окажется, пожалуй, пострашнее, чем высосанный из пальца заговор слетевших с катушек монотипов.