Песня горна - Олег Верещагин Страница 18

Но ему до такой степени захотелось побыть одному, что прямо во время завтрака он заявил, что Олег сходит туда один, тем более что Танька Васюнина и Санька Бряндин тоже собирались, так что даже и не один – а он, Денис, пойдёт и поищет место для полевого выхода, который, кстати, уже на носу. Олег немного ошалело возразил, что вроде как дождь идёт, да и вообще – но Денис только буркнул, что он уже решил и поступит именно так. Получилось некрасиво и грубо, он и сам это понял чуть позже, уже когда шагал по тропинке через лес – к озёрам. И, конечно, быстро промок насквозь.

Тропинка, впрочем, за последний месяц разрослась и превратилась в дорогу, выложенную пригнанными бетонными плитами, на которых сейчас мелко пузырились тёплые лужицы. Дело в том, что закончившие работу в посёлке строители – не все, но многие – далеко не ушли. У них было ещё одно дело. Колонна более лёгкой техники перебралась к цепочке озёр, и там началось какое-то строительство, о котором толком никто ничего не знал, пока официально не объявили, что строится экспериментальный геотермальный комплекс. Плюс к этому начинает свою работу постоянная экспедиция Министерства Недр. Собственно, Денис как раз и подумал – а что, если встать лагерем в лесу неподалёку от озёр и заодно провести экскурсию, чтобы новенькие увидели, как люди работают? Для начала будет неплохо, а летом, в каникулы, можно будет уйти всем отрядом в большой поход, недели на две-три, на хребет. А потом – съездить в Петроград к своим. Хотя бы на месяц…

От этих мыслей настроение немного улучшилось, и дождь перестал. Как-то сразу. Удивительно даже – оглянувшись через плечо, Денис увидел в метре от себя за спиной на луже рябь от надоедливой мороси, а впереди на точно такой же луже уже ничего не было. Он ещё немного постоял на этой дождевой грани, расставив руки (на одну сыпало, а вторая постепенно высыхала, это было смешно и интересно), а потом увидел трусящего со стороны посёлка Презика.

– А ты куда?! – возмутился Денис, когда пёс догнал его и остановился рядом. Толкнул его в загривок. – Тебя звали?

Но гнать Презика не стал. Окончательно превратившийся в мощного молодого пса Презик последнее время по вечерам часто совершал длительные прогулки, спать и есть стал намного меньше, и против его компании Денис в целом ничего не имел: пусть пробежится. Тем более что дорога в хмурую погоду была мрачноватой даже сейчас, когда её расчистили и благоустроили. Правда, со стороны прудов уже был слышен доносящийся лёгкий шум, так что одиноким себя Денис не чувствовал, но с Презиком – лучше.

Презик вдруг гавкнул. Гавкнул дружелюбно, не зло – и Денис не успел ничего подумать, как с дерева, сбоку от дороги, упруго спрыгнул и встал в рост Володька.

– Привет, – как ни в чём не бывало объявил он, потеребив шерсть на спине тут же подобравшегося к нему Презика. Маленький певец-бродяжка был в какой-то большущей куртке (а как же, зима наступает!), доходившей ему рукавами и полами до колен, в подвёрнутых грязных штанах и, конечно, босиком – но в то же время в своем обычном весёлом настроении.

– Привет, – радостно и в то же время немного смущённо ответил Денис. Володьку он за весь этот месяц видел урывками – то тут, то там… Помнится, ещё удивился, что его, вездесущего, не было в самом начале восстановления сгоревших кварталов… а на следующий день он уже появился, помелькал – и снова исчез ненадолго. Опять появился – и потом опять исчез… Выглядел он вполне довольным собой и жизнью, и Денис, у которого хватало неотложных проблем, добавлявшихся снова и снова взамен решённых, хотя и рад был видеть Володьку, но по-настоящему о нём не беспокоился. Да и почти не думал, пока не видел. Почему-то просто не получалось, словно никакой другой жизни Володьке и не было прописано в принципе. – А ты… чего тут?

– Да, гуляю, – беспечно пожал Володька плечами. – А ты куда?

– На озёра, – махнул Денис рукой. И предложил – так вырвалось, сам не зная почему: – Пошли со мной?

– Пошли, – охотно и радостно кивнул Володька, даже не уточнив, зачем туда несёт Дениса. – А твой Презик с нами?

– С нами, с нами… Ты там был?

– На прудах? – Володька помотал головой, на ходу запуская пальцы в шерсть довольного этим пса. – В смысле это последний месяц не был. Там строят чего-то. Я всё хотел сходить, да был занят. Я бы и сегодня не собрался.

– Чем занят-то? – Денис покосился на шагающего рядом мальчишку. Володька пожал плечами:

– Так, всякое-разное. Жизнью. Личной. – И тряхнул головой, сбрасывая с глаз мокрые от дождя пряди волос. Посмотрел на Дениса и нерешительно произнес: – Слушай… а помнишь, ты мне говорил про Детский Императорский Хор? Какой он, расскажи, а?

Денис озадаченно споткнулся. Если честно, его никогда не занимала мысль о том, «какой» этот хор. Хор и хор. Сам хороший певец, Денис немного завидовал мальчишкам, которые там пели. Ну – когда был один раз в Великом Новгороде, то ходил около их школы; ничего особенного, школа как школа – и ещё смог попасть на небольшой концерт «Песни ветра», отличный был концерт… Некоторые из тех мальчишек – но мало кто – профессионально пели и потом, повзрослев. В общем, всё обычно и известно всей Империи, хор был такой же неотделимой её частью и предметом гордости, как космофлот или медицина. Некоторые девчонки (по-честному – не так уж мало) влюблялись в ребят из хора и даже коллекционировали их фотографии. Конечно, вся Империя «болела» за хор на разных конкурсах, особенно когда соперником выступал не менее знаменитый англосаксонский детский хор «Нlutor Нeofones Gim». Ну и что?

Но внезапно Денис понял, что это для него «ну и что?» А для Володьки это – словно красивая сказка про иной мир.

Он вздохнул и начал рассказывать про хор всё, что мог вспомнить. Выяснилось, что помнит он много, а Володька был невероятно благодарным слушателем – даже вперёд иногда забегал, чтобы буквально заглянуть Денису в рот, глаза горели, он то и дело явно порывался что-то спросить, но при этом боялся перебивать Дениса… Презик трусил рядом и тоже слушал явно одобрительно. Но потом вдруг гавкнул – и мальчишки поняли, что пришли. И, остановившись, запрокинули головы.

Озёра было не узнать. И дело заключалось не в том, что на его берегу вырос небольшой посёлок – к которому и вела дорога. Но дальше-то, дальше!

У берега, возле причала, среди нескольких лодок и катеров, чуть покачивался жёлто-чёрный батискаф – крышка люка откинута, несколько человек что-то оттуда выгружали. Дальше – серо-алой стрелой – рассекал озеро мол, рядом с которым в бездонную – по легенде – глубину уходили две первые колонны станции: похожие на серые исполинские трубы, на нескольких уровнях соединённые казавшимися отсюда паутинными тросиками. На самом деле – Денис знал – толщина этих «паутинок» была около метра и каждая – свита из сотен сверхпрочных стальных канатов. По этим паутинкам быстро передвигались…

– Ёлочкиииии! – вырвалось у Володьки даже с каким-то присвистом. – Там люди!

Денис, которому не в новинку были подобные стройки, тем не менее полностью разделял удивлённый восторг семиреченского мальчишки. Как было и всякий раз при виде такой картины, он испытывал чувство гордости и радости… и ещё – какой-то ему самому не до конца понятной причастности к чему-то огромному и сильному.