Повелитель и пешка - Мария Герус Страница 18

* * *

Редкие освещенные окна казались бледными размытыми пятнами. В каком-то дворе закатилась, залаяла собака, шарахнулся в сторону случайный прохожий, но орать «Держи его!» не стал. Должно быть, ничего не разобрал в тумане. К счастью, большинство жителей отсиживалось по домам, пережидая непогоду. Длинная извилистая улица была пуста. Обр летел по ней в сумраке, густом, как вода, в душном черемуховом запахе, а она все не кончалась и не кончалась. Сады, призрачно-белые цветочные облака над черными заборами, черные островерхие силуэты домов повторялись, будто это длился сон, один из тех, когда бежишь куда-то и никак не можешь добраться.

Хорт уже потерял всякую надежду, но тут заборы раздвинулись, отступили, и он грудью врезался в жерди, огораживающие городской выгон, перемахнул через них и, почуяв волю, полетел так, будто крылья выросли. Вернулось ровное дыхание, душный запах черемухи исчез, побежденный запахом мокрой придорожной полыни. Сырой песок был упругим и твердым, не проваливался, не скользил под ногами, и Обр бежал с наслаждением, пока не споткнулся о толстый корень и не растянулся во весь рост. Сел, потирая ушибленную ногу.

Похоже, пригородные поля кончились. Он был уже в лесу. С обеих сторон дороги темнело нечто неясное, шевелилось в тумане, шуршало, капало. Так. Выходит, он все это время бежал по дороге. Это была такая вопиющая глупость, что Хорт даже подумал, не заразился ли он от той дурочки. На дороге конная погоня достанет его в два счета.

Он встал и с ходу нырнул в ближайшую темную тень, оказавшуюся густыми кустами. Продравшись сквозь скопище мокрых веток, Обр оказался в хорошем сосновом бору. Нечастые прямые стволы выступали из тумана в самый неподходящий момент. Бежать не получалось. Да и идти было трудно. Обхватив очередной смолистый ствол, он вдруг почувствовал, как земля медленно проседает под ногами. Присел и нащупал под корнями сосны широкую яму. Укрытие показалось подходящим. В яме было сухо и вроде не так холодно. «Пережду, пока туман рассеется, – решил Обр, – все равно передохнуть придется». Забился в обретенное убежище и стал ждать рассвета, слегка задремывая, но то и дело просыпаясь, благо холод и сырость не давали забыться.

* * *

Медленно светлело. Наконец туман стал молочно-белым. Должно быть, взошло солнце, но Обр по-прежнему не видел ничего дальше тонких кривых корней, свисавших над входом в его убежище. Потянуло ветром, корни согласно качнулись – и вдруг туман унесло вверх. Сразу будто занавеску отдернули. Обр ахнул. То, что он принял за стенку ямы, оказалось песчаным склоном прибрежного откоса.

Море лежало перед ним, гладкое, как полотно, бесшумно покачиваясь, лизало песок. На воде мерцала яркая дрожащая дорожка. Солнце уже поднялось над рогатыми скалами, било прямо в пещерку под корнями. Хорт потянулся навстречу горячим лучам. Так, рассиживаться нечего. Надо идти. Берег – это слишком опасно. Надо исчезнуть в лесу. В лесу его никто не найдет. «Только сначала согреюсь, – подумал он, – только согреюсь, и все».

 Повелитель устало потер пальцами около глаз, осторожно коснулся ноющего виска. Ночь, проведенная над доской, миновала незаметно, но ход игры все еще не удовлетворял его. Князь, раззадоренный полным разгромом Хортов, намеревался ввязаться в новую войну, потихоньку присвоить богатый и хлебный Угорский край. Допускать этого Повелитель не собирался. Эта война была ему не нужна.

Пришлось долго и осторожно манипулировать важными фигурами при дворе, пожертвовать несколькими неважными, что повлекло за собой кое-какие перемены по всей стране. Но лучше малые жертвы, чем большая кровь. К утру позиция, наконец, сложилась, но выходило, что непременно придется ехать в княжескую столицу лично. Терять время на дорогу, тратить силы на пустые беседы… Повелитель тяжело вздохнул. Ответственность слишком велика. Не время думать об удобствах.

Весьма довольный своим мужеством и готовностью жертвовать собой ради общего блага, он решил, что вполне заслужил хороший отдых, медленно пошел вдоль доски, случайно задел краем широкого рукава какую-то фигуру. Фигура качнулась, но устояла. Повелитель пригляделся, стремясь убедиться, что не сдвинул ее. Пешка. Та пешка, которую он еще вчера собственноручно убрал с доски. Висок прошило тупой мучительной болью. Да, тот самый парень с приметной сединой в волосах, который был должен умереть еще вчера. Парень мирно спал, да еще и улыбался во сне. По безмятежному лицу скользили теплые солнечные пятна. Невероятно. Доска отказывается служить? Минувшие столетия, когда ею пользовались редко или не пользовались вовсе, не прошли даром? Нет. Этого не случится. На его век хватит. Хватит с избытком. Безотчетно он толкнул лишнюю пешку пальцем. Пешка скользнула по доске и исчезла в темной области, на просторах Злого моря. Безлюдные моря и земли доска не показывала никогда.