Ювелир. Тень Серафима - Наталья Корнева Страница 18

– А ты чего не ешь? – Ювелир, морщась, сморгнул зыбкую поволоку и согнал с лица благостную улыбку.

Пристальный, испуганно-настороженный взгляд Софии позабавил. Пялится на него, как на юродивого какого-то, ей-богу.

– Прошу прощения, – девица поспешно опустила глаза в тарелку, с преувеличенным интересом изучая содержимое, – за бестактность.

Луковая похлёбка была простенькой, зато горячей, густой и наваристой. К сожалению, это оказались единственные достоинства сегодняшнего ужина. В гостинице, куда им спешно пришлось перебраться, кормили не в пример хуже, чем в «Старой почте», даже хлеб подавали самого низкого качества – овсяный с ощутимой добавкой отрубей и подгнившего гороха.

– Должно быть, сэр, я вас смутила чрезмерным вниманием.

– Вовсе нет. – Не торопясь, но и не мешкая, Себастьян принялся флегматично уплетать свою порцию. – Я не столь впечатлителен, как кажется. Знаю, в это трудно поверить. Но что есть, то есть.

Шутливый ответ мало удовлетворил молодую женщину: когтями её раздирало любопытство. Пару минут София молча ожидала разъяснений, которых, увы, так и не последовало. Ювелир был несловоохотлив: он полностью сосредоточился на приёме пищи и, похоже, напрочь забыл про существование собеседницы.

Пришлось поднимать щекотливую тему самой.

– Кажется, теперь я понимаю, почему вас прозвали Серафимом.

– Да? – Себастьян на миг перестал стучать ложкой. – А я вот до сих пор теряюсь в догадках. Неужели у меня и впрямь за спиной – шесть пламенных крыльев? Немного вычурно, на мой вкус. А я человек скромный и не люблю привлекать внимания.

Ювелир даже обернулся, словно желая проверить состояние воображаемых крыльев. София улыбнулась, хотя так и не поняла, шутит сильф или говорит серьёзно: спокойное выражение лица и тон Себастьяна заставляли усомниться в однозначности его слов.

– Не знала, что в Лесах Виросы влияние Церкви по-прежнему сильно, – издалека начала Искажённая. – С другой стороны, это как раз-таки неудивительно. Там склонны жить по старым правилам и отвергать прогресс.

– Ты ошибаешься, – сухо отрезал ювелир. – Точнее, делаешь неверный вывод из правильного вроде бы суждения. Среди лесных людей Церковь никогда не была сильна. Издревле они верят в иное.

– Во что, например? – В глазах девушки зажглись жадные искорки любопытства. Точь-в-точь как у ребёнка, которому вот-вот расскажут новую захватывающую сказку.

– В землю. В лес. В духов, альбов, оборотней. В драконов, наконец. – Себастьян пожал плечами, не желая слишком отвлекаться от еды. – То есть в то, что можно увидеть своими глазами.

София поёжилась, и на её лице появилось выражение плохо скрываемой брезгливости.

– Должно быть, ужасно всю жизнь находиться бок о бок с этими чудовищными существами. И как только люди выживают в условиях совершенной дикости? Наверное, заветная их мечта – умереть легко и спокойно…

– Они отказались от магии и механики, – ухмыльнулся Себастьян, продолжая методично уничтожать продукты. С похлёбкой было покончено, и он принялся за квашеную капусту. На отсутствие здорового аппетита наёмник никогда не жаловался. – Может быть, за это они приобрели кое-что другое.

София недоверчиво фыркнула, вздёрнув хорошенький носик:

– Что они могли получить? Жизнь в окружении монстров, культурную отсталость, страшные болезни Пустошей? Они даже не осознают, чего лишены, не понимают всех ужасов положения. Может, несчастные и довольны своей жизнью, но мне их жаль.

В ответ Себастьян только снисходительно улыбнулся и промолчал. И что же делать ему с этой смешной прилипчивой девочкой? Попробуй сейчас отвязаться – скажет, зачем тогда было спасать?

И действительно – зачем?

– А это был бы неплохой вариант для Искажённых, – совершенно серьёзно заметил ювелир. – За непереносимость камней никто преследовать не будет, магия в Лесах не в чести. И воздух чистый, не загрязнённый смогом и беспрерывными магическими вибрациями. Всё лучше, чем в городах чахнуть, день за днём дрожа от страха. Цепляться за существование, которое и жизнью-то не назовешь.

София потупилась, вновь обратившись к нетронутой тарелке. Похлёбка успела остыть и вызывала ещё меньше аппетита, если такое было вообще возможно.

– Всё так, но… – Она замялась, лениво ковыряя ложкой схватившуюся гадкой плёнкой жижу. – Вся наша цивилизация основана на магии драгоценных камней. Этого нельзя отрицать. Камни – это источники энергии, которые дают много возможностей и благ… Совсем без них нельзя – остановится прогресс, Пустоши наступят и поглотят очаги человеческой жизни. Нелюди уничтожат нас. Я хорошо понимаю это. Должно быть, так правильно. Просто мы… мы неправильные. Просто случайные ошибки. Мы не нужны этой системе, но существовать вне тоже не можем. Да и какая страшная судьба ждёт нас за стенами городов – быть предоставленным на милость природе, сурово страдать от холода и жары, засух и дождей, лесных пожаров? Каждый день выживать? Сражаться с мерзкой нечистью за своё право жить, а не быть съеденным заживо?

Она помолчала немного, всё ещё опасаясь поднять на ювелира глаза.

– Да, здесь страшно, но, по крайней мере, мы знаем в лицо то, чего боимся, – словно оправдываясь, неловко объяснила София. – Мы знаем, что нас ждет, в лучшем случае и в худшем. А что там? Неизвестность пугает сильнее, чем инквизиторские пытки. Чем высокомерие магов, чем презрение общества. Мы научились приспосабливаться и прятаться, но не противостоять. У нас нет сил для борьбы. Слабый должен опасаться сильного – таков закон. Здесь мы имеем дело только с людьми, и это не так жутко. Наш лорд гарантирует защиту города от монстров. Да, Искажённые тоже признают его власть. Мы верим в его защиту, и мы готовы платить за эту безопасность дорого… иногда кажется, что слишком дорого. Возможно, мы выбираем меньшее зло, возможно, нет… Вы меня осуждаете?

Впервые за время ужина София осмелилась взглянуть Себастьяну в лицо. Всё-таки было в глазах мужчины что-то нечеловеческое, непонятное. Даже цвет – зелёный до невозможного. Таких цветов нет в мире людей. Просто нет, и всё.

Это краски иного, незнакомого мира.

– Я не судья, – отрицательно покачал головой ювелир, дипломатично уходя от ответа. – Каждый живёт так, как умеет. Как считает приемлемым. Каждый делает выбор.

– Вы говорите, как проповедник, – расстроенно вздохнула София. – Так же правильно и равнодушно. Расскажите мне о Церкви? Разве она ещё существует в городах? Если это слишком личная тема, расскажите хотя бы, чем вы заняты сейчас, какой заказ выполняете? Расскажите что-нибудь о камнях? Это будет полезно для меня. Ведь я буду помогать вам.

Себастьян ничего не ответил. Он уже завершил трапезу и вновь приступил к короткой молитве. Это было так привычно и естественно, как дыхание. Ювелир и не предполагал, что может быть иначе.

София сердито сверкнула глазами и принялась наконец есть свою стылую похлёбку. Кажется, разговор был окончен. Ювелир оказался трудным собеседником.