Ведьма, околдовавшая его - Алена Ячменева Страница 18

— И что же было дальше? Постой-постой, — тут же выкрикнул он, не дав девушке и рта раскрыть. — Дай угадаю. Ламии в наследство досталась репутация матери?

Девушка замялась, но затем кивнула.

— Ламия росла и все больше становилась похожа на Махлат. И не только невероятной красотой, но и вздорным характером и странными увлечениями. С отцом её отношения не ладились с самого детства, а после казни братьев и смерти Махлат стали только хуже. Девочка ненавидела Лареля.

— Что неудивительно, — заметил Никандр, который всё ещё продолжал веселиться. — Папаша у неё не образец заботливого родителя.

— Зато несмотря на все обстоятельства Ламия как тянулась в детстве к матери, так и продолжила интересоваться ею. Мама рассказывала, что девочка могла часами просиживать в башне бывшей королевы и копаться в её вещах, среди которых были древние фолианты с колдовскими рецептами, заклинаниями, ритуалами… Тогда-то она и увлеклась ведьмовской наукой. Варила странные зелья, экспериментировала на слугах…

— Ловила мышей, мучила и убивала кошек, — поддакнул Никандр с широкой улыбкой. Девушка задумалась.

— Может быть, конечно. Всякие слухи ходят, но, насколько я знаю, Ламия, наоборот, животных очень любит. Отец ей даже на пятнадцатилетие экзотических больших черных кошек привез издалека и подарил. А с тех пор, как королева пришла к трону, на территории Салии запрещена охота на многие виды диких животных. Браконьерство же сурово карается, вплоть до лишения рук, ног или вообще головы.

Особую любовь Ламия всегда испытывала к хищникам, а те, словно зачарованные, всегда слушались её. Говорят, её замок охраняет огромная стая волков, а внутри него свободно разгуливают те самые кошки, которых ей Ларель в детстве преподнес в подарок. Обитателям замка они не причиняют вреда, а вот чужаков разрывают на мелкие кусочки. И всё это потому, что Ламия всех их околдовала, подчинив своей воле. Как Махлат короля.

При упоминании о ворожбе жертвы к своему мучителю Никандр снова заливисто расхохотался, откидываясь на подушки. Как бы девушка ни старалась говорить вкрадчиво, загадочно, мрачно, он не мог слушать её серьёзно. Ламия же становилась для него все более и более интересной.

— Зря вы смеетесь. Это только начало истории. А дальше все было намного хуже.

— Куда уж хуже?

— В королевстве наступили темные времена.

— Разве правление Лареля не самое темное время в истории Салии?

Девушка пожала плечами.

— У нас темными временами называют тот период, когда Ламия пришла к трону, — сказала она все с теми же интонациями загадки и тайны в голосе. Никандр приподнял брови, словно говоря: «Удиви меня». — У Лареля детей, кроме Ламии, так больше и не появилось. Ни мальчиков, ни девочек. Как не было ни близких, ни дальних родственников мужского пола. Трон должна была наследовать Ламия. Вот только где это видано, чтобы правила женщина? Да тем более с такой репутацией и историей появления на свет, как у неё?

— И решил король выдать её замуж, — кивнул Никандр понимающе.

— Да. Стоило Ламии исполниться семнадцать лет, как Ларель нашёл для неё мужа и будущего короля для Салии. Ему был пятьдесят один год, он был одним из друзей Лареля. И поговаривали даже, что король проиграл ему дочь в карты, — прошептала девушка, как будто выбалтывала секрет. Никандр фыркнул, уже ничему не удивляясь в её рассказе. — Мнение самой принцессы, конечно, никто спрашивать не стал. Мама говорила, что она при слугах угрожала отцу, что если он посмеет выдать её замуж без согласия, то она убьет его, не пройдёт и месяца после брачных клятв.

То ли Ларель испугался угрозы Ламии, то ли решил её проучить, но её заперли в материнской башне на три месяца. И выпустили, только когда она согласилась выйти замуж за того, на кого укажет отец.

Состоялась пышная свадьба, молодые скрылись в покоях… а наутро Ламия проснулась впервые вдовой. Её мужа хватил удар прямо на брачном ложе. Скандал был страшный. Ларель бегал из угла в угол, хватался за голову и не знал, что говорить новоявленной богатой и высокопоставленной родне. Но признаваться пришлось. Семья жениха была не простой — очень влиятельной, и её члены первыми бы претендовали на трон в случае смерти короля. Конечно, последнего они жаждали и с нетерпением ждали. Свадьбой же Ларель гарантировал себе спокойный остаток жизни. А так… — Девушка пожала плечами, намекая на то, что король остался без поддержки знати, которая была ему необходима, да ещё и приобрел врагов.

На этот раз Никандр слушал внимательно. О бывших мужьях своей потенциальной невесты он знал немного.

— Однако королю удалось договориться. Брат первого мужа Ламии был так сильно очарован невестой, что предложил взять её в жены чуть ли не на следующий день после первой свадьбы… Они даже не вышли из храма, как он упал ей под ноги и сделал дважды вдовой.

Гибель двух мужей девушка пережила на удивление спокойно. Конечно, она ни одного из них не любила, но они её словно даже не встревожили. Не проронила ни одной слезинки, не издала ни одного крика. А вот Ларель впечатлился, и сильно. Пытался уладить возникший скандал, а в итоге сам стал жертвой того же сердечного приступа. Перед смертью, мама рассказывала, он сильно ругался с дочерью. Обвинял её в убийствах своих мужей. Кричал, говорил, что закроет в башне, как её мать, обещал отдать на растерзание толпе, как ведьму. Тогда-то ему и стало плохо. И когда он стал хвататься за сердце, Ламия не позволила никому из слуг ему помочь. Она смотрела, как он умирает, а потом переступила через труп и приказала готовить свою коронацию. Ровно на тридцатый день после смерти своего первого мужа.

— И что, никто не догадался предположить, что это она сама мужиков отправила на тот свет?

— Предполагали, и ещё как. Но доказательств не было. Второй её муж умер перед толпой гостей, и это вообще никак не объяснить… Разве что пробудившимся материнским проклятием после того, как Ламия потеряла невинность.

Это время и принято считать началом темных времен. Вокруг Ламии начали умирать мужчины. Сначала на замок обрушилась страшная болезнь — чума. Она забрала с собой половину мужского населения.

— Чума? — переспросил Никандр недоверчиво. Насколько он знал, болезнь эта уже давно не объявлялась в их краях. — И умирали только мужчины?

— Нет. Почему? Умирали и женщины, но не в таких масштабах. Буквально за пять лет замок королевы покинули все мужчины — кто погиб, кто бежал. В том числе не стало и первенца Ламии.

Она забеременела от первого мужа и родила сына. Однако тут же отказалась от него и занялась государственными делами. Мальчик прожил полтора года, а потом заболел и умер.

На двадцать пятом году жизни Ламии в королевстве было дождливое, неурожайное лето, людям грозил голод. И королева приняла решение выйти замуж за одного из богатых принцев соседних государств.

Из замка на тот момент она уже начала бояться выезжать, поэтому приглашала потенциальных женихов к себе. Те приезжали, но не уезжали. Большинство погибли. Двое стали её мужьями, но до спальни так и не добрались.