Фея для тёмного эльфа. Поцелуй любви - Кира Рамис Страница 18

— Это почему? — ему всё же удалось перебить домовую.

— Ты вместо кучера? — она хихикнула. — Предлагаю вам с Алисией сесть на это прекрасное мягкое сидение, а вместо кучера попросим побыть господина Луи. Как вам такая идея? — она обвела присутствующих взглядом.

— Хорошо, — поразмыслив, согласился учёный кот. — Но только сегодня! И только потому, что я тоже еду на ярмарку.

— Вот и хорошо, вот и ладно. Пока вы отдыхаете и делаете покупки, я приготовлю обед или ужин в зависимости от того, во сколько вы вернётесь.

Я мысленно улыбнулась. Умеет Софи разговаривать со своим другом: и уговорила, и успокоила.

— Охрана, что стояла у ворот, покинула нас, — Джаспер повесил на упряжь разноцветные помпоны. — Оно и понятно, раз преступника больше нет, то и бояться нечего. Но вы не расслабляйтесь, на рынках и ярмарках полно воришек. Следите за карманами, особенно ты, Алисия, — дал последние наставления домовой и распахнул ворота.

— Подождите, — я вспомнила, что не успела осмотреть здание, предназначавшиеся для кондитерской. — Давайте зайдём минут на пять?

— Алисия, пусто там, одни голые стены. С утра был и всё осмотрел. Две большие комнаты и одна поменьше. Окна большие, света будет много, вывеска отсутствует, — отчитался Джаспер. — Конечно, пыль всю я уберу, но вот стеллажи придётся заказывать. Также печь и всё, что тебе понадобится.

— Хм… — усадив меня в пролётку, задумался Луи. — Расходы предстоят немаленькие, но осилим.

— Конечно, там ничего нет. За сто лет, что не растащили, что пришло в негодность, и мы освободили помещение, — улыбнулся Бальтазар. — Как знали, что найдутся бедовые головы и поселятся тут.

— Не слушайте его, — улыбнулась Софи, сдувая с костюма кота невидимую пылинку. — Мы очень рады вам, даже не представляете как! — домовая и кот переглянулись.

И мне на секунду показалось, что они что-то скрывают. Но почему? И тут же забыла об этом. Мушенька, получив четвертинку вкусного овоща, бодро тронулась в путь.

Быстрый бег минут через пять сменился мелкой поступью, пока не перешёл на шаг. Оказывается, на праздник попасть хотел чуть ли не каждый житель тёмной империи. Народ хотел развлечений и покупок по сниженным ценам.

— Вот тут мы и остановимся, — Луи свернул на постоялый двор.

— Эй, нам ещё две улицы ехать! — возмутился усатый пассажир.

— Не сможем. Вы же видите, господин Бальтазар, что движение практически остановилось. Я мухотравку одну на улице не оставлю, она дорогая. Намного дороже вашей кибитки, да и обратно будет тяжело развернуться. Пройдёмся, утро как раз тёплое и солнечное.

— Господа, что желаете? — к нам быстро подскочил вихрастый мальчишка без обуви.

— Оставить свой транспорт на постой, — ответил гном.

— На какое время? Мухотравку кормить? Если да, то чем? Травой или овощами? Овощами будет дороже. Её помыть, распрячь?

— Так, так, остановись, — проморгавшись, Луи жестом остановил говоруна. — Часа на три-четыре, не больше. Один раз покорми травой. Сколько это мне будет стоить?

— Три медяка за постой и три за траву, — мальчишка осмотрел кибитку.

— Да это грабёж! — возмутился Луи. — На деревенской ярмарке берут один медяк за постой и один за уход.

— Не устраивает, разворачивайтесь. Сегодня такой важный день. Ярмарка! Найдутся на ваше место другие желающие, — из ниоткуда появился высокий мужчина в свободной тёмной одежде. — Я — хозяин двора, и я устанавливаю тут цены.

— Хорошо, торговаться не буду, — Луи полез во внутренний карман. — Но и остановимся мы у вас первый и последний раз, — монеты перекочевали в руку улыбающегося мальчишки.

Сойдя на землю, я не удержалась и погладила малыша по вихрастой макушке. Его счастливая улыбка и меня заразила счастьем.

— Папенька, — пискнул помощник хозяина. — Светлая, она светлая. Меня по макушке погладила светлая. Ух, я сейчас готов мухотравку поднять на руки.

Все засмеялись, а хозяин подворья задумчиво на меня посмотрел.

— Госпожа, а вы не лекарь, случайно? — мужчина поклонился.

— Нет, — не переставая улыбаться, направилась вслед за котом.

Шествие замыкал Луи.

— Жаль, — прошептал мужчина, и столько горести было в его словах, что я остановилась.

— А что случилось? — нет, я не хотела произносить эти слова, но они сами сорвались с губ.