Хозяин Проливов - Ольга Игоревна Елисеева Страница 18

— Что ты знаешь о Золотой Колыбели? — однажды спросил царь.

Хронист надулся от важности:

— О Колыбели множество легенд. Что именно вас интересует?

— Где она находится? — уточнил «живой бог».

— Называют Святой Камень. — Грифон расправил крылья. — Это гора к северо-западу отсюда. Самая высокая в гряде. Она полая внутри и вся изрыта ледяными пещерами. Глубочайшая из них имеет три колодца и потому зовется Трехглазой. Говорят, когда световые столбы, бьющие в каждый «глаз», скрещиваются друг с другом, можно увидеть Золотую Колыбель.

Царь удовлетворенно кивнул.

Бреселида не принимала участия в разговоре. Ее беспокоили иные, куда более прозаические вещи. Ближе к вечеру жрец Агенор что-то расходился. Прискакал из головы отряда на своем белом муле, растопырив в разные стороны костлявые ноги в пыльных сандалиях, и стал во все горло требовать связать царя на время ночевки. Мол, Долина Духов уже близко и будет неловко, если «живой бог» сбежит, не доехав до всесожжения.

— Но до сих пор ничего не происходило, — холодно возразила Бреселида.

— Ничего? — взвился Агенор. — Это ты называешь «ничего»? Из-за его безумия мы даже не смогли принести очистительные жертвы в святилище Серпа!

«Амазонка» хмыкнула. Она-то хорошо знала, почему караван свернул в сторону от рефаимской крепости.

— Кажется, после поединка с претендентом царь избавился от недуга, — проронила сотница.

— Это-то меня и пугает, — понизил голос кастрат. — Теперь он мыслит, как прежде, и может сбежать.

Бреселида сделала хлыстом отрицательный знак, Агеног хотел спорить.

— Ничего страшного, — раздался у них за спиной ровный голос Делайса. Оба вздрогнули и обернулись. — Я потерплю. — Царь скривился. — Почтенный Агенор опасается… Что ж, надо сделать так, чтоб ему уже нечего было бояться.

Белерофонт, на котором гарцевал «живой бог», все ближе и ближе прижимал белого мула жреца к краю дороги, которая вилась над пропастью.

— Ваше величество, я не думал, что вы услышите, — рассыпался в извинениях кастрат.

— Что это меняет? — презрительно бросил Делайс, удерживая иноходца, уже совсем притиснувшего осла к опасно осыпавшейся обочине.

Снег в горах не редкость. Особенно на исходе осени. Дни становятся короткими. Утренний туман стоит стеной, а ранние сумерки гаснут в пелене метели задолго до того, как сядет солнце. Можно было спуститься вниз, где все еще царили сушь и безветрие. Но путь через вершины был короче, и Бреселида выбрала его, хотя холод на стоянках пробирал до костей.

На следующий день во время короткого сильного бурана, когда солнце снопами било между туч, мул Агенора оступился и вместе с хозяином полетел в расщелину. Царя не было поблизости. Он ехал во главе каравана. А Бреселида вынырнула из сплошной белой круговерти, бледная, точно сама побывала в аду. Делайс посмотрел на нее долгим внимательным взглядом, но ничего не сказал.

Вечером, когда уже все заснули, женщина приблизилась к нему. Царь полулежал, опершись о дерево и подоткнув под спину овечий плащ.

— Пришла наложить на меня цепи? — хмыкнул он.

У него был колкий враждебный взгляд, и Бреселида на мгновение отпрянула, но потом снова склонилась над ним.

— Вам надо уходить, государь, — сказала она.

Странно, что именно сейчас, когда они были ближе всего друг к другу, почти жили одной душой, Бреселида разговаривала с ним с подчеркнутой отчужденностью. «Вам» и «государь» больно резанули слух Делайса. В его памяти всплыла ночь на чердаке… которую она провела не с ним.

— Я никуда не уйду, — отрезал он.

— Долина Духов покажется завтра утром, — возразила «амазонка». — Вашему величеству лучше…

— Я сам знаю, что лучше! — Его голос сорвался и гневно зазвенел.

Спящие охранницы встрепенулись, завертели головами, но, не обнаружив ничего страшного, вновь опустились на войлоки.

— Из Долины вы уже не сможете убежать, — продолжала настаивать Бреселида. — Теперь, когда мой долг исполнен и я, вернула вам память…

Царь резко наклонился и схватил женщину за подбородок. Бреселида никогда не думала, что у него такие безжалостные пальцы.

— Твой долг будет исполнен, когда ты снесешь голову своей сестры и сама наденешь царский пояс.

«Амазонка» возмущенно отбросила его руку:

— Да какое право…

— Право человека, которого через день сожгут, — веско отчеканил царь. — Или ты не веришь в пророчества «живого бога»?

— Я ни во что не верю. — Бреселида рассердилась, слезы закапали у нее с ресниц. — Тебе надо бежать. Я навьючила на Белерофонта переметные сумки. Там все. Еда. Оружие. Ты ведь этого хотел? Вырваться из Горгиппии? — Как хорошо она его понимала. — Зачем же медлить?

— А затем, — тон Делайса был до крайности неприятен, — что мне нет никакой нужды бежать. Мы уже пару дней идем по моей земле и в окружении моих людей. Ты ведь их заметила?

Вопрос застал Бреселиду врасплох. Действительно, в последнее время по сторонам от дороги маячили странные фигуры, похожие на соляные столбы. Они то приближались, то удалялись, но «амазонка» постоянно ощущала чужое присутствие.

— Ты правильно сказала, — подтвердил царь. — Я хотел вырваться из Горгиппии. В дороге не такая плотная охрана. Я мог бы бежать раньше. Но вы привезли меня, куда надо. В самое сердце Таврских гор. — Насмешливая улыбка тронула его губы. — Говоришь, Долина Духов покажется завтра? А то, что в трех переходах отсюда крепость Фулы, ты знаешь? Она набита моими людьми, как улей пчелами. Я дома.

«Амазонка» сидела на земле, глядя остановившимися глазами прямо перед собой. Она уже все поняла и без его пояснений.

— Почему же твои люди не перережут нас? Неужели боятся?

— Не набивай себе цену, — одернул ее царь. — Кстати, среди них едва ли не половина меоты. Ваши же ушедшие из степи мужчины. Они последовали за мной.

— Всадники в горах — ударная сила, — хмыкнула сотница.

— Они понадобятся мне на равнине. Когда я буду брать Пантикапей, — спокойно возразил Делайс. — А не ушел я потому, что где-то здесь поблизости находится Золотая Колыбель. Если я найду ее и принесу в Фулы, моя власть над этим сбродом будет непререкаема. Все признают меня богом.

Женщина прищурилась, глядя в лицо царя. Или она его совсем не знала?

— Это так важно? — сквозь зубы проронила «амазонка».

— Нет. — Он расслабился и покачал головой. — Для меня нет. И для тебя нет. А для них, — Делайс неопределенно кивнул в темноту, — да. Там целая армия. Люди из разных племен, с оружием, подчас без командиров. Все чем-то недовольны. Возможно, справедливо. Все хотят, чтоб я дал им защиту, порядок, законы. Нелегко было на расстоянии держать их в узде. Но вблизи может оказаться еще труднее.