Dragon Age. Империя масок - Патрик Уикс Страница 17

И именно Бриала помогала Селине – шестнадцатилетней, словно окаменевшей после смерти обоих родителей, – когда герцога Проспера отозвал сам император Флориан.

Бриала одевала Селину для балов, выспрашивая слуг, какие наряды будут у других дам, всеми силами отвоевывая для Селины любое, даже самое крохотное преимущество. Бриала подавала напитки и закуски, когда Селина принимала у себя сына графини Жанвир, а затем и сына самой леди Мантильон. С помощью жестов, перенятых у орлесианских бардов, она незаметными подсказками помогала Селине очаровать молодых людей и заручиться их поддержкой в борьбе за трон величайшей империи мира. Бриала заметила, что, когда Селина отвернулась, на лице сына Жанвир промелькнули едва уловимые признаки скуки, и ненавязчивым жестом подсказала Селине говорить смелей и громче, дабы привлечь внимание юноши. Бриала увидела, как сын леди Мантильон все время поглядывает на меч принца Рейно, висевший на стене, и одним взглядом убедила Селину заговорить о военной истории и тем самым завоевать сердце юного лорда Мантильона.

Именно Бриалу Селина в неистовом восторге заключила в объятия, получив приглашение от леди Мантильон – впервые с тех пор, как скончались ее родители.

Сладость былой победы лишь усугубила горький привкус нынешнего разочарования. Целый час Бриала провела на рынке, но так и не обнаружила никаких следов сэра Мишеля. Где бы он сейчас ни был, отправился он туда не как защитник императрицы.

Где бы он сейчас ни был, ему грозит опасность. Мишель всегда отличался преданностью, и представить, что он мог вот так, без единого слова, бросить Селину, было невозможно. Бриала не нашла в его жизнеописании никаких сомнительных пятен, ничего, чем враги Селины могли воспользоваться, чтобы переманить Мишеля на свою сторону. Все его родные давным-давно умерли, да и происходил он из младшей ветви дома Шевин. Если уж на то пошло, нынешний глава дома Этьен Шевин был одним из ближайших союзников Селины.

Нет, здесь дело совсем в другом, и Мишель либо угодил в беду, либо, будучи мелкой сошкой, уже расстался с жизнью. Когда ставки в Игре высоки, всякий, кто приближен к знатным игрокам, но не в состоянии сам защитить себя, подвергается смертельной опасности. Бриала хорошо выучила этот урок.

– …Тише, Бриа! – почти неслышно прошептала Селина по ту сторону занавеси. – Я слышу твое дыхание, а тебе сейчас нельзя издавать никаких звуков. Это вопрос жизни и смерти.

Бриала отдернула красную бархатную занавесь. Руки ее дрожали.

На роскошном неварранском ковре, застилавшем пол библиотеки, расползлась уродливая красная лужа. Ближний край ее почти достигал занавеси.

И по ту сторону ее лежали родители Бриалы.

Селина ступила вперед, заслонив собой эту картину. Руки ее легли на плечи Бриалы. Теплые.

– Наемные убийцы. Они прикончили всех слуг и вот-вот могут вернуться.

– Но почему? – Бриала попыталась выглянуть из-за плеча Селины, но та передвинулась, вновь заслонив от нее библиотеку. – Зачем они так поступили? Ты встречалась с леди Мантильон. Мы думали, что она поможет тебе!

– Так же было с отцом и мамой. – Глаза Селины наполнились слезами. Она вытерла глаза, и на пальце ее блеснуло кольцо. – Леди Мантильон согласилась поддержать меня, но… Думаю, император Флориан этого не одобряет. Убийцы, наверное, искали меня.

– Но они знали, что тебя сегодня не будет! – Мысли ворочались тяжело, как камни. – Я спряталась и услышала их разговор. Они говорили, что надо спешить. Что ты скоро вернешься. Если это было им известно, значит… – Бриала запиналась, путаясь в словах. – Ты встречалась с леди Мантильон тайно. Никто не знал, куда ты отправляешься, кроме самой леди Мантильон. – Бриала прямо взглянула в глаза Селине. – Это она послала убийц.

– Бриа…

В библиотеке царила невыносимая духота, воздух был пропитан запахом меди.

– Гаспар понятия не имеет, что ты все еще в Игре. Он считает, что трон у него в руках. Сейчас ему незачем посылать к тебе убийц. И даже если бы послал, убийцы знали бы, что ты встречаешься с леди Мантильон, но не могли знать, когда ты вернешься домой. Если только не она сама отправила их сюда. Чтобы… чтобы сохранить вашу встречу в тайне.

По лицу Селины катились слезы.

– Если это и впрямь она… О Создатель, Бриа, мне так жаль! Я и представить не могла, что… Тебе нужно уйти. – Она вновь вытерла глаза и в смятении повертела блестевшее на пальце кольцо. – Если они найдут тебя, то убьют. Поторопись.

– Куда? – Бриала в страхе отступила назад.

И поскользнулась на струйке крови, которая доползла до нее. Чтобы не упасть, Бриала вцепилась в занавесь.

– Госпожа, я всю жизнь прожила здесь. Куда мне идти?

– К долийцам.

В голосе Селины прозвучали твердые повелительные нотки. Та часть сознания Бриалы, что еще в состоянии была мыслить здраво, отметила, что этот тон Селина явно переняла у своей матери.

– У тебя блестящий ум, и ты знаешь двор Орлея лучше, чем кто бы то ни было из ныне живущих эльфов. Глупцами будут они, если не примут тебя и не… используют твои знания.

– Ты хочешь, чтобы я попыталась отыскать долийцев? Но, госпожа, я не могу даже…

– Можешь. И сделаешь это. Ради меня, Бриа. Ты будешь жить ради меня, ясно?

С этими словами Селина резко подалась к ней. Бриала невольно вздрогнула, и тогда Селина впилась жадным поцелуем в ее губы.

На миг весь прочий мир перестал существовать. Осталось лишь жаркое тепло Селины, запах грима на ее лице, вкус ее губ.

Селина притянула Бриалу еще ближе, крепко обвила ее руками… и резко оттолкнула.

– Возьми мой плащ и старую маску, которую я носила прошлой осенью. Плащ скроет твои уши, и ты сможешь нанять экипаж. Держись так, как держалась бы я, и езжай как можно дальше. Потом… – Селина повозилась с волосами и яростно выдернула что-то из прически. – Потом продай вот это и оплати проезд до Долов.

И она сунула в руку Бриалы драгоценную заколку, подаренную леди Мантильон, с такой силой, что порезала ей ладонь…

День уже клонился к вечеру, когда осведомитель Бриалы появился в харчевне, где она его дожидалась. Они встречались каждый месяц и, как правило, просто обменивались сведениями, но сегодня, после безуспешных поисков сэра Мишеля, Бриала готова была молить об услуге.

Лицо вошедшего скрывал капюшон, движения были плавными и собранными, точно у крадущегося по лесу охотника. Он молча прошел туда, где сидела Бриала, ступая легко и бесшумно, не обращая ни малейшего внимания на любопытные взгляды посетителей харчевни.

Он уселся за стол Бриалы. В мягком предвечернем свете Бриала лишь смутно различала татуировки, которыми было покрыто его лицо. У долийцев эти узоры назывались «валласлин» – «письмо на крови».