Чародеи на практике - Елизавета Шумская Страница 17

Травница упрямо сжала зубы. «Ну уж нет». Позвала еще раз. И еще. В третий раз девушка почувствовала какой-то отклик. Правда, больше это было похоже на посыл по далекому и всем известному адресу. «Но все же лучше, чем ничего?!»

А гаргулья тем временем уже махала крылами около странной статуи, внимательно рассматривая и пытаясь понять, что же сподвигло древних на создание такого образа. Ничего округлого и пухленького в окружающем пейзаже не было: вокруг только строгие четкие резкие линии – жесткость и даже некая агрессивность, а вот же…

«Прими от нас этот дар и нашу добрую волю. Что бы ни было в прошлом, сейчас мы пришли с миром». На миг у гаргульи возникло ощущение, будто она имеет дело с таким же упрямым существом, как и камень, из которого они оба были сделаны. Однако это ее не остановило и не испугало. Вот уж что-что, а трудностей и чужой воли Дэй не боялась.

Даже наоборот – это ее подзадоривало. И невольно она улыбнулась древней статуе. Просто потому, что вдруг захотелось это сделать.

Грым же приложил мощную ладонь к скале и с интересом наблюдал за парящей в высоте подругой. Глаза его немного сощурились, когда он попытался разобраться в ощущениях, что исходили от камня. Это другим кажется, что скалы и горы молчат. Он-то знает, что нет. Тому, кто умеет слушать и слышать, они многое могут рассказать. «Эх, коротышки из команды Деррика тут нет, – усмехнулся про себя тролль, вспомнив гнома из знакомой пятерки с факультета Огня. – Он бы наверняка намного больше бы понял. Они, гномы, того… хорошо с горами общаются». Но это все были мысли бесполезные: если бы да кабы. Грым ими никогда не увлекался. Едва додумав эту мысль, он тут же забыл ее, пытаясь настроиться на разговор с духом этой земли. Только, в отличие от Ивы, он всегда поступал по-другому: никогда не просил милости, не сиял восторгом, просто искренне верил в то, что двое нормальных парней всегда найдут общий язык без всех этих поклонов и подлизываний. Да и быть такого не может, чтобы камню тролль не понравился.

Калли же честно попытался выполнить то, что посоветовала Ива. Но у него как-то в голове не укладывалось, что его, Светлого эльфа, могло что-то не принять. Такое просто невозможно. По определению. Ладно еще люди… ну или прочие существа, но чтобы против него пошла природа?! Да нет, это просто глупо.

А вот Златко было хуже всех. Как ни убеждали его друзья, Синекрылый все равно не чувствовал, что их путешествие правильно. И еще… Его душило острое чувство вины. Умом юноша понимал, что не должен нести ответственности за содеянное его далеким предком, а вот сердцем… сердцем не получалось в это верить. Ведь он является Бэррином, пользуется и своим высоким положением, и привилегиями, которые оно дает, и уважением, что оно внушает, да и живет в фамильном замке… по крайней мере, считает именно его своим домом, не говоря уже о том, что на доходы с земель рода существует и он, и вся его семья. А все это было заложено тогда, и все это получено благодаря самым презираемым и страшным преступлениям. И коли он, Златко Бэррин, пользуется всем этим, так, значит, и расплату должен нести в полной мере, не так ли? Или все же не так? И правы друзья? Юное сердце Синекрылого раз за разом сжималось в отчаянии. Он прекрасно знал, что они, Бэррины, склонны к максимализму, даже некоторому фанатизму, а это не всегда хорошо. Но какой тут случай? Может, все эти доводы в пользу снятия проклятия всего лишь отчаянная жажда жить? Или же его истинная поганая натура понимает, что не сможет быть всегда честной и незапятнанной?

Какая уж тут гармония с природой, а уж тем более – оказание почтения духам земли?!

Тут бы с собой разобраться… Нет, Златко честно старался. Получилось, правда, не очень.

Как бы там ни было, но через некоторое время друзья продолжили путь, и скоро скалы отступили, явив взорам молодых магов небольшую, престранной формы долину.

Однако прежде, чем попасть в нее, друзьям пришлось столкнуться со стражниками на заставе. Такую же башню-ворота они видели при подъезде к скалам, правда, без охраны.

Пропускная процедура не слишком отличалась от тех, с которыми приятели сталкивались при въезде в любой другой город. Разве что тут стражники откровенно скучали на своих постах.

– Что, прошли времена, когда вам приходилось применять алебарды по назначению, а не в качестве подпорок? – пошутил Грым в ответ на зевок одного из охранников. Тот только рукой махнул.

Ива давно заметила, что тролля, при всей его грубоватости, намного чаще принимали за своего парня, чем любого из них. Эта особенность не раз выручала их. «Вот что значит бывший наемник, – даже с некоторой завистью подумала травница. – Мне бы так». Мысли девушки побежали дальше. «А вот тот же Златко. Вроде аристократ в гоблин знает каком поколении (их особо никто не любит), а тоже умеет расположить к себе!»

А взгляд тем временем блуждал по открывшимся красотам. Долина и правда была привлекательна. Не так чтобы, увидев ее, восхищенно замереть и восторженно ахнуть, но все равно мило. Да и местное поселение: примостившиеся там маленькие разноцветные домики, очищенные от снега улочки, окруженные крохотными заборчиками палисадники, – все это придавало свое очарование. Травница подняла глаза. Отсюда долина уже не казалась ей крохотной. При желании тут можно было построить город больше Стонхэрма. Благо, даже крепостных стен не требуется.

– Что-то мелковат городочек, – высказалась Дэй.

– А с чего ему быть большим? – пожал плечами Златко. – Никаких полезных ископаемых тут нет. Вернее, какие-то есть, но не особо ценные. Торговые пути проходят вдали. Крупных политических или религиозных центров вблизи тоже нет. Пастбища могут прокормить лишь ограниченное количество людей.

Все умно покивали в ответ на лекцию. Синекрылый очень любил просвещать других.

– Это только мне чудится здесь какое-то запустение? – поинтересовался Грым.

– Да ну… – не согласилась Ива. – Просто тихо и спокойно, да и, как сказал Златко, не с чего тут народу топтаться, вот и создается впечатление. После Стонхэрма-то.

– Ну может… – не очень уверенно протянул тролль после минутного размышления с почесываем затылка.

– По мне вполне милое местечко, – высказалась гаргулья. – Маленькое, конечно, но что-то в нем есть. Очарование какое-то.

– А мне вот тоже что-то печальное видится, – пропел своим чудесным голосом эльф.

Все удивленно посмотрели на него. Больше всех, кажется, поразился тролль. Они не часто соглашались с Калли.

– Златко? – повернулась к притихшему Бэррину гаргулья.

– У меня предвзятый взгляд, – буркнул он. – Все, связанное с этой историей, кажется мне грустным и печальным. – В его голосе сквозило раздражение. – В конце концов, это не так уж важно. Сейчас уже поздно, так что предлагаю найти постоялый двор, устроиться там, отдохнуть и…

– Вкусно поесть, – перебил его Грым и довольно заухмылялся: – Я – за такой план.

– А кто против? – пробормотала Дэй. – Вроде не весь день в седле, а отдохнуть хочется.