Входящая во Мглу - Кэт Ричардсон Страница 17

— Конечно, — ответила я.

Он внес мое имя и рабочий телефон в базу данных, выдал мне распечатанный каталог и картонку с номером.

— Не потеряйте табличку, а то придется вас заново регистрировать, — предупредил парень.

Я положила ее в сумку.

— Не потеряю. Так как же мне встретиться с Уильямом?

— Просто подождите. Он освободится через минуту и придет сюда. Перед закрытием складов Уилл обычно делает обход. Вы его не пропустите. Он высокий, с белыми волосами. Я отправлю его к вам.

— Я буду посматривать.

Мальчик кивнул и вернулся к своему компьютеру. Я пошла по проходу между рядами.

Я не заметила ничего похожего на орган для гостиной. Среди кучи веревок и досок, ящиков с лодочными деталями, инструментов для обработки древесины и станков попадалось множество обычных и чертежных столов, этажерок, стульев, полезных и даже красивых штук. Лодка, как и было обещано: замысловатая малютка с двумя короткими мачтами и огромным количеством резных украшений. Еще великолепная коллекция моделей судов — некоторые из них вроде бы конструкции Ингстрома — и масса яхтенной мебели родом из двадцатых годов. Также немного антиквариата, скорее всего из директорских кабинетов, в том числе стол, на который можно было бы посадить "Боинг".

В груде вещей я приметила маленький шкаф с выдвижными ящичками, втиснутый между двумя гораздо более объемными предметами обстановки. Не орган для гостиной, но взгляд цепляет. Я пробралась поближе, выговаривая себе за желание купить еще одну вещь в бедственном состоянии, когда я сама почти бедствую.

Шкаф старый, невысокий, узкий, окрашен в жуткий красный цвет, едва не разваливается на части. Он ждал не нового дома, а путешествия на свалку, но я все равно отметила лот в каталоге. За отвратительной на первый взгляд внешностью может скрываться настоящая прелесть. Мне всегда везло с нестандартными вещами.

Скрип складской двери заставил меня обернуться. Если верить часам на стене, было пять минут седьмого. Над стеллажами и рядами шкафов в смутных треугольниках света, разрезавших проходы, мелькнуло что-то серебряное и черное. Широко шагая, ко мне направлялся высокий подтянутый мужчина, оставляя белесый след в воздухе, где свет отражался от его серебристых волос. Должно быть, Уильям. Издалека я дала бы ему пятьдесят.

Он свернул и пошел по проходу, в котором стояла я. Остановился передо мной, и я застыла как громом пораженная. Не пятьдесят. Улыбка в двести ватт.

— Здравствуйте, Майкл сказал, вы меня искали.

Сердце превысило скорость, желудок исполнил сочувственное сальто. Хотелось просто стоять и смотреть на него. Худое лицо и ореховые глаза под очками без оправы, в сияющих волосах необыкновенные оттенки преждевременного серебра, белого и серого. Черный свитер с высоким воротом и джинсы не скрывали плавные переходы мышц и очертания тела. Стоит того, чтобы посмотреть в действии. Кривая ухмылка являла слегка неправильные, но очень белые зубы. Я вовремя взяла себя в руки, успев предотвратить надвигающееся заикание. Как во сне протянула руку.

— Я Харпер Блейн. Частный детектив.

Он сжал мою ладонь в своей.

— Уильям Новак. Рад познакомиться. Чем могу служить?

У него была такая большая рука, что моя немаленькая лапа совершенно в ней терялась. Без каблуков я метр семьдесят восемь ростом, немногие мужчины возвышаются надо мной. Еще меньше доставляют мне этим удовольствие. Я сглотнула и откашлялась.

— Я пытаюсь найти орган для гостиной, который мог достаться Ингстрому в конце семидесятых — начале восьмидесятых. На вашем аукционе такой не заявлен?

— Рухлядь начала двадцатого века? Причудливые украшения и плохие язычки? В обычных обстоятельствах я бы с радостью ответил: "Такого не держим", но вы заставляете меня пожалеть, что у нас его нет.

Я залилась краской.

— Он принадлежал семье моего клиента. С кем бы мне поговорить о судьбе органа? Где еще его могли хранить?

— В доме. А может, продали частным порядком. Вы встречались с миссис Ингстром, спрашивали ее? Старшую миссис Ингстром, точнее.

Я покачала головой.

— Не знаю ни старшую, ни младшую.

— Гм… ну, я мог бы представить вас на аукционе. Я так понимаю, вы там будете, — добавил Уильям, глядя на табличку, торчащую из моей сумки.

— Собиралась. Думала приобрести кое-что.

— Например?

Я показала себе за плечо.

— Тот глупый шкаф позади, лот 893.

Уильям выгнул бровь и подошел к нему.

— Этот? Безобразная малютка, не находите? Шкафчик хирурга. В старые добрые времена, до появления термостатов и автоклавов, врачи и дантисты хранили в таких свои инструменты. Отвратительная биография, верно? Но вы все-таки можете обрести в нем сокровище, если отдерете краску. Десятидолларовый кусочек золота или зуб от самого Дока Холлидея, [5]— добавил он, подмигивая.

— Если удача меня не оставит, он как раз влезет между туалетом и раковиной. Он уродлив, но вроде как… заговорил со мной.

— Разве мама не учила вас не разговаривать с посторонними? Вряд ли есть что-нибудь более постороннее, чем этот экземпляр.

— Разговоры с посторонними — моя работа, и чем постороннее, тем лучше.

Уильям расхохотался, и округлые, насыщенные словно бренди звуки окутали меня бархатным покрывалом, сотрясая тело страстью будто ударом тока. Когда он смеялся, его глаза сверкали в проявившейся паутинке морщин. Я снизила его возраст до тридцати пяти, сорока. И добавила: сексуальный.

— Ну тогда вы пришли туда, куда нужно, — улыбнулся он — Я поговорю с миссис Ингстром и найду вас завтра. Договорились?

— Было бы замечательно. Спасибо.

Уильям с полуулыбкой уставился на меня сверху вниз, потом тряхнул головой.

— Что-то я задумался. Надо закрыть склад. Довести вас до дверей, или сами проложите дорожку света сквозь морские джунгли?

Я снова почему-то зарделась.

— Я справлюсь.

Уильям ухмыльнулся.

— Тогда увидимся завтра.

Я пошла к двери, улыбаясь как идиотка, пока здравый смысл не напомнил мне, что надо смотреть, куда идешь. Я шевельнула плечами, поправляя ворот куртки, и заторопилась вперед.

Сзади Новак крикнул:

— Эй, Микки! Открой леди, будь добр!

Ответный крик:

— Майкл! Не Микки, ты, тощий колючий жук! Останешься без сладкого!

Подойдя к столу, я увидела на лице Майкла ту же улыбку, что и у Уильяма Новака. Майкл открыл мне маленькую дверцу в больших раздвижных воротах.