Русские навсегда - Виктор Косенков Страница 17

В Зеленоград пришли трущобы.

Удивительно, но при этом наукоемкие предприятия и научно-исследовательские институты никуда не делись. Оставаясь могучими оазисами порядка в столичном хаосе.

Можно было сказать, что, обзаведясь всеми сомнительными признаками задворков мегаполиса, Зеленоград сумел выдержать традиционную для него обособленность. От всего.

Картонные коробки были вскрыты. Вещи лихорадочно вытаскивались, передавались по рукам, каждый старался ухватить то, что казалось необходимым ему. А поскольку вещей, годных в экстремальном бродяжьем быту, было немного, то до драки не доходило. Большинство предметов осело в мешках тех, кто подрабатывал, продавая на рынках разномастное барахло.

Бомжи старались не мусорить. Потому что ссориться с гильдией дворников боялись. Жизнь научила их выживать и находить компромиссы.

– Ну-ка, мужики, посторонись, – сказал кто-то из темноты.

Городская рвань дрогнула, но не отступила.

На голос обернулось несколько наиболее крепких бомжей.

– А тебе чего тут? Не звали.

– Да уж, всяко. – Мужчина, вполне прилично одетый, подошел ближе.

– Шел бы ты… – ответили из толпы, пока беззлобно. – Своей дорогой. Чего, барахла не видел?

– Да не возьму я ваши тряпки, – ответил мужчина. – Надо больно. Давайте так. Я посмотрю, а вам пузырь.

– Покажь.

Мужчина вытащил из-за пазухи бутылку.

– Початая… – протянул кто-то.

– А ты целый ящик хотел увидеть? – раздраженно ответил мужчина. – Ну, согласны?! Мне об вас просто мараться неохота. Но я могу и потерпеть.

– Да ладно. – Перед мужиком образовался коридор. – Смотри…

Незнакомец подошел к коробкам. Пошевелил какие-то шмотки. Вытащил незамеченную коробочку с духами, понюхал.

– Однако.

Бегло осмотрел содержимое другой коробки.

Ткнул в толпу флакон духов.

– Тоже можете выдуть. Со спиртом.

– Вот еще, – хрипло огрызнулась какая-то старуха. – Я на себя вылью! Может, мужичка подцеплю приличного!

И она засмеялась лающим, грубым хохотом. Соседи отодвинулись, видимо, опасаясь связываться.

– Все, ребята, – сказал мужчина, отходя от коробок. – Сосите ваш пузырь. Как договаривались.

Он ткнул початую бутылку какому-то мужичку и ушел в темноту. За спиртное тут же разгорелась небольшая потасовка, бесшумная, словно крысы сцепились за кусок сала, и такая же злая. Потом пузырь достался самому сильному и авторитетному.

– Ша! Всем хватит!

Мужчина тем временем вернулся в подъезд дома напротив, из которого и вышел.

– Дай погреться, Михалыч, – обратился к нему Роман.

– Нету, – Михалыч развел руками.

– Опа! А где?

– Там, – Михалыч махнул в сторону копошащихся в снегу темных теней.

– Ох елки! – Рома прильнул к стеклу узкого подъездного окна. – Ты что же?! Бомжам коньяк отдал?! Е-мое…

Затем Рома сделал неправильные выводы.

– Или отобрали? – Он дернулся, было, вниз, на улицу, но рука Михалыча его остановила.

– Сам отдал. К вещам пускать не хотели.

– Так ты б дал им раза…

– На хрен надо, блох потом выводить. Они ж больные все. Да и… знаешь… мы тут коньячком греемся, а они в шмотках да мусоре роются. Какое-то чувство социальной справедливости взыграло. Отдал я, на фиг. Пусть дернут. Мы, поди, не подохнем?

Михалыч, словно бы за поддержкой, посмотрел на Сергея.

– Не сдохнем, Михалыч. Не сдохнем, – подтвердил тот.

Роман промолчал.

– Чего там в коробках было? – поинтересовался Сергей.

– Барахло. Женские шмотки. Духи там. Пеньюары. Пара дисков, книги. Статуэтка какая-то. Одно слово – барахло.

– Н-да…

– Надо было мне идти, – пробормотал Рома. – Я бы им бутылку не отдал. Тем более шмотки бабские…

– Тебе, – Михалыч усмехнулся. – Они бы тебя сожрали там, с костями. Не слышал, год назад люди в Бутово пропадали?

– Да ладно…

– Натурально пропадали. Так потом выяснилось, что их бомжи жрали. Ага.

– Ладно заливать!

– Жрали, ответственный товарищ мне сказал, ну. Из органов. – Михалыч сделал большие страшные глаза и постучал себя в грудь. – Страшное дело было, кошмар. Целая секта была, Крысами назывались.

– Ну, а скандал был бы какой?! – Роман неуверенно отмахнулся. – Газеты, все такое…

– Какие газеты? Ты чего? Совсем маленький? Ты представь, что могло начаться? Гражданские беспорядки. Крысоловы всякие повылазили бы. Паника. Так что органы все верно сделали. По-тихому разогнали всех, кого пристукнули на месте, кого в тюрьму определили. А большинство разбежалось. Да. Так-то. А ты говоришь, тебе надо было идти. Коньяку пожалел. С бомжами шутки плохи, парень.

Судя по серьезному лицу, Роман наполовину купился на эту развесистую клюкву.

– Грузите вы мне какой-то левый софт, – неуверенно заявил он и снова прильнул к окну. – Коньяк, опять же…

– Так что, – не обращая внимания на ворчание, обратился Сергей к Михалычу, – у нашего друга житейские катаклизмы?

– Ну, в любое другое время никто выбрасывать женские вещи из окон не станет. А та блондинка в шубке, что в такси прыгнула так шустро, по ходу дела, бывшая хозяйка этих вещей. Так что, скорее всего, наш друг сейчас один-одинешенек. Визит нанесем?

Сергей откашлялся.

– Знаешь. Что-то я не готов к визитам. Только-только морда заживать стала. На чужую квартиру соваться… После этого… Дюбеля. Нет никакого желания, покамест. Может, лучше завтра и как планировали?

– Риска больше, свидетелей возможных тоже. Но интуиция в нашем деле – штука полезная. Ее слушать надо. Завтра так завтра.

Через некоторое время они вышли из подъезда и направились в расположенную неподалеку гостиницу «Даун-хаус». Которую Роман классифицировал, как нечто среднее между благоустроенной ночлежкой и общагой. Документов там не спрашивали, к постояльцам не присматривались, что было очень удобно.