Мой сияющий тиран - Катерина Снежная Страница 17

Радости моей был предел. Скоро арктикам надоест несвойственная любезность, и в ход пойдут жесткие меры. После того, как меня отвели в камеру. Выдали комбинезон из плотной серой ткани, похожий на тюремный. На некоторое время меня оставили в покое. И это позволило перевести дух. Обдумать случившееся. Та искра, «Цветок Силы», был для них крайне важным. Но я никогда ни о чем подобном не слышала. Не знала, что это вообще такое?

Сначала они попробовали людей. Двое конвойных заглянули в камеру. Ушли. Несколько минут спустя в камеру влетел Ниршан.

– Вот она, вы, что совсем обнаглели?!

Отрицательное синхронное качание голов показало, что меня нет в камере. Пусто. Блондин нахмурился, пригласительным жестом указал мне на выход.

Меня ждали бумаги и тысяча вопросов обо всем. Затем устный допрос о жизни и способностях. На двенадцатом часу бесед мое терпение иссякло.

– Я рассказала вам все, что знаю! Мне нечего скрывать.

Ниршан вел допрос в этот раз на расстоянии. После случившегося мне так никто ничего и не рассказал. Но дистанцию даже конвой держал изрядную. Какое приятное чувство, когда тебя боятся те, кого боялся ты. Арктик промолчал. Взял паузу.

– Что меня ждет дальше? – спросила, не надеясь на ответ.

– Ты собственность генерала Янчжуна. Ему решать.

Ответ разозлил меня. Ничего себе. Собственность! Подняла тяжелый и уставший взгляд на него.

– Я ему никто. И уж тем более не собственность.

– Ты вышла за него замуж.

– Я была несовершеннолетней и за решения родителя не отвечаю! Документов никаких не подписывала.

Бессмысленный разговор, бессмысленный настолько, что я осеклась.

– Давайте по-честному. Я не думаю, что генералу станет легче от присутствия в доме человека, способного, – замялась, подбирая слова. – Серьезно ослабить его. Я всего лишь хочу, чтобы меня оставили в покое. Мои способности не принесут никому вреда. Это обычная защита от вас же.

Замолчала.

«Прими это как данность».

Слова, возникшие в моем сознании, принадлежали не мне. От удивления я уставилась на Ниршана, открыла рот. Похлопала глазами, наблюдая, как уголки его рта слегка дернулись в улыбке. Он что, пытается со мной задружиться? И общается мысленно? Это как? Он же телепат. Я забыла.

– И что он решит?

– Решит, что тебе пора домой, – в допросную заглянул Велигор, как обычно в строгом черном костюме и белой рубашке. Как у всех арктиков.

«Ты жив, любимый?»

Он с удивлением уставился на меня. Не понятно то ли с чувством желания наказать, то ли дать нагоняй, пока я ему демонстрировала новую способность. Но в результате промолчал. Скупым жестом взял со стола досье с кучей листов, исписанных мной же.

– Сними с нее наручники, но только в машине, – велел Ниршану.

Вышел с папкой, не проронив ни слова. В отличие от других арктиков, он не проявлял признаков страха.

– Домой?

– Ты забыла, где жила? – Ниршан встал, дожидаясь конвоя.

– А если я не хочу. Я здесь хочу.

Блондин покачал головой, будто разговаривал с полной дурой.

– Ты не поняла. Теперь ты с нами на всю жизнь. До конца. Янчжун – твой единственный шанс на более или менее комфортное существование. У тебя даже выбора теперь нет.

Он повернулся и вышел. Пока я думала о том, что такой вариант событий предполагался мной в меньшем масштабе. Билет будет лежать в ячейке аэропорта еще полгода. У меня будет шанс вырваться. По моим воспоминаниям дворец охранялся хуже управления специальной службы безопасности. Так что выгоднее не артачиться и покорно ехать.

Конвой доставил меня до машины со специальными тонированными стеклами. Посадил в салон, и только потом один из охранников сунул в руки ключ.

– Снимай.

Забрал, после того как я протянула ключ и наручники назад, захлопнул дверь. Водитель тут же заблокировал их.

Велигор удивил меня, сев рядом, спустя полчаса. И не боится ведь.

Машина тронулась. Он открыл досье и принялся изучать, пока я дивилась его невозмутимости и бесстрашию. Прямо заинтриговал. Ну что ж, сам напросился. Я прикоснулась к его запястью:

– Может разведемся, любимый?

Она

Я продолжила сжимать запястье Велигора, развернувшись к нему всем корпусом. От прикосновения по руке хлынула его Ци, пришлось удержать привычным волевым импульсом. Дождалась нагнетания янской энергии и не пустила свою. Затем проскользнула внутрь, в первый слой сознания, на котором у него остались мысли из моего досье.

– Ты читаешь досье, – внушила, склонившись к нему.

Наблюдая, как он продолжает смотреть на страницы, исписанные моим круглым почерком. Продолжила твердым голосом:

– Прикажи шоферу остановить машину и выпустить меня. А сам езжай дальше. Я в камере.

Спустила иньскую Ци, и та жадно схлестнулась с его энергией. Тяжело впитывался Ян, с трудом отдаваясь во мне. Выскользнула из иллюзии. Отпустила запястье.

– Останови машину, – послушно приказал мужчина.

Власть! Кому не приятна власть? Тем более над таким сильным противником. Во мне запузырился, запенился веселый драйв приключения.

Шофер плавно нажал на тормоза, послушно прижимаясь к обочине городской улицы. Я взялась за ручку двери, готовая выпорхнуть на свободу.

Медленно жужжа вверх поехала черная ширма, отсекая нас от водителя.

В мгновение мой взгляд встретился со злорадным мужским. Холодным, леденящим, не обещающим ничего хорошего.

Отчаянно нажала на ручку.

Заперто.

Еще раз.

Не работает.

Велигор отложил бумаги в сторону, схватил меня за талию и с легкостью подтащил к себе. Я тут же погрузилась в детское чувство беспомощности, как много лет назад у зеркала: я полуголая у зеркала, а он стоит за мной. Положил руку на горло. По телу побежали нервные токи.

– Давай я тебе расскажу сказку, – прошипел он на ухо угрожающим тоном.

Почему не сработало прикосновение? Почему на него не действует? Усиленно напряглась, задергалась в тесном салоне. Нужно вырваться, отбиться.

Его сильные руки в крепком захвате даже не шелохнулись. Подобно удаву сжались плотнее кольцом вокруг меня. Дышать стало совершенно нечем.

– Это полезная сказка, вьяна, – продолжил Велигор, когда я закончила трепыхаться.

Закрыла глаза, восстанавливая дыхание.

– Жила-была Коза-Дереза. Повел ее хозяин на рынок. Продавать. Толкну от нее, выходило ноль. А та взяла и обернулась девицей. Говорит: не продавай, я тоже, мол, человек. Чуешь, куда сказка ведет?