Ричард Длинные Руки - принц короны - Гай Юлий Орловский Страница 17

У христианина выбор есть всегда. В любой ситуации. Даже самой безнадежной. Я, например, могу отказаться. На самом деле, если подумать, даже в масштабах королевства барон Вимборн не может причинить особенного зла. Таких замков тысячи, а деревушек вообще десятки тысяч.

Чтобы пересечь королевство из конца в конец, придется потратить пару месяцев, да и то в сухую летнюю погоду. Потому просто убить он может не так уж много, рождаемость легко покрывает гибель от его меча.

Однако опасность в том, что он скоро пресытится насилием над отдельными женщинами и единичными убийствами после пыток. А когда за ним соберется отряд, а потом армия — это будет уже в самом деле опасно.

Епископ Геллерий не забыл наш разговор, и едва разнеслась весть, что великий лорд Ричард вернулся с конной прогулки, во время которой нагуливал аппетит, явился на прием.

Зигфрид распахнул перед ними двери, и епископ переступил порог с суровым лицом и вопрошающим взглядом.

— Ваше преосвященство, — сказал я.

Он чуть наклонил голову.

— Ваше высочество…

— Проблемы? — осведомился я вежливо.

— Думаю, — ответил он, — их больше всего у вас… вообще, а не только в связи с той странной, хотя и очень благородной затеей, что тревожит вас сейчас. Судя по вашему лицу, вы побывали у святого отшельника?

Я кивнул.

— Вы умеете читать по лицам, ваше преосвященство.

— Вам нужно больше следить за своим лицом, — ответил он. — Другие тоже стараются что-то да прочесть, а для противников это еще и оружие.

— Буду стараться, — пообещал я.

Он смотрел на меня, не сводя радостно-изумленного взгляда.

— Поверить не могу… А говорили, он почти недоступен.

— Смотря для кого, — сказал я скромно. — Я видел его и… поговорил.

Он поинтересовался жадно:

— И что он сказал?.. Интересуюсь потому, что он почти никому не позволяет тревожить свой покой.

Я ответил уклончиво и весьма благочестиво:

— Мы поговорили о высоком, после чего он посоветовал мне молиться.

Геллерий посмотрел, как мне показалось, с недоверием, но я ответил чистым ясным взглядом человека верующего, у которого ни в чем не бывает сомнений.

— Больше крови, — произнес он со вздохом, — было пролито из-за услышанных молитв, чем из-за неуслышанных.

Я спросил с иронией:

— Что, Господь стал плохо слышать?

— Из-за оставленных без ответа, — уточнил он.

Я подумал, покачал головой.

— Что-то не сходится. Либо Господь реагирует на все просьбы, либо ни на одну. Иначе как-то нечестно.

Он грустно улыбнулся.

— Вся жизнь нечестная штука.

Я подумал, что сходиться может только в случае, если получающий ответ на молитву получает и жирный минус в репу, то есть в репутацию, как говорили в старину. А тот, кто не просит, а добивается своими силами, у того минуса этого нет. Ну, как на экзамене, когда просишь другой билет, милостиво разрешается, но оценка автоматически снижается на балл.

И даже если ответишь блестяще, но с такой вот скидкой, то можешь все же не пройти в желаемый универ.

— Ваше преосвященство, — попросил я, — я наслышан, как вы яро утверждаете нашу веру, но… прошу вас, не налегайте слишком уж на паршивость апостольской церкви! Здешние люди к ней привыкли, а нашу не знают. Начнем приучать их помаленьку. Когда увидят разницу, сами придут в наши соборы.

Он кивнул.

— Да-да, конечно. Так что вы решили насчет… того бессмертного?

— А я должен?

Он ответил бледно:

— Зная вас, ваше высочество, ваше высокое рыцарство, которое вы тщательно скрываете за дурными манерами…

— Я разве скрываю? — изумился я. — Напротив, выпячиваю!

— Да-да, — согласился он. — Значит, все-таки не оставили эту затею?

— Пока нет, — ответил я с неохотой. — Постараюсь что-то сделать. Если, конечно, Господь поможет.

Он перекрестил меня двумя широкими взмахами.

— Вы постарайтесь, а уж Он постарается.

После его ухода я велел позвать Альбрехта, тот явился настороженный, все такой же подтянутый, строгий и с насмешливыми глазами.

— Граф, — сказал я.

— Ваше высочество?

— Граф, — сказал я с досадой, — давайте без церемоний, вы же видите, здесь никого.

— А мы?

— А нам это до свечи, — отрезал я. — Как настроение в городе?

— Местные ходят на цыпочках и говорят вполголоса.

— Прекрасно. Какие слухи?

— Пораженческие, — сообщил он. — Откуда-то многим стало известно, что сюда идет еще одна огромная армия с Юга. Пошли слухи, что Мунтвиг убит, взят в плен, убежал, все бросив, скрывается где-то в горах среди пастухов…

— Ваша работа? — поинтересовался я с одобрением. — Зачастую слухи выигрывают войны! Потому и дальше не пренебрегайте. А, вот еще… Не забудьте установить контакт с вильдграфом Вильданом Зальм-Грумбахом, лордом земель Ирмии и Нирда, куда входят города Зальм-Кирбург и Зальм-Даун. Его земли справа от Генгаузгуза, запомнили?

Он кивнул с весьма ошарашенным видом.

— А еще с маркграфом, — добавил я, — Джонатаном Бергеном, лордом земель Изенбурга и Бирштайна.

Он сказал почти с испугом:

— Вы хотите убить меня такими неподъемными знаниями?

— А еще с бароном Гербертом Оберштайном, — сказал я злорадно. — Его земли от Генгезгауза слева, в них входят города Фирнебург, Изендорф и Шайдвилд, все запомнили? Я так и думал… Эти лорды хоть и патриоты Сакранта… или как раз благодаря тому, что патриоты, постараются помочь всему, что королевству на пользу.

— А нам во вред?

Я взглянул строго.

— Граф, есть масса областей, где сотрудничать можно для обоюдной пользы. В общем, действуйте активно, быстро и жестко, как вы умеете, когда не спите.

Он посмотрел исподлобья.

— Судя по наставлениям… снова планируете исчезнуть?

— На время, граф, — ответил я твердо. — На короткое время.

— Какое… короткое?

— Уж точно меньше четырех тысяч лет, — заверил я. — Граф, действуйте! Я вам дал все самое лучшее в работе. А сам вот пойду делать самую черную.

Мы вышли из кабинета вместе, дальше он пошел в сторону канцелярии, а я быстро поднялся по широкой лестнице наверх. Здесь личные покои трех принцесс, что и понятно, вниз могут спуститься только через третий этаж под бдительными взорами охраны, которая тут же доложит строгому отцу.