Обмененные души - Светлана Ермакова Страница 17

Оказывается, он помнил, каково это — когда твою душу уносит от тела далеко-далеко. Примерно пять столетий с прошлого раза прошло, но такой опыт не забывается. До удара — вселения в новое тело — он даже успел увидеть и оценить внешность лежащего пациента больницы — "Хиляк какой-то".

Сначала Жаргал повращал глазами под веками, не открывая их. Привычка у него такая — проверять, выспался он уже, или нет. Если глазные яблоки вращаются без ощущения "скрипа", можно их открывать. Глаза болели, как и всё тело. Значит, надо ещё поспать. Только со спины перевернуться, а то, кажется, он её отлежал. Жаргал не без труда повернулся набок, сложил ладони под щёку, как примерный ребёнок в детском саду, и заснул. Даже сон успел увидеть — про то, как наивная ученица решила его обмануть и заказала на дворцовой кухне к обеду целую креманку вишенок для торта. И вот, будто бы он забирает эту креманку себе, не слушая Ольгиных протестов, снимает крышку, а там…

— Ой, что же это делается… Коматозник сам перевернулся. Доктор! Доктор! Скорей все сюда!

Топот и размеренные шаги, разговоры, заполошные объяснения громкоголосой женщины… Пришлось немного приоткрыть один глаз, и в зрачок тотчас пребольно ударил яркий утренний свет.

— Шторы закройте! — скомандовал он, — Глаза от света отвыкли.

Потом он всё-таки соизволил оглядеть всех собравшихся возле его кровати и с трудом сесть.

— Ну и чего ты орёшь, глупая женщина? Поспать мне не дала, сон на самом интересном месте прервался. Гнать тебя такую из больницы надо.

— Ему что-нибудь кололи вечером? — спросил мужчина, стоявший рядом с кроватью.

— Нет, только глюкозу прокапали, как обычно, и всё, — ответила одна из женщин.

— Вы меня слышите? Хорошо понимаете? — склонился доктор к Жаргалу.

— Понимаю.

— Что вы помните о себе?

О, Жаргал много мог рассказать о себе. За пять столетий воспоминаний накопилось — столько же длился бы их пересказ. Но доктор, конечно, спрашивал его не о войне в степи и не о его жизни в магическом мире.

— Всё помню. И знаю, что я полтора года уже тут лежу, — ответил он.

Кто-то из собравшихся уже начал снимать видео на смартфон.

— А имя своё помните? — вновь спросил доктор.

— Жаргал.

— Нет, ошибаетесь. Вас зовут Ерден.

— Нет, это вы ошибаетесь. Теперь зовите меня Жаргал. Кто-нибудь, помогите-ка мне освободиться от всех этих трубок. Ты, горластая. На вот, забери это… Да что ж вы тут бестолочи такие, понатыкали в человека разных иголок и всякой дряни!

— На каком языке он говорит? — тихо спросила одна из женщин.

— Ты всё равно его не знаешь, — взглянул на неё Жаргал, — а мне пришлось выучить, пока моя душа жила в другом мире.

— Перерождение, — ахнула эта женщина, — вот почему он на древней речи говорит.

— Точно, — ответил Жаргал, — Жил я уже тут, веков пять назад. Под дланью Даян-хана воевал. Теперь я хочу поспать спокойно. А то неважно чувствую себя. Идите все к себе, после поговорим.

С этими словами Жаргал вновь с облегчением растянулся на кровати и закрыл глаза, не обращая никакого внимания на изумлённых окружающих. А зачем его на них обращать? Ещё много воображать о себе станут и вовсе никогда не отвяжутся.

— Надо сообщить начальству и родственникам, — нашёлся доктор.

— Так у него ж нет никого. Все родные тогда под завалом погибли, — возразила медсестра.

— Начальство-то не погибло! — сказал доктор с раздражением, за которым слышалось "к сожалению".

Вполне живому начальству, конечно, сообщили. А также всем, кому только могли. Видео выложили в сеть, и оно немедленно приковало к себе внимание сотен пользователей, причём счётчик просмотров продолжал расти на глазах. Главному врачу больницы позвонили из министерства — приказали держать на контроле и докладывать об изменениях. Телевидение приезжало, снимали здание больницы и взяли у лечащего врача короткое интервью. Даже из национального музея заинтересовались таким интересным случаем — человек говорит на древнем языке и утверждает, что жил на этой земле пять столетий назад.

Монголия считается мононациональной страной — людей других народностей в ней представлено относительно мало. Буддизм пронизывает весь уклад монгольского общества. Буддизм, который включает доктрины кармы и перерождения душ. Поэтому заявление Жаргала о прошлой жизни здесь не было воспринято как бред сумасшедшего. Скорее, была опасность появления мистического ажиотажа вокруг этого пациента центральной столичной больницы.

На следующий день секретарь передала главврачу распечатанное на принтере письмо из России с изображением карнавального фрагмента и приписки какими-то незнакомыми буквами.

— Написание этих букв не соответствует ни одному языку, я проверяла, — отчиталась секретарша, — Некая Филис Кадней просит показать это письмо нашему проснувшемуся коматознику.

— Ну покажите. Потом доложите, как он отреагировал.

Хорошо выспавшийся Жаргал неспешно поедал принесённые ему на ужин несколько ложечек каши — этот организм отвык питаться полноценно. Он уже проверил — магии в нём не было. Ну да ничего, воины любому военачальнику всегда нужны, вот только надо сначала поправиться да мышцы развить как следует, навыки конного боя с копьём освежить…

Когда к нему в палату вошла секретарь и известила, что ему пришло письмо, Жаргал удивился. Он с удовольствием рассмотрел принесённое ему изображение смуглой красивой девушки в ярком откровенном наряде. Вот такими должны быть все женщины! Во время праздника, конечно, а не тогда, когда еду готовят, в доме прибираются или детей рожают.

— Вы можете прочитать, что тут написано? — любопытно спросила совсем иная женщина.

— Пишет, что это она, Филис Кадней, — ответил Жаргал, а потом пробормотал, — Быстро же ты нашлась, красотка с севера.

— Это не север, — возразила ему секретарь, — здесь изображён карнавал в южной стране. И цвет кожи этой женщины говорит о том, что она — с юга, мулатка. Впрочем, письмо отправлено из России.

Слово "Россия" Жаргалу ни о чём не говорило.

— Значит, чужое изображение подсунула, — огорчился бывший воин и маг, — Как была глупой девчонкой, так и осталась. Принеси мне перо с бумагой и чернила, женщина, я отвечу этой обманщице.

— Вот, тот пациент, который называет себя Жаргал, написал ответ женщине из России, — секретарь поклонилась от плеча главному врачу, как этого требовал этикет, и подала собственноручно выполненное Жаргалом письмо, которое тот после написания свернул в трубочку, — Он сказал, что в её записке содержалось имя "Филис Кадней". Я ему этого имени не называла, он действительно его прочитал. Значит, эти двое откуда-то знают язык, который неизвестен больше нигде в мире.