Отборные женихи - Ева Финова Страница 17

«И чего он прицепился! Ну поцеловала я его, подумаешь, проблема!» — думала тем временем девушка-детектив, продолжая собирать бумаги по всей будке.

— Сойдите с лица козлобородого, — протянула она с досадой в голосе, пытаясь вытянуть листок из-под ног вставшего мужчины. Кохт тем временем отворил верхнюю дверцу упавшей набок кареты.

— Что-что, простите? — Пригнувшись, он заглянул обратно, наблюдая за действиями девушки.

— Вы стоите на портрете джентльмена с козлиной бородкой, — терпеливо разжевала ему Рия, прямо как маленькому несмышленышу, глядя укоризненно на не реагирующего тем не менее мужчину.

— Да бросьте вы свои бумажки, дались они вам, — произнес парфюмер, в итоге все же приподнимая ступню, мешающую достать бумажку.

— Для порядка нужно собрать всех, затем призвать их к ответу. Не потерплю лгунов, так и знайте!

— Интересная вы личность, — только и ответил алхимист, присаживаясь и обхватывая руками девушку чуть выше колен. — А теперь вылезайте давайте.

В одно движение он ловко усадил разозлившуюся Рию себе на плечо, затем поднялся из полуприседа. Затем граф подтолкнул девушку, перемещая ее пятую точку на боковую стену кареты, ныне находящуюся сверху.

— Там еще остались листки! — возопила сыщица, возмущаясь.

Быстро собрав оставшихся якобы штрафников, Кохт вылез следом, всучивая пергамент разгневанной девушке.

«Вообще-то, это я должен злиться, — подумал он, — без кареты, теперь даже не знаю, где спать, да и что вообще делать в этом ЦАМТе.

— Вы как там, живые? — выкрикнул мясник, видимо, самый смелый из кучки торговцев, с опаской поглядывающих то на гомункула, то на выбравшихся из кареты личностей.

— Похоже, — неуверенно произнес алхимист, запоздало испугавшись не за себя, за девушку, потому спросил следом: — Вы как себя чувствуете? Ничего не болит?

— Разве что от вас! — огрызнулась Рия, пересчитывая листки. Осознав, что умудрилась ляпнуть, все же извинилась: — О боги! Простите великодушно мне мой скверный характер, когда я чем-то увлечена, перестаю чувствовать реальность.

— С этим не поспоришь, как и с тем, что я остался без крова, — сокрушенно произнес парфюмер, пропуская мимо ушей последний выпад девушки, тоскливо оглядывая испорченный напрочь транспорт. Выкинув вперед руку, мужчина отпустил гомункула, осыпавшегося на брусчатку тут же комьями земли да мелкими камешками.

— Ну дела, — произнес кто-то из толпы. Собравшаяся публика солидарно закивала головой, приговаривая: «Да», «Да уж», «Ага», «Бывает же».

— Похоже, необходимо убираться отсюда, пока на нас не пришел смотреть весь город вместе с Ортибахом.

Вытащив свисающие внутрь кареты ноги, Ионас аккуратно спустился на брусчатку. В очередной раз галантно не позволяя себе ничего лишнего, он приобнял девушку рукой исключительно за талию, притянул к краю кареты и спустил вниз на землю.

— Барин, а с каретой-то делать што? Нам бы это, проезд освободить, не то торговли совсем уж не станет, — пожаловался все тот же смелый мясник.

Нахмурившись и обдумывая слова торговца, Ионас затем спросил у собравшихся:

— Так, кому нужны в хозяйстве стулья да столы?

— Эт завсегда, пожалуйста! — Из толпы вышел хозяин таверны, приговаривая: — Люд-то как напьется, так и давай громить, оно ж не свое — чужоное, вот у меня ужо и лавок почти не осталося!

— И мне подайти, да поболя! — расталкивая толпу с воплем, живенько приковыляла старуха из переулка.

— Куда тебе-то, старая? — спросил другой торговец, вставший в очередь вслед за владельцем таверны.

— Чаво ж я крайняя чель, у меня вон дома табуретов немая совсем.

— Так. Ладно! — Рияна решила взять руководство в свои руки, уточняя у Ионаса: — Сколько тут стульев получится, из этого сломанного добра?

— Тридцать — тридцать пять или около того… — задумчиво протянул алхимист, прикидывая в уме.

Толпа зашумела, выстраиваясь в цепочку желающих.

— Э? А что в очереди забыл ростовщик?! — обиженно возопил кто-то из конца очереди.

На что дородного вида дядька громко пробурчал:

— Кто ж от дармового-то откажется? Дураков нет!

Взмахнув рукой, Ионас тем временем творил стулья, как пирожки лепил. Щепки летели во все стороны.

— Знатная мебель, благодарствую! — Сказал, кряхтя, первый очередной, откланиваясь и утаскивая на своем горбу одновременно три лавки. Затем в конце улицы послышался скрежет петель открываемой двери таверны и довольный крик того самого мужика: — Посторонись!

— Барин, это, мне бы стульев, — смущенно протянул средних лет мужчина, сминая в руках снятый с головы колпак повара.

— А мине, пожалуйста, стол, — вклинилась та же самая бабка в толпу, пролезая вперед всех.

— Как ты его переть-то будешь, старая? — выкрикнул кто-то недовольным голосом из очереди.

— Ну дык милок-то и поможет, — сказала она, подмигнув Ионасу.

— А ему что с того? — неминуемо уточнил ростовщик.

— Дык она ж сплетница известная, вот сплетнями и расплатится, — ввернула женщина со скалкой, заливаясь хохотом вместе с рядом стоящими девушками, все как одна на нее похожими.

— А ты, тезка моя Микта, зависть свою подбери, не то наступлю, — сказала старушка, щурясь в ее сторону. — Того и гляди муж тебя как заревнует, не знамо от чаво.

Смешинка женщины застряла в горле, заставив ту закашляться от услышанного. Покраснев как помидор, она тем не менее закрыла рот и, злобно фыркнув, отвернулась к соседу по очереди.

Мгновенно заинтересовавшаяся Рияна навострила уши, радуясь, по всей видимости, обнаружению нового информатора.

Бабка тем временем, понизив голос до доверительного шепота, начала скрипеть своим ломким голосом:

— Я чаво сказать хотела. Видела вас недавно рядышком с распутником известным. — Она приложила ладошку ко рту, сообщая девушке провокационную информацию. Толпа резко смолкла, вслушиваясь в интереснейшие новости самой Микты Хартвеншит, беженки из Угедага.

— Кем-кем? — недоуменно бросила Рия, оборачиваясь к Кохту, осматривая его подозрительным взглядом. Вспомнив про исключительно джентльменские манеры алхимиста, девушка прогнала дурные мысли прочь, подумав: «Может, она это про Ромара? Определенно так!»

— Да этим, как его?.. — Старушка скривила и без того морщинистое лицо и пощелкала пальцами, демонстрируя девушке свои довольно длинные ногти. — Пузатым, черт его раздери.

В разговор неожиданно вмешался парфюмер, устанавливая рядом с Миктой резной столик под стать ее росту и подсказывая недоверчиво:

— Неужели вы про говорящего с богами, самого Ортибаха?

В ответ беженка лишь активно закивала, радуясь полученному подарку, тут же любовно его погладила.