Айтлин. Лабиринты судьбы - Ирина Зимина Страница 17

— Теперь у тебя есть мы, и никто больше не посмеет обидеть или попытаться подчинить. У драконов другое отношение к личности, свободе и женщинам.

— Угу, вот только твоя Оливия меня невзлюбила, думаю, от нее проблемы точно будут.

Ребята согласно кивнули. Рэй же вздохнул:

— Не понимаю, почему она ко мне так привязалась. Никогда мы не были дружны семьями, на балах в одной компании не общались. А год назад она словно с ума сошла, внушила себе, что станет моей парой и начала повсюду преследовать. Устраивала скандалы моим девушкам там, теперь сюда поступила, хотя изначально не планировала.

— А почему у леди Оливии появилась уверенность насчет пары? Должна же быть теория возникновения этой гипотезы? — спросил Тор.

— Ну, смотри, есть у меня два брата — сильнейшие драконы Империи. Уровень их дара превосходит даже отцовский. И есть я — более слабый, чем братья, но сильнее остальных драконов.

— А почему ты думаешь, что слабее, ведь после обращения сила вырастет, и вполне возможно, ты станешь равным, а может, и более одаренным чем старшие принцы.

— У них три стихии, — покачал головой Рэй, — а у меня всего две. Сам понимаешь, это значительное преимущество.

— Но, возможно, твой дар проснется позже, бывали в истории подобные случаи.

— Отец говорит также, но, видишь ли, в чем дело, Тор, мне она и не нужна. Третья стихия. Мне неинтересны политические игры, борьба за власть, дворцовые интриги. Я планирую, отучившись и обретя второй облик, пуститься во все тяжкие! Путешествовать, познавать мир и наслаждаться свободой. Но если моей парой станет Оливия, сам понимаешь, что будет.

— А что будет? — Кати аж рот приоткрыла, в жажде новых знаний.

— А то, — грустно улыбнулся друг, — что дракон без своей половины долго не может. Совсем. Поэтому мы всегда рядом со своими женщинами. Желание оберегать партнершу и потомство — приоритет каждого зверя. А дракон — это в первую очередь животное, а лишь после — человек. Вот и выходит, что если Оливия окажется права, то мне предстоит через полтора года сидеть и смотреть на нее влюбленными глазами всю оставшуюся жизнь.

Я не выдержала и прижалась к нему чуть сильнее в знак поддержки. Пусть знает, что не один. Он благодарно притянул к себе и зарылся носом в волосы. Кати хихикнула, наблюдая за нами.

— Но с точки зрения науки эта теория не подтверждена фактами, — запальчиво вступил в разговор Тор. Я уже заметила, что парень, когда забывается, начинает бросаться научными терминами, тогда как в обычное время разговаривает совершенно нормально.

— Как я понимаю, Оливия сильнейшая из ныне подрастающих дракониц, так? — Рэй кивнул. — Но ведь есть огромная вероятность стать парой кому-то из твоих братьев.

— Это маловероятно, — помотал головой Рэй, — они намного сильнее. Отец говорит, что их женщины еще не родились.

— Но тем не менее, — поднял указательный палец вверх Тор, — Твоей парой стать эта девушка также вряд ли сможет. Ну, давай разложим по полочкам. Тебя к ней совершенно не тянет, тогда как все книги утверждают, что пары драконов это не только физическая, но и духовная связь. И выходит, что ты относился бы к ней сейчас, пока нет дракона, как, например, к Айтлин. Понимаешь?

Мы дружно покивали. Я и сама об этом уже думала.

— Давай дальше: драконы мужского пола редко обретают пару сразу, как правило, проходит около ста лет, а иногда и больше. Мужчины взрослеют медленнее, и природа дает им, как говорит мама, «нагуляться». Есть еще спорные моменты, но уже этих фактов достаточно, чтобы задаться вопросом об уверенности Оливии.

— Я тоже не понимаю, — посмотрел на него Рэй, — но она так убедительна, что уже полдворца считает ее моей невестой. Да и в Академии, вот увидишь, ко мне ни одна девушка не подойдет.

— Необходимо с этим разобраться, что-то меня настораживает, — продолжал хмуриться Тор. Но Рэй лишь отмахнулся:

— Не забивай голову, через полтора года все выясниться, и либо да, либо нет. Третьего варианта не существует.

— А почему именно полтора года? — влезла я.

— Оборот у драконов совершается при достижении второго совершеннолетия — пятьдесят лет. Именно тогда и происходит первый оборот. Ну, не прямо в этот день, но в течение месяца — наверняка.

— Понятно. Ну что же, будем ждать, а пока стану отбиваться от нападок твоей сумасшедшей невесты, — я улыбнулась.

— Я тебе помогу! — уверенно сказала Кати, сжав руку в кулак. Я благодарно кивнула.

Дальше последовали неспешная беседа о предстоящих занятиях и одногруппниках и распитие вина.

Я выпила лишь бокал, хотя ребята активно пытались подлить еще. Но голова как-то странно потяжелела, и вскоре я, извинившись, пошла спать.

Утром проснулась в ужасном состоянии. Голова разламывалась, и чужие эмоции волнами накатывали на мое бедное сознание. Страх, радость, предвкушение, ненависть, злость. Боги, сколько же здесь людей! Я застонала и схватилась за виски, пытаясь закрыться, но получалось с трудом.

— Айтлин, ты уже проснулась, — просунул голову в дверь моей комнаты Рэй и тут же вбежал внутрь, всматриваясь в лицо. — Тебе плохо? Что происходит? Позвать целителя?

— Ректора, — прошептала я, продолжая сжимать виски, — пожалуйста, срочно.

Тот кивнул и выбежал за дверь, вернувшись через несколько секунд с тазиком и тряпкой. Намочив, приложил к моему лбу. Хорошо! Немного отпустило. Да и вообще, когда Рэй рядом, возникала словно стена, ограждавшая меня от слишком ярких всплесков чужих чувств. Но боль все равно не прекращалась.

— Тор сейчас приведет лорда Рантилиора. Ты только держись! — он продолжал прижимать холодную тряпку и успокаивающе поглаживал второй рукой по плечу. — Ты понимаешь, что происходит? Может, смогу как-то помочь?

Я лишь слабо мотнула головой. Не уверена, что ректор поможет, но больше никто не должен знать. Вскоре вошел лорд Рантилиор, осмотрел меня и, моментально что-то сообразив, выставил ребят за дверь.

— Ты вчера употребляла алкоголь, так? Торрион сказал, что бокал вина, — я лишь слабо кивнула, он между тем перешел на магическое зрение и вглядывался в глаза. — Третья стихия! У тебя аура вся мерцает синим цветом, пульсирует, словно яркая звездочка. Скажи, что ты сейчас чувствуешь?

Я помотала головой. Потому что за несколько секунд до этого вопроса в голове возникли все те же воспоминания, и уже знакомый голос произнес: «Никому не говори о своем даре читать эмоции. Запомни это! Слишком многие захотят владеть твоей силой, и даже самые добрые с виду маги не смогут устоять, зная, какую мощь они обретут».

Ректор пристально смотрел на меня, а после, что-то решив для себя, кивнул.

— Вижу, что не можешь рассказать, и я это понимаю. Ты не из тех людей, Айтлин, что будут молчать просто так. И я принимаю твой отказ. Тогда так, скажи лишь, что я могу сделать, для того чтобы помочь.