Магия вероятностей - Светлана Ермакова Страница 17

- Питт, скажите, не желаете ли вы расторгнуть со мной помолвку? Ибо я, признаюсь, была бы не против. Мне учиться дальше хочется.

- Не скрою, я просил отца, - хмуро и обиженно ответил баронет, - но он не желает первым заговаривать об этом с вашим батюшкой.

- Что ж, не вышло у нас, - улыбнулась я, - Тогда идёмте, послушаем посланцев нашего короля.

Посланцы поставили обоих баронов перед фактом - ввиду государственной надобности я должна продолжить учёбу и овладеть своей магией в полной мере. Ежели мой жених желает, пусть ждёт того светлого дня, когда я эту учёбу закончу и паду, наконец, в его объятья. Может быть.

А вот ежели жених не хочет ждать, а жениться ему на ком-нибудь уж невтерпёж, так его королевское величество желает компенсировать огорчение от расторжения помолвки обеим договаривающимся сторонам. Нашим родителям, естественно - сами-то мы тут имеем номер шестнадцать.

Это надо было видеть, как лица обоих баронов засветились счастьем. И честь они свою сохранили, и нежеланную никому помолвку расторгли. Да ещё и хорошую такую сумму денег за это получили. Папенька Филис на радостях наливочку с закусками на стол выставил, и четверо мужчин хорошо так гульнули, с дохождением до стадии песнопения. Праздновали, будто они заключили помолвку, а не расторгли. Нас с Питтом не взяли, а то мы б тоже присоединились к веселью.

На следующий день посланники опохмелились морсом из кисленькой ягоды да засобирались в обратный путь.

- Леди Кадней, а вы почему не готовы? Мы разве не сказали - вас ждут при дворе, как можно быстрее. И ещё просили какой-то артефакт обмена с собой захватить, говорили, вы, кажется, знаете.

Откуда король знает об артефакте, и, особенно, то, что он именно у меня? Зачем он ему понадобился? Эти вопросы не давали мне расслабиться всю дорогу до столицы. Память Филис подсказывала, что родовые драгоценности и, тем более, магические предметы, являются в этом мире "священными коровами" - никто не может претендовать на них, включая короля. Их не отбирают даже за долги полностью разорившейся семьи или у родных казнённого преступника, чьё имущество подлежало конфискации в пользу пострадавших.

Посланники сами посменно вели кабриолет, поэтому я опять ехала на заднем сиденье рядом с кофром, и на ночь мы для отдыха нигде не останавливались, я так и дремала в коляске.

- Вы ведь впервые в столице, леди? - спросил у меня пожилой и толстый посланник, когда к исходу вторых суток пути мы ехали по улицам стольного города, именуемого Плиссанда.

Я кивнула.

- И как вам? - с любопытством посмотрел он на меня.

- Приятный город, - прикрыла я зевок ладонью.

Толстый был разочарован, видимо он ожидал, что я зайдусь в восторге при виде необычно широких улиц или трамвая из двух вагончиков.

- Красивые фонари, флюгеры, и вывески на домах хорошо подсвечены, - добавила я, чтобы его немного утешить.

- Люди тут состоятельные, некрасивых вывесок быть не может, - вставил реплику сидящий за рулём тонкий.

Королевская резиденция находилась как бы на острове, обведённая и отрезанная от остального города нешироким каналом. Наша коляска проехала по красивому выгнутому мостику и после предъявления пропуска одетому в форму гвардейцу, въехала в раскрывшиеся перед нами ворота. Мы обогнули большой фонтан и остановились у ворот дворца. Приехали.

- Оставьте ваш сундук, леди, о нём позаботятся слуги.

Внутри мы поднялись по широкой светлой лестнице на второй этаж и прошли по просторному коридору. Служащий дворца с круглым пенсне на носу сходил доложить о моём приезде лично его величеству, и меня сразу пригласили на семейный ужин, который, по его словам, только что начался.

- Нет, мне надо умыться с дороги и переодеться, - заартачилась я.

На заднем сиденье быстро двигавшейся открытой коляски, несмотря на имеющееся лобовое стекло, мои волосы всё-таки трепал ветер, потом я спала, скрючившись и лёжа головой на кофре, на мои руки и лицо попадала дорожная пыль, и я вовсе не желала предстать в таком помятом виде перед монаршей семьёй этой страны. Тем более, для ужина. Первое впечатление - самое запоминающееся. Да, я понимала, что сама по себе, без моего дара, не представляю для короля ценности, а дар в умывании и причёсывании не нуждался, но он был неотъемлемой частью меня. Ну или я была к нему неотъемлемым приложением, как посмотреть.

Служащий оторопело поверх пенсне поглядел на меня. Я могла читать мысли на его лице. "Как она посмела, какая-то нищенка, даже не представленная ко двору... Хотя если она будет тут вместо старика Жаргала, а тот вообще никогда не признавал слова "нет"... Однако пока что она - не Жаргал, а только студентка... Но замашки у неё уже Жаргаловские. Придётся учитывать".

- Вас проводят в гостевые апартаменты, леди. Но всё же настоятельно прошу поторопиться. Вынуждать ждать его величество крайне непочтительно!

- Разумеется, - вежливо согласилась я.

Едва ли не бегом этот служащий (что-то вроде личного секретаря короля) поручил меня другому и, уже тот быстрой спортивной ходьбой проводил меня на третий этаж и завёл в выделенные мне комнаты. При этом этот служащий выглядел так, будто это не я, а он сильно хочет посетить уборную. Экак они тут своего короля почитают. Ладно, я тогда тоже в темпе польки...

Обратно к столовой пришлось буквально бежать, на ходу придерживая подол длинной юбки, чтобы не запутаться и не растянуться во весь рост на начищенном паркете.

Дождавшийся секретарь в пенсне открыл высокую дверь и, думаю, машинально подтолкнул меня в спину. Вряд ли он специально хотел меня унизить, скорее, просто перенервничал.

- Леди Филис Кадней, - доложил он, пока я восстанавливала равновесие.