Отель «Странник» - Шон Исли Страница 16

Двери лифта расходятся, выпуская нас в коридор, покрытый узорчатыми мягкими коврами. Неяркие лампочки со спиралью накаливания помигивают в настенных бра. На толстых дверях вдоль коридора виднеются таблички: 2103, 2104, 2105 и так далее – а между дверями на стенах висят картины в тяжелых рамах с изображениями медведей.

Сев ведет нас к двери номер 2109 и вставляет в скважину ключ, который проворачивается с мелодичным звуком.

– V gostyah horosho, a doma luchshe, – по-русски произносит Сев.

– Ходить в гости приятно, но дома лучше всего, – переводит для меня Нико.

Они и понятия не имеют, насколько это правда!

Комната Сева маленькая и уютная, с однотонными серыми стенами. Пахнет здесь как в столярной мастерской. На полках по стенам стоят книги, кувшинчики и флаконы, деревянные резные статуэтки. В воздухе висит облако пыли, пылинки кружатся в тусклом свете, проникающем сквозь окно. На полу видны горстки опилок, и они повсюду, даже на кожаном кресле и возле кровати.

– Боже мой, Сев, – Нико брезгливо проводит пальцем по слою опилок на столе. – Ты что, никогда не прибираешься?

– А толку-то. Снова накопится. Зато с опилками теплее, – он быстро убирает со стола столярные инструменты. – Ты принес мне землю?

Нико вытаскивает из кармана флакончик с землей с бабушкиной клумбы.

– А еще я открыл новую дверь, привязанную к тому месту.

Сев приподнимает бровь.

– Я тренировался, – объясняет Нико. – Кроме того, это был единственный способ быстро доставить его к Полосатому.

– Вот уж не верю, что из всех людей на свете ты нуждаешься в тренировках по привязыванию дверей, – Сев берет флакончик с землей и трясет его, а потом ставит рядом с похожими бутылочками. Их у него не меньше сотни, и все наполнены землей. – И что, Полосатый одобрил его приход сюда?

– Более чем. Практически приказал так поступить, – Нико плюхается на обитый кожей стул, и во все стороны летят опилки. – Ты просто обязан узнать его историю, она того стоит.

Я мнусь. Я и так никогда не был особо разговорчивым, а теперь ощущаю себя так, будто направо-налево разбазариваю секреты своей жизни. Хотя, если вдуматься, Нико уже все знает, так что нет смысла хранить тайны от его друга и союзника.

Итак, я рассказываю Севу обо всем, а заодно и о том, что узнал от Полосатого. Сев слушает очень внимательно и не отводит от меня глаз, не перебивает ни единым словом, ни на что не отвлекается. Как будто мы с ним остались одни на целом свете.

Наконец я закончил. Сев потирает бровь.

– Если ты здесь останешься, сохранить твой секрет будет непросто.

– Погоди, я не собираюсь здесь оставаться, – я сижу на самом краю его узкой кровати, готовый в любой момент вскочить. – Я пришел только для того, чтобы узнать воспоминания монетки и скорее вернуться домой.

Нико качает головой.

– Нет, так ничего не получится.

Мне не нравится, как это звучит.

– Если я не вернусь как можно скорее, Ба и Кэсс с ума сойдут от тревоги. Они начнут искать меня с полицией.

– Чтобы получить доступ к воспоминаниям твоего отца, нужно время, – объясняет Сев. – И единственный способ это сделать – оставаться какое-то время в Отеле.

– Давайте я лучше оставлю здесь монетку!

– Без тебя магия не сработает, – говорит Нико. – Но мы можем тебя спрятать.

Сев хмурится.

– Каждая минута, пока он остается здесь, подвергает нас риску. Нас и наше дело.

– Но он – часть этого дела! – огрызается Нико.

– Что за дело? – спрашиваю я, и они оглядываются на меня с такими лицами, как будто ненадолго забыли о моем присутствии.

– Не волнуйся об этом, – отмахивается Нико, глядя на Сева. – Все, что тебе нужно сделать, – это найти своего отца. А мы позаботимся о твоей безопасности. Обещаю.

Сев тяжело вздыхает.

– Bez truda ne vytaschish i rybku iz pruda. Это значит, что каждое важное дело стоит усилий. Ты должен остаться.

– А что будет, когда мы найдем папу? – спрашиваю я.

– Сможешь уйти домой. Есть контакт. – Глаза Нико темнеют. – Но если решишь совать нос в отельные секреты, это все осложнит. Поэтому мы и хотим, чтобы ты занимался только поисками отца и больше ничем. Мы прикованы к этому месту, а ты – нет.

Сев подтверждает его слова кивком.

– Но я… я не могу, – выдавливаю я. За окном Сева солнце еще высоко, но я понятия не имею, сколько сейчас времени в Далласе. Должно быть, Ба и Кэсс вот-вот отправятся домой из больницы. И Кэсс тут же понадобится тот, кто поможет спуститься по пандусу, сложит ее инвалидное кресло и уберет его в багажник машины Ба. Ба ужасно устает от таких дел, она уже слишком старая, чтобы справляться с ними самостоятельно.

Но ведь именно в этом причина моего пребывания здесь, разве нет? Я должен найти того, кто сможет обо всех нас позаботиться.

Взгляд Сева становится мягче.

– Это твой выбор. Да, ты можешь выбирать. В любом случае мы тебя не осудим.

Все эти выборы эмоционально похожи для меня на перетягивание каната. Я совершенно уверен: мой долг состоит в том, чтобы оставаться дома, за всем присматривать, и никогда не уходить. Но ведь тут речь идет о моем папе. И не только о нем… о благополучии Кэсс тоже. Они с Ба хором уверяют меня, что мне не нужно волноваться о Кэсс, но я хочу, чтобы кто-то заботился о них обеих лучше, чем это могу делать я. Да что там, чтобы кто-то позаботился обо мне самом. Желаю почувствовать себя ребенком, за которого отвечает кто-то старший.

И при этом я не могу надолго оставить свою семью.

– Не могу, – повторяю я, сам себя ненавидя за эти слова. Они звучат так трусливо. – Я нужен моим родным.

Сев смотрит мне прямо в глаза.

– Эти твои родные не потеряны в неизвестном месте. В отличие от твоего отца.

Я сжимаю кулаки так, что ногти до крови вонзаются в ладони. Здесь так много всего, чего я не могу понять! Ба тогда сказала: чтобы вернуть Рейнхарта, она заплатила бы любую цену. Я не уверен, что готов подписаться под ее словами. Найти папу – это была мечта моей жизни, и не более того. Я не могу себе позволить странствия по всему миру. Я ведь просто Кэм. Трусливый и ничем не примечательный Кэм.

Бум-бум-бум!