Солнечная воительница. Сказки Нового мира - Филис Кристина Каст Страница 16

– Это рысь, – тихо пояснил Ник. – А ее спутник – наемник.

Несмотря на опасность ситуации, Мари распирало от любопытства. Животное было крупным – гораздо крупнее любого терьера. Мех, хотя и грязный и опаленный, выглядел густым и мягким. Огромные лапы почему-то наводили на мысли о гигантском кролике. Уши рыси украшали черные кисточки, напоминающие перья, а когда она посмотрела в сторону Мари, девушка оторопела, потому что ее желтые глаза сверкали, как маленькие солнца.

– Антрес прав, – сказал Уилкс.

Тут мужчина поднял голову, и Мари с удивлением заметила, что цвет его глаз в точности повторял цвет глаз его рыси. Он вытер лицо рукавом туники и произнес:

– На случай, если до вас еще не дошло, знайте, что прямо за огнем – то есть прямо за мной и Баст – рой насекомых пожирает все, что пропустил пожар.

– Рой? – повторил Уилкс. – Рой идет сюда средь бела дня?

– Да, если это можно назвать «белым днем». – Антрес махнул на затянутое дымом небо и скрытое пеленой солнце. – Времени нет. Если вы можете потушить пожар, делайте это сейчас. Если не можете, приглашаю следовать за нами с Баст. Нас отрезало от Канала, когда ветер переменился, но мы пойдем мимо Города-Порта в сторону Увилки.

За спиной Антреса что-то взорвалось. Мари заметила, что, прежде чем отреагировать, мужчина бросил взгляд на рысь, после чего кивнул и выскочил из ручья.

– Или можете остаться здесь и лаяться, как шавки. Мне все равно.

– Лаяться, как шавки? – повторил Тадеус. – Ты оскорбляешь нас в сердце нашего же Племени?

Антрес с Баст замерли напротив Тадеуса и Одиссея. Наемник был на несколько дюймов выше тонкокостного Охотника и смотрел на него сверху вниз.

– Я больше не вижу Племени. Я вижу толпу препирающихся детей.

– Ты, грязный кошколюб… – начал Тадеус, но тут рысь молнией метнулась между своим спутником и Охотником. Она выгнула спину и зашипела, опасно сверкая желтыми глазами.

Тадеус отшатнулся, и Антрес улыбнулся.

– Да, Баст не подчиняется вашим правилам. Она не станет валить тебя на спину, чтобы показать свое превосходство, – она просто тебя выпотрошит. Подойди ближе, собачник, и дай ей размяться.

– Тадеус, назад! – приказал Уилкс. Затем он кивнул Антресу. – Я не стану просить тебя остаться. Это не твое Племя, и пожар – не твоя забота. Я лишь попрошу, чтобы ты оставлял за собой метки – тогда Племя сможет при необходимости пройти твоим путем.

– Хорошо. – Антрес почтительно кивнул Уилксу и вместе с рысью растворился в лесу.

– Наш гость прав, – сказал Уилкс. – Мари, ты нам поможешь?

Мари ответила быстро и четко:

– Только если вы позволите нам с Ригелем свободно покинуть территорию Племени. А также Нику и Лару – и любому, кто захочет уйти с нами, когда с пожаром будет покончено.

Уилкс недоверчиво уставился на Ника.

– Ты хочешь уйти? С альфой и женщиной, которая, как ты утверждаешь, умеет лечить паршу?

Ник ответил, не раздумывая:

– Я иду с Мари.

Мари видела, какое действие оказали на Племя слова Ника. Люди смутились и явно не знали, как им реагировать. Ей было их жаль: их город горел, друзья и родные были в опасности, а теперь им еще и приходилось иметь дело с ней – незнакомкой, которая вторглась на их территорию… и была их единственным шансом на спасение.

Да, она испытывала жалость, но она не была глупа. Мари возвысила голос, чтобы перекричать вой ветра и рев огня, который подбирался все ближе.

– Я призову солнечный огонь и спасу вас. Кроме того, я даю слово, что вернусь и позабочусь о ваших раненых, а также поделюсь с Племенем секретами целительства Жриц Луны, но только если ваш Совет пообещает, что вы никогда больше не возьмете в рабство ни одного Землеступа.

– Ее слово ничего не значит, – сказал Тадеус, отрывая рукав от туники и принимаясь перевязывать Одиссея. – Если вы ее отпустите, то вернуть ее получится, только выследив ее и притащив назад на веревке, как дикого кабана.

Мари заглянула в полные ненависти глаза Тадеуса и обратилась лично к нему:

– Если ты не закроешь рот, я заставлю тебя замолчать навсегда.

– Ты смеешь мне угрожать, дрянь?

Ригель со свирепым рычанием сделал по направлению к Тадеусу пару шагов. Мари чувствовала ярость Ригеля – и черпала из нее силы. Она впустила ее в себя, и ее собственное лицо исказилось оскалом. Затем ярость ее спутника шевельнулась внутри нее, и все ее тело до последней клеточки затопил жар, который желтым пламенем пылал одновременно над ней, вокруг нее и внутри.

Ник отдернул от нее руку, словно обжегся, но ободряюще улыбнулся:

– Вот оно! Ты снова это делаешь. Ты призываешь солнечный огонь!

– Всем назад! – выкрикнул Уилкс. – На другую сторону Барсучьего ручья! – Племя бросилось бежать, а Уилкс направился к Мари и Нику. – Призывать солнечный огонь так близко и в таких количествах слишком опасно. Ник, помоги ей подняться вон на тот берег, – он махнул на склон, под которым ручей лениво менял направление и уходил в самое сердце Племени.

Ник кивнул, и все трое вместе с собаками поспешили на вершину склона.

– Что теперь, Ник? – шепнула Мари.

– Способность призывать солнечный огонь у тебя в крови, – заговорил он торопливо и тихо. – Она твоя по праву рождения – так же, как способность призывать силу луны. Просто прими то, что уже наполняет твое тело. Позволь огню использовать тебя, Мари. Выпусти его на волю.

От волнения у Мари засосало под ложечкой, но она кивнула и повернулась туда, откуда на них, пожирая все на своем пути, надвигался огонь.

Она закрыла глаза и размеренно вздохнула – один раз, два, три, – нащупывая опору, отрешаясь от окружающих ее жара и дыма, страха и ненависти и сосредотачиваясь вместо них на собственном дыхании. Мари представила, как дым над ее головой расступается, и перед ее внутренним зрением возникло масляно-желтое солнце, гордо сияющее в лазурном небе.

Она чувствовала жар, чувствовала силу. Солнце было там, где должно было быть. Она подняла руки, потянулась и ощутила, как золотистый филигранный узор, дремлющий под ее кожей, пробуждается, заполняя ее тело ни с чем не сравнимым желтым жаром.

Но он не кипел. Не становился мощнее, не накапливался, не рвался наружу.

Она открыла глаза и беспомощно уронила руки.

– Я не могу. Не получается.

– Ты можешь! – Ник обнял ее за плечи и развернул лицом к себе. – Я знаю, что можешь. Ты уже делала это раньше, у ручья, когда умерла твоя мама.

– В тот раз я не думала, Ник. Это случилось само собой – как только что, когда я швырнула в Тадеуса огненный шар. Внутри меня закипает жар, а потом он вдруг вырывается наружу. Но я не знаю, как заставить его закипеть.