Провинциалка в высшем свете 2. Огонь без дыма - Елена Малиновская Страница 16

Томас замолчал, резко отвернувшись. Но я успела заметить, как его глаза влажно блеснули.

Сердце вновь закололо от досады и ревности. Горько осознавать, что Томас по-прежнему любит Джессику. И еще горше будет сообщить ему печальную правду.

«А может быть, не стоит? – пугливо шепнул внутренний голос. – Гонцов, приносящих дурные вести, принято казнить. Конечно, до этого вряд ли дойдет. Но к чему Томасу знать, что его возлюбленная погибла?»

Это была трусливая, однако весьма заманчивая мысль. Правда, вот беда: что делать с угрозами Тегрея? Он поручил Томасу отыскать Джессику и принца Эдриана за сутки. Я не имею права скрывать от своего напарника настолько важные факты.

Сомнения еще боролись во мне, как вдруг Томас резко втянул в себя воздух, словно гончая, берущая след. Его губы дрогнули в немом вопросе, и он поднес книгу к носу. Широко раздувая ноздри, принюхался к чему-то.

– Книга пахнет смертью, – не вопросительно, но утвердительно проговорил он.

Пахнет смертью?

Я в свою очередь глубоко задышала, пытаясь уловить тот запах, о котором говорил Томас. Но все тщетно.

Томас еще раз принюхался и неожиданно уставился на меня. Наверное, мне стоило сохранить хладнокровие. Спокойно ответить на его взгляд и недоуменно пожать плечами. Я по-прежнему не желала быть тем человеком, кто сообщит ему о смерти Джессики. Но он застал меня врасплох. Я с преувеличенным вниманием воззрилась куда-то поверх его головы и лишь потом осознала, что тем самым выдала себя.

– В чем дело, Аль? – отрывисто спросил Томас. – Ты сама не своя. Ты видела, кто оставил здесь эту книгу?

– Нет, – совершенно честно ответила я. – Я уже сказала тебе. Когда я вошла, она уже лежала на пуфике…

И запнулась, осознав, что ляпнула лишнее.

– На пуфике? – тут же клещом вцепился Томас в последнее слово. – Но как она оказалась на полу?

– Наверное, упала от сквозняка, – соврала я, глядя на Томаса до омерзения честным взором.

Я прекрасно понимала, что поступаю глупо. Надо было не юлить, а прямо рассказать ему обо всем случившимся. Но мое горло перехватывало спазмом от мысли, что именно мне придется поведать Томасу о смерти возлюбленной. Ох, не хочу! По крайней мере, не сейчас. Сначала надо подумать, как начать настолько непростой разговор.

– Ты никогда не умела обманывать, Аль, – сухо посетовал Томас. И вдруг с силой схватил меня за руки, вздернув на ноги.

– Больно! – возмутилась я, услышав, как жалобно хрустнули мои запястья.

– Откуда здесь взялась эта книга? – Томас проигнорировал мою жалобу. Сжал мои руки сильнее, не давая вырваться или отстраниться. – Аль, я не шучу! Рассказывай все, что знаешь!

– Да я уже рассказала, – промямлила я. – Книга была в комнате, когда я вошла.

– Ты что-то видела. – Томас, поморщившись, перебил меня, не дослушав. – Что-то, о чем не желаешь мне рассказывать. Аль, в чем дело?

Он смотрел на меня так пристально и требовательно, что мне окончательно стало не по себе. Я не сумею ему солгать. Более того, я и не должна его обманывать. Но даже страшно представить, как он отреагирует на мой рассказ.

– Книга действительно лежала на пуфике, – тяжело вздохнув, сказала я. – А потом она упала. Я подумала, что это случилось из-за сквозняка. Подошла поднять ее и…

Слова буквально застревали в моем горле, не желая выходить наружу. Томас не торопил меня, но на дне его зрачков начало разгораться мрачное пламя гнева. Думаю, он уже догадался, какую новость я так страшусь ему сообщить.

– У меня было видение, – негромко произнесла я. – Когда я прикоснулась к книге, то мне почудилось… Нет, скорее, я увидела…

– Джессика мертва, да? – с горечью спросил Томас.

Я едва заметно кивнула, и он резко выпустил мои руки из хватки. Отпрянул от меня так поспешно, как будто испугался чего-то. И торопливо отвернулся.

Я прикусила губу, глядя в его сгорбленную спину и печально поникшие плечи. Томас ничего не говорил, но это было и не нужно. Я прекрасно понимала, что он сейчас чувствует.

– Мне очень жаль, – прошептала я.

Томас молчал так долго, что я подумала, будто ответа не последует вовсе. Но через несколько минут он глухо отозвался:

– Да, мне тоже.

Затем обернулся ко мне. Его лицо сейчас напоминало каменную маску древнего идола, которому неведомы никакие человеческие переживания и чувства. Только лихорадочный блеск глаз выдавал ту бурю эмоций, которая бушевала в его душе.

– Рассказывай! – потребовал он. – Аль, выкладывай все, что видела. Любая мелочь может оказаться решающей. Как выглядела Джессика. В какой она была одежде. Стояла или сидела.

Я пожала плечами. Хотела бы я ответить на все эти вопросы. Но, увы, видение было настолько мимолетным, что я почти ничего не запомнила.

Но все-таки я послушно пересказала Томасу все, что увидела. Благо, что это не заняло много времени.

Томас выслушал меня с совершенно непроницаемым лицом.

– Н-да, негусто, – резюмировал он, когда я завершила свой недолгий рассказ.

Я виновато улыбнулась. Ну что поделать. К сожалению, видениям нельзя приказать длиться дольше или быть немного подробнее.

Томас перевел взгляд на книгу, которую держал в руках. Его губы дрогнули, как будто он хотел что-то сказать. Но в последний момент он передумал.

– Пойдем, Аль, – проговорил он. – Я хочу, чтобы ты взглянула на покои Роберта. Возможно, почувствуешь что-нибудь интересное. И давай поторопимся. Обо всех наших перемещениях во дворце наверняка докладывают Тегрею. И скоро он обязательно поинтересуется, какого демона мы тут забыли и почему еще не отправились на поиски Эдриана и Джес…

На последнем слове Томас запнулся. Его лицо исказила быстрая мучительная судорога.

– А впрочем, кое-какие результаты у нас уже есть, – после паузы вымученно пошутил он. – Теперь нам необходимо найти только одного человека.

Увы, в его голосе при этом послышалась такая горечь, что мне стало не по себе. Как бы Томас ни пытался сделать вид, будто его не тронуло известие о гибели Джессики, но это неправда. Он сильно огорчен.

Не дожидаясь какой-либо реакции на свои слова, Томас круто развернулся на каблуках сапог и почти выбежал из комнаты, небрежно кинув мне через плечо:

– Аль, не отставай!

Книгу при этом он и не подумал положить на прежнее место, унеся с собой под мышкой.

На сей раз я изо всех сил старалась не потерять его из вида. Впрочем, Томас и не торопился особо. Достаточно скоро его шаги замедлились до такой степени, что я могла без проблем идти рядом с ним.

То и дело я украдкой бросала на Томаса взгляды, силясь понять, о чем он сейчас думает. Но его эмоции выдавали лишь крепко сжатые губы, превратившиеся в две бескровные тонкие линии. Да на скулах ярко тлели пятна волнения.