Гранит науки и немного любви - Ольга Романовская Страница 16

Я родила девочку. Совершенно неожиданно, немного раньше предполагаемого срока. Прихватило ночью – и вот, отмучившись, впервые заснула без гигантского живота. Но мне, честно, было не до этого: устала, вымоталась и жутко разозлилась, когда магистр Аластас попытался меня поздравить с новой жизнью в Златории. Я вообще плохо соображала, мечтала, чтобы наконец-то оставили в покое. Сами бы и не так себя вели, если бы столько часов тужились, орали благим матом.

Честно, ребёнок меня тогда не интересовал вовсе. Живая – и хорошо, отстаньте! И помощница Аластаса всё пыталась подсунуть мне орущий красноватый свёрток. Потом-то поняла, что должна была его покормить, но тогда я послала всех в нелицеприятных выражениях. Боюсь, вытурят меня из Академии за рога, пешие путешествия в места общего пользования и плаванье в нечистотах. Эх, пожалели бы роженицу, вошли в положение! Я же безумная была, не в себе…

Ладно, ничего не изменишь, а извиняться – делать ещё хуже.

Повернулась на другой бок, чтобы взглянуть на кроватку.

Спит.

Вот теперь бы я на неё взглянула: что там мне Хендрик сотворил? К слову, он приехал и скоро заявится. А я лежу тут бес знает, в чём. Лохматая, в рубахе, синяками под глазами… А хочется быть красивой. Неприятно, когда другие женщины лучше тебя.

Итак, девочка… Как её назвать-то? Имена я не заготовила, потому что рожать кого-то не собиралась. Как уже говорила, забеременела случайно, по замыслу мужа, желавшему скорее перейти к пункту «дом», минуя «дерево». Но жена подвела, родила не сына…

Н-да, двадцать лет – и уже мать. Совсем не так виделась мне жизнь. Что поделаешь, не привлекает меня типичный образ деревенской женщины. Что, если рано замуж выскочила, то сразу рожать? И прости-прощай, мечты, здравствуйте пелёнки и половая тряпка?!

Словом, ребёнок был нужен Хендрику (надеюсь), но никак не мне. Но придётся жить с тем, что имеем. Опровергнем постулат о том, что место матери у колыбели и корыта, а не в студенческой аудитории. Я не намерена бросать учёбу. Нет, дочку тоже: не зверюга бесчувственная, просто мужа привлеку. Он её сотворил – пущай тоже отдувается.

Улыбнулась и, приподнявшись, взглянула на то, что родила. Не неведома зверушка, а симпатичный младенец. Что ж она мне такой страшненькой-то вчера казалась? Даже гордость пробрала: не у всякой такие красивые дети. А что, я ж русалка, а Хендик – красавчик. Вот пусть все завидуют.

Ладно, теперь имя. Выберу сама, пока муж не поставил перед фактом. Думаю, мама обрадуется, если дочку тоже Марицей назову. Имя красивое, должно принести счастье. Во всяком случае, мама на жизнь не жаловалась.

То ли Хендрик стал телепатом, то ли следил, то ли просто так совпало, но в палату заглянул муж.

Я кивнула: заходи, не покусаю.

– Проснулась?

Пожала плечами: будто незаметно? Не сплю, в здравой памяти и благостном настроении.

Муж подошёл к кроватке, склонился над ней, потянулся к дочурке.

– Дай её мне, – попросила я. А то нечестно: все на руках держали, кроме меня.

– А кто вчера кричал, что видеть её не желает? – подковырнул Хендрик, но положил туго спеленатую Марицу мне под бок.

– Родишь – тогда поговорим, – хмыкнула я, пристально разглядывая малышку. Определённо, результат не подкачал, девять месяцев прошли не зря.

Муж хмыкнул, но промолчал – проникся моментом. Присел рядом на краешек кровати, наблюдая за тем, как супруга милуется с дочкой. А я не обращала внимания, изучая, что же послала судьба, проникалась материнскими чувствами. Оказывается, они у меня всё-таки есть, хотя бешеного восторга Марица не вызывала. Видимо, просто рано родилась, чтобы затмить весь мир. А супруг наверняка на это рассчитывал. Но, увы, надежды не оправдались. Собственно, этого и следовало ожидать, или Хендрик не удосужился изучить меня за эти годы? Я и замуж-то когда выходила, влюблённая по уши, видела и хотела чего-то ещё, помимо мужа.

– Ну как, можно собирать вещи? – бодро поинтересовался Хендрик.

Я разыграла дурочку:

– Разве ты со мной не побудешь? Дела, да?

Лицо мужа стало достойной наградой. Эх, пора бы знать, что женщина – страшное существо, логическому просчёту не подлежит. С виду. А внутри я давным-давно всё просчитала: было время подготовиться к разговору.

– Агния, перестань. Поиграла – и хватит!

Видимо, Хендрик не считал нужным приводить какие-либо аргументы, понуждая меня к правильному поступку.

– Пожалуйста, не поднимай на меня голос, – как можно нежнее улыбнулась я.

Муж стушевался и продолжил уже спокойнее. Вкрадчиво намекал, что нам с малышкой пора домой, нечего отнимать время почтенных магов.

– Как тебе ни стыдно, Агния, заняла чьё-то место… Кто-то из-за тебя не поступил в Академию.

Нет, я на такие штучки не поведусь, даже если добавишь ещё патетики и укора. Спокойно устроила голову дочки на подушке (не проснулась – значит сытая) и поинтересовалась, считает ли он меня круглой дурой.

– Иногда да, – раздражённо бросил Хендрик.

– Но ты же умный – зачем женился на идиотке? Говорят же, что муж и жена – два сапога пара.

В яблочко. Супруг засопел и признал, что некими умственными способностями я обладаю. Тогда я продолжила наступление:

– В Академию берут умных, так?

Хендрик кивнул.

– Но ты говорил, что я заняла чьё-то место. Как же? Если я умная, то всё по закону.

– Агния, ты всё равно не сможешь учиться, – не сдавался муж. – Ты теперь мать…

– Беременная – больная, родила – больная. Хендрик, – я выдержала паузу, – может, не во мне проблема, а в тебе? Ты просто не желаешь, чтобы жена перестала быть зависима от тебя, могла сама зарабатывать деньги…

Видя, как он вскинулся, поспешно примирительно подняла руки, пресекая возражения. Снова улыбнулась и заверила, что больше него никогда и ни за что заработать не смогу, а вот помогать смогу. Заодно и на учёбе дочки сэкономим. Да и самому должно быть приятно: жена не бездарь, а светскую беседу поддержать может, не стыдно друзьям показать.