Бубновая гильдия - Ксения Баштовая Страница 16

— Система визиток, система визиток! На фиг она вообще нужна? — Это не Эрика. Это ее спутник. Откуда только взялся?

Похоже, этот вопрос задавался уже не в первый раз: в голосе бубновой десятки звучала дикая усталость:

— Джейт, ну не знаю я! Ты бы еще раз спросил, не пытались ли ее убрать?

— Ну и как? Пытались? — В голосе Джейта звучал неподдельный интерес.

— Пытались, — мрачно бросил Ирдес, входя в комнату. Эльф окинул взглядом помещение и, убедившись, что никто не собирается его перебивать, продолжил: — Двадцать лет назад трое бубновых королей предложили убрать эту систему. Через пять дней после того, как они выдвинули это предложение, должен был собраться Совет гильдии обсудить его. Но за два дня до Совета их нашла одна рыбачья лодка, выходившая из Кнараата. В сетях запутались три трупа с перерезанными глотками.

В глазах Эрики стоял неподдельный страх. Джейт же словно сказку какую прослушал.

— И как их звали?

— Терил Ронд, Кристас Льекст, Никарэллиан Кеерентиэл, — обронил бубновый король. — Человек, темный эльф и полукровка — наполовину светлый эльф, наполовину тролль.

Последнее можно было понять и без уточнений — имена могут поведать о многом.

Сказать, что Эрике стало страшно, значит, не сказать ничего: девушку буквально трясло. Причем ее пугала не только ситуация, в которую она умудрилась попасть, но и то, каким спокойным тоном эльф рассказывал о смерти.

— Почему вы здесь? — тихо поинтересовалась она у Ирдеса.

Эльф удивленно заломил бровь:

— А я разве не сказал? — Вас велено доставить к дону Кевирту в течение часа. Иначе — смерть. Мне. Кстати, половина срока уже прошла.

Девушка, испуганно ахнув, прикрыла рукой рот. Рыжий же решил не оставаться в стороне:

— Эрика, а ты, оказывается, важная персона.

— Вот именно, — бросил Ирдес. — Поэтому отсюда надо уходить. И чем скорее, тем лучше.

— Но… этот орк, Мэрэд… — Воровка отчаянно пыталась найти хоть какой-то выход. — Он же… Разве он не должен «забыть», что мы были здесь?

— Мэрэд повязан со всеми гильдиями, — нетерпеливо оборвал ее эльф. — А еще он хочет сохранить свой трактир. Так что за два злотых он забыл о нашем существовании, а еще за пять — вспомнит всех, кто хоть раз сюда заходил. У-хо-дим!

— Куда?! — не выдержала Эрика. — К дону Кевирту?

Бубновый король честно попытался понять, говорит она серьезно или притворяется.

— Можете, конечно, пойти и туда…

— А я могу подсказать более короткий адрес, — хихикнул Джейт.

Черт к этому времени уже догадался, что если так пойдет дальше, то его могут попросту покинуть. Однако все его природное любопытство в полный голос протестовало. Так что к концу разговора Джейт уже успел уменьшиться до нескольких дюймов и сидел на спинке кровати, бодро болтая ногами. В конце концов, маленькому проще — на крайний случай, можно спрятаться в кошельке.

На этот раз Джейту достались два взгляда: один, Эрики, совершенно растерянный, второй, Ирдеса, полный презрения. Черт же сделал вид, что он ничего не заметил. В конце концов, маленькому проще, он мог все и не увидеть.

Догадавшись, что одними взглядами ничего не добьешься, эльф продолжил:

— Но я предполагал, что мы в бегах…

Эрика вскочила на ноги.

Последний день недели, названный в Гьерте в честь Великого духа духовитом, был выходным. Мастеровые рано отпускали работников, были открыты разные торжища, выступали бродячие артисты, так что в это время улицы затопили толпы народа.

Крохотный Джейт, совершенно забывший о ночных волнениях, сидел на плече у Эрики, беззаботно болтая ногами, и с интересом разглядывал существа, которые в его родном мире можно было бы со спокойной совестью записывать в разряд сказочных. Отличить гоблина от человека Джейт мог легко — книжки на что? — но некоторые расы он попросту не мог определить! Вот, например, ночные знакомцы…

— Эрика, слушай! — Он дернул воровку за прядь волос, выбившуюся из туго заплетенной косы и небрежно заправленную за ухо. — А вот такие маленькие, как я, с крылышками как у стрекозлов, они кто?

— Пикси, — нетерпеливо бросила воровка, посмотрев по сторонам: бубновый король уже успел затеряться в толпе, затопившей площадь Гаэрна.

— Вре-е-е-е-ешь! — обиженно протянул Джейт. — Ну какие ж они пикси?! Что я, книжков умных не читал? Пикси, они рыжеволосые, курносые, в зеленой куртке и красном колпаке. А еще они солнца боятся и в ежей перекидываются! Ты б еще их брауни обозвала!

Девушка только отмахнулась:

— Я тебе честно говорю. Не нравится — не слушай!

Черт насупился и мрачно забормотал себе под нос:

— Неправильные пчелы, неправильный мед! Неправильные пикси, неправильный мир! Слушай, — неожиданно оживился он, — может, у вас и совершеннолетие не в двенадцать лет, как в нормальном Средневековье, наступает?

— Что? — непонимающе покосилась на него Эрика.

— Уй, темнота-а-а-а… Жениться у вас во сколько можно? А, стоп! У вас же расы разные, у некоторых, наверно, пораньше…

— Да нет, — пожала плечами воровка, — любая свадьба после восемнадцати.

Черт картинно схватился за голову:

— М-дя… Ромка с Джулькой с их четырнадцатилетием на фиг бы повесились! — И спокойным тоном подвел итог: — Или перебесились.

Возможно, черт продолжил бы свои философствования и дальше, но Эрика решила больше на его болтовню внимания не обращать и, разглядев наконец Ирдеса, уверенно направилась к нему: Джейт, похоже, только и умеет, что болтать, и помощи от него не дождешься, а вот эльф… Если он действительно был пиковым королем…

Тонкие пальцы ласково, почти нежно скользнули по хрустальному боку короны.

— Мальчишка зарвался. Можете взять с собой кого-нибудь и принесите мне его голову!

Два огра склонились в глубоком поклоне…

Ирдес между тем смотрел представление бродячих артистов, выступавших на площади. Полыхали огненные шары, выдыхаемые «магом», скользила по проволоке худощавая девчонка-акробатка, а чуть поодаль несколько комедиантов разыгрывали классическую пьесу о сотворении мира. Великий дух, бог эльфов, уже вцепился в бороду Та-Лиэрну, которому поклонялись люди, покровители гоблинов — духи Хроджаара прыгали вокруг дерущихся, выискивая, что бы стянуть, а над всем этим безобразием с навечно прилипшей к орочьей физиономии издевательской усмешкой парил, отпуская реплики, Скхрон — конокрад.

Симпатии зрителей почему-то были исключительно на его стороне.

Комедианты старались вовсю, а потому в шляпу, небрежно брошенную на грубо сколоченный помост, щедро сыпались монеты. Еще пара часов — и наберется не менее злотого.