Не зная пощады - Марьяна Сурикова Страница 16

Я пожала плечами и ответила:

– Неплохо. Дар пока не проявился. Работаю в лавке, каждый день разгоняю толпу инквизиторов.

– А ухажеры имеются?

Я покачала головой.

– Хочешь, подберем тебе одного?

– Вела, – недовольно протянула Арика.

– Что? Она уже достаточно взрослая, а дар никак не проявится. Найдем ей мужчину и быстренько решим эту проблему.

– Пока дар не проявился, она под защитой.

– Сколько ты еще собираешься ее опекать? Она выросла, ей пора присоединиться к нам.

– Давай она будет сама решать.

– Да разве ты ей позволишь? Посмотри на нее. Ты велела ей так одеваться? Да она не привлечет внимание ни одного мужчины в этом мешковатом сером балахоне. А волосы! Зачем стягивать их в такой тугой узел? Алира, ну-ка подойди.

Я послушно приблизилась, а подруга сестры поднялась на ноги и повернула меня вокруг своей оси, внимательно разглядывая.

– Да она прехорошенькая, если присмотреться. Лицо, конечно, не настолько красивое, как у тебя, но точно не дурнушка. Зато фигура такая, что любой мужик слюни пустит, стоит лишь подчеркнуть. Посмотри, какая красивая у нее грудь, высокая и пышная, а талия совсем узенькая и бедра широкие, ножки стройные. Не понимаю, почему при таких данных вы обе перебиваетесь с хлеба на воду? Ясно, что Арика не может себе этого позволить сейчас, но ты-то, Алира, могла бы подыскать богатого покровителя и хорошенько потрясти мужичка.

Я смущенно молчала, впервые подвергнувшись столь тщательному осмотру.

– Вела, оставь ее в покое. Пусть сестра сама выбирает, когда и с кем. Ее дар может пробудиться и сам, тогда ей не придется испытывать эти ужасные эмоции.

– Какие эмоции? – спросила я.

– Когда дар резко пробуждается, внутри возникает очень неприятное ощущение, словно холод сковывает все внутренности, а потом теряешь сознание.

– Ты говоришь так, Арика, – заметила Велорика, – словно у нас уйма времени впереди. Да мы каждый день жизнью рискуем, нас могут поймать, а имей мы в запасе какого-нибудь богатенького заботливого городского хлыща, могли бы использовать дополнительные средства, чтобы не только укрываться, но и вести вполне нормальное существование. Что, если у него имение какое есть?… Уехали бы тогда подальше от столицы. Слышишь, Алира, ты обязана найти себе богатого покровителя.

Я молча взглянула на Арику, она казалась задумчивой.

– Ну, что ты об этом думаешь? – тормошила меня Велорика.

– Я попытаюсь.

– Постой, Лира, не вздумай торговать телом ради меня, поняла? – вдруг резко промолвила сестра.

– Ни за что, Арика, я даже не думала о таком.

– Хорошо.

Арика

Когда Алира ушла обратно в свою лавку, где жила последние два года, я присела возле стола и крепко задумалась. От размышлений меня оторвал голос Велорики:

– О чем мечтаешь?

– Думаю, ей и правда не помешает хороший покровитель. Если с нами что-то случится, у нее никого не останется рядом.

– Пусть вливается в наши ряды. Осталось ведь совсем чуть-чуть, совсем скоро мы победим!

– Я не так в этом уверена.

– Ты сомневаешься?

– Нет. Я не уверена, что это случится совсем скоро.

– Сантана не зря собирает нас всех завтра на закате. Не потому ли она велела тебе не уезжать далеко от столицы, что имеются какие-то грандиозные планы?

– Сантана готовит новое покушение на деревню недалеко от Сильвертона. Полагает, что такая явная демонстрация силы напугает жителей столицы, а дальше останется лишь надавить, и испуганные люди сами хлынут к ведьмам, чтобы молить о пощаде, и присягнут нам в верности. Власти не ожидают, что мы решимся на такой отчаянный шаг.

– Я уверена, она права. Все планы Сантаны сбывались прежде. Она очень мудра. На окраинах нас уже почитают словно божеств.

– Не льсти себе. Они просто очень нас боятся. Официальные власти не в состоянии удержать контроль над мелкими деревушками, затерянными на удаленных от центра территориях. Говорить о каком-то всесильном могуществе пока не приходится.

– Слушай, Арика, а приказ Сантаны – единственная причина, почему ты прячешься рядом со столицей?

– Нет. Здесь ведь моя сестра.

– Да что ты говоришь… А как же Реналь?

– Реналь тоже здесь. Я говорила ему, что лучше уехать подальше в свое имение, но он не послушался.

– Вот вы вместе уже около двух лет… Что же он не женится на тебе, не увезет в свое имение и не велит бросить Сантану и всех сестер, не заниматься больше глупой войной?

– Просто он понимает, что для меня это важно, что пришла пора менять порядки, что ведьмы заслуживают лучшей доли.

– А ты себя не обманываешь? Может, начинаешь ему надоедать, и твой возлюбленный не чает уже избавиться от любовницы?

– Замолчи! – Я вскочила на ноги, глаза потемнели от ярости.

– Хорошо, хорошо, не кипятись. Тебе лучше знать. А я так, просто болтаю. Может, ляжем уже отдыхать, а то завтра предстоит тяжелый день.

Я потихоньку успокоилась и, расстелив на полу покрывало, махнула рукой, приглашая Велорику занять место с другого края. Когда мы устроились на земляном полу, ведьма отвернулась в сторону и очень быстро уснула, я же лежала, глядя в потолок и обдумывая все, что она сказала.

Раньше я считала, что стать темной ведьмой – значит умереть душой, потерять свое сердце. Думала, что холодный и жесткий рассудок и тяга к убийству станут преследовать меня. Но я ошиблась. Черная ведьма жестока, холодна, она убивает, забирая себе чужую энергию, но она не бесчувственна. У каждой есть свои мечты и желания. В беспросветном сумраке, окутавшем мою душу с тех пор как получила новый неиссякаемый источник силы, светились мягким светом два ярких лучика – любовь к моей милой сестренке Алире и всеобъемлющая, заставляющая терять рассудок страсть к Реналю. Что касается моего постреленыша, то Велорика права, нужно найти ей заботливого мужчину, пусть защитит ее, увезет куда-нибудь в безопасное место, столица вскоре превратиться в театр военных действий. А вот упомянув Реналя, подруга затронула больную тему. Я ведь еще помню, как в самом начале наших встреч он так же сгорал от страсти, так же терял голову, как и я, но вот в последние несколько месяцев его отношение изменилось. Я могла кричать на Велу, требуя от нее замолчать, но скрывать правду от самой себя не могла. Реналь стал охладевать ко мне, его любовь постепенно угасает. Как же удержать его, как заставить чужое сердце запылать вновь? Может, он не любил меня по-настоящему все это время? Может, испытывал лишь чувственное влечение, которое я приняла за любовь? Ведь когда мужчина желает ведьму не только телом, но и сердцем, душой, то его любовь не может угаснуть. Я не знаю причин, но твердо уверена, что так оно и есть. Сестре я объясняла это тем, что мы, ведьмы, отличаемся от простых женщин, оставаясь манящей загадкой для влюбленных в нас мужчин, а вот себе объяснить не могла, лишь знала это наверняка, имея много примеров перед глазами. Наверное, я повторяю сейчас судьбу своей матери. Она тоже любила человека, который все-таки оставил ее. Можно, конечно, приворожить Реналя навсегда к себе, но я знаю, чем заканчивается такое колдовство. Постепенно он превратится в пустую марионетку, и от мужчины, сводящего меня сейчас с ума своей силой, решительностью, неуловимостью, не останется и следа. Да и какая женщина пожелает, чтобы любимый находился рядом только из-за приворота? Я вздохнула и повернулась на другой бок. Смогу ли я отпустить его, когда он решит уйти? Нет, не смогу! Я сделаю все, чтобы его удержать.