Ночной цирк - Эрин Моргенштерн Страница 16

В том, что касается одежды, она настоящая кудесница, утверждают газеты. Она творит чудеса. Мадам Падва не обращает на эти восторженные отзывы никакого внимания, хотя порой шутит, что при помощи изрядного количества шелка и жесткого корсета могла бы сделать из Чандреша очаровательную модницу, в которой никто не заподозрил бы мужчину.

Сегодня мадам Падва облачена в черное шелковое платье, вручную расшитое цветками вишни. Нечто вроде кимоно, превращенное в вечерний наряд. Седые волосы собраны на затылке в тугой узел под черной сеточкой, украшенной драгоценными камнями. Шею обвивает нитка превосходно ограненных рубинов, и кажется, что горло перерезано ножом. Все вместе создает эффект немного мрачной, но безукоризненной элегантности.

Вторым появляется господин Итан Баррис, довольно известный инженер и архитектор. Он выглядит так, словно по ошибке забрел не в тот дом. Застенчивый, в очках в серебряной оправе, с редеющими волосами, аккуратно зачесанными набок, чтобы скрыть этот неприятный факт, Баррис куда уместнее выглядел бы в какой-нибудь конторе или в банке. До этого дня он встречался с Чандрешем лишь однажды, на конференции по вопросам архитектуры Древней Греции. Приглашение на ужин явилось для него полнейшей неожиданностью; господин Баррис не из тех людей, что привыкли получать приглашения на столь поздние приемы, да и на приемы вообще, но он решил, что отказаться будет слишком невежливо. Кроме того, ему давно хотелось взглянуть на особняк Лефевров, прослывший легендой среди его коллег, занимающихся интерьерами.

Переступив порог дома, он сам не замечает, как у него в руке появляется бокал шампанского, а сам он уже обменивается любезностями с бывшей примой. Отметив про себя, что, пожалуй, эти поздние приемы могут быть довольно приятными, он решает, что нужно постараться бывать на них почаще.

Сестры Берджес приходят вместе. Тара и Лейни занимаются всем понемногу. То они танцовщицы, то актрисы. Как-то им довелось даже поработать в библиотеке, но на эту тему они готовы распространяться, только будучи изрядно навеселе. В последнее время они консультируют за деньги. По всем вопросам. Они дают советы в любых областях: от личных неурядиц и финансовых проблем до того, куда поехать отдыхать или как подобрать туфли. Их секрет (и это они тоже обсуждают только в состоянии особого подпития) — в исключительной наблюдательности. Они подмечают любую мелочь, любую незначительную деталь. И если даже что-то ускользает от внимания Тары, от Лейни это не укроется, и наоборот.

Они считают, что решать проблемы других людей, ограничиваясь советами, гораздо приятнее, чем на деле вмешиваться в их жизнь. Это приносит большее удовлетворение от работы, утверждают они.

Сестры очень похожи; с одинаково уложенными каштановыми волосами и большими карими глазами, они выглядят моложе своего возраста. Впрочем, они ни за что не признаются, сколько им лет и кто из них старше, а кто младше. На вечер они оделись по последней моде. Их платья не совсем одинаковые, но прекрасно дополняют и выгодно оттеняют друг друга.

Мадам Падва приветствует их с заученной прохладцей, которая всегда припасена у нее для таких юных красоток, но быстро оттаивает, выслушав их восторги по поводу ее прически, украшений и платья. Господин Баррис очарован обеими, хотя, быть может, все дело в шампанском. Ему довольно трудно разобрать их шотландский акцент, если только они вообще шотландки. Он в этом не до конца уверен.

Последний гость появляется незадолго до начала собственно ужина, когда остальные начинают занимать места за столом, а бокалы наполняются вином. Это высокий мужчина неопределенного возраста с незапоминающимися чертами лица, одетый в безукоризненный серый фрак. Появившись на пороге, он оставляет дворецкому трость и цилиндр, а также визитную карточку, на которой написано: «Господин А. X_____». Садясь за стол, он вежливо склоняет голову в знак приветствия, но не произносит ни слова.

В этот момент к гостям выходит Чандреш в сопровождении своего секретаря Марко — красивого молодого человека с ярко-зелеными глазами, который моментально становится объектом внимания обеих сестер Берджес.

— Как вы уже, наверное, догадались, — начинает Чандреш, — я пригласил вас всех не случайно. Впрочем, поскольку речь пойдет о деле, а я считаю, что дела лучше обсуждать не на пустой желудок, мы займемся этим после десерта.

Он кивает одному из слуг, и, когда часы в гостиной начинают отсчитывать двенадцать ударов, наполняя дом гулким дрожащим эхом, на стол подают первое блюдо.

Во время ужина беседа течет так же легко и приятно, как вино. Дамы словоохотливее кавалеров. Человек в сером костюме и вовсе ограничивается парой слов. И хотя мало кто из них встречался друг с другом раньше, когда приходит время десерта, со стороны вполне может показаться, что все они знакомы уже сто лет.

Когда с десертом покончено и часы готовятся пробить два часа ночи, Чандреш поднимается и откашливается.

— А теперь нижайше прошу всех пройти ко мне в кабинет. Туда будут поданы кофе и бренди, и мы сможем перейти к обсуждению деловых вопросов, — объявляет он.

По его знаку Марко бесшумно выскальзывает из зала, чтобы в скором времени вновь присоединиться к ним в кабинете со стопкой блокнотов и рулонами бумаги под мышкой. Слуги разносят обещанные кофе и бренди, а гости устраиваются на диванах и креслах перед камином, в котором весело потрескивают поленья. Закурив сигару, Чандреш начинает объяснять суть своей идеи. Время от времени он на мгновение замолкает, чтобы выпустить изо рта облако табачного дыма.

— Я собрал вас таким составом, потому что начинаю новый проект. Возможно, вы посчитаете его дерзким. Я надеюсь, что его дерзость не отпугнет вас, потому что в своей области каждый из присутствующих мог бы оказать проекту неоценимую пользу. Ваш вклад, безусловно добровольный, будет оценен по достоинству и весьма хорошо оплачен, — говорит он.

— Чандреш, мальчик мой! Хватит ходить вокруг да около. Посвяти нас в свою новую затею, — мурлыкает мадам Падва, играя бокалом бренди. — Некоторые из нас не молодеют.

У одной из сестер Берджес вырывается смешок.

— Конечно, тетушка Падва, — отвешивает ей поклон Чандреш. — Моя новая затея, как вы метко изволили выразиться, — это цирк.

— Цирк? — с улыбкой переспрашивает Лейни Берджес. — Какая прелесть!

— Что-то вроде шапито? — несколько растерянно уточняет господин Баррис.

— Нечто большее, чем шапито, — отвечает Чандреш. — Не просто цирк, а цирк, подобного которому не было никогда. Не один большой шатер, а целая плеяда шатров, и в каждом свое представление. Никаких слонов или клоунов. Нет, нечто более изысканное. Ничего привычного. Это будет что-то особенное, абсолютно новое, уникальное. Наслаждение для всех органов чувств. Театр развлечений. Мы разрушим все представления, все стереотипы о том, что есть цирк, и сотворим нечто новое, абсолютно новое.

По его сигналу Марко расстилает на столе принесенные им листы, расставляя по углам прессы для бумаги и разнообразные диковинки (обезьяний череп, бабочку в куске стекла).