Свет во тьме - Алёна Данилова Страница 16

— Ася? — почувствовал что-то неладное он, успевая отключить газ на плите.

Я хранила молчание, а Константин Иванович — так звали отца — продолжил хозяйничать, накрывая на стол. Мы понимали друг друга без лишних слов и постоянно ожидали ответов, не начиная настойчивых расспросов. Расспросы не всегда приводят к хорошему заключению, а когда достаточно близкий человек готов сам рассказать, то и другой готов терпеливо выслушать, чтобы дать дельный совет или просто сказать: «Всё будет хорошо!»

— Я бесплодна, — затаив дыхание, прошептала я.

Тело непроизвольно напряглось. Безмолвие заполнило пространство, и лишь тихий стук механических часов в гостиной едва разбавлял её. Я обернулась, отец сидел за столом, склонив голову, пальцы трепали шевелюру подросших волос. Всё-таки он очень ждал внуков.

— Может… — задумчиво пробормотал мужчина, посмотрев на стену с картиной, изображающей белую кошку на чёрном фоне. — Они ошиблись?

Я обратила внимание на то, как написана картина, одним словом — профессионально. В нижнем углу картины личная подпись мамы в виде котика с датой. Голова заболела, и смутно я увидела листок бумаги с чёрным котом. Почему кот, а не кошка, додумать не успела. Телефон завибрировал, оповещая о звонке.

— Да, — ответила нерешительно: вызывающий абонент скрыл номер.

Папа тяжко вздохнул и вышел из кухни, прихватив с собой пачку сигарет. Я начинала жалеть об ответе на вызов, но, услышав голос на том конце, рухнула на ламинированный пол.

— Ася, я скучаю…

— Дейсон, — пролепетала я, падая в тёмную пучину.

***

— Любимая! — голос Никиты доносится из зала.

Я улыбаюсь, слыша шуршание пакетов. Сегодня мой день рождения. Придут друзья и родственники. До сих пор поражаюсь подобной душевной щедрости мужа. После трёх лет брака он всё такой же заботливый и добрый. Идеал женских мечтаний.

— Ася, — уже укоризненно.

— Иду, иду.

Ступаю на цыпочках, как мышка. Наблюдаю, как Никита перекладывает вещи и праздничные гирлянды. Пыхтит, но продолжает подготовку в одиночестве. Вдруг взгляд натыкается на коробочку с тестом на беременность. Никита улыбается.

— Ася, — чужой голос проникает издалека. От него щемит сердце, одновременно возникает непреодолимое желание стремительно пойти к нему, но что-то всё же удерживает на месте.

Не пойму, что происходит.

Буквально в следующее мгновение наступает непроглядная тьма. Я чувствую её, словно живое мыслящее существо. Оно ластится ко мне и зовёт с собой, чтобы показать что-то важное.

Сомнения возникают моментально, и в то же время интуиция говорит идти вслед за неведомым. Как же тяжко сделать выбор. Наверное, каждый испытывал в своей жизни подобное. Но задумывался ли кто-то, к чему это может привести? Скорее да, чем нет.

Не спеша, на ощупь я направилась в ту сторону, куда по ощущениям вели. Вдалеке замелькал тоненький промежуток света, звучали чьи-то голоса на повышенных тонах.

— Я давно люблю тебя, идиот! — кричала женщина, стоящая спиной ко мне. — Мы с тобой встретились намного раньше, но ты всё равно рядом с ней…

— Замолкни! — рычит мужчина за ширмой, перебивая врача.

Я стою возле приоткрытой двери кабинета гинекологии, той самой, где не так давно проходила обследование и узнала, что у нас с Никитой никогда не будет детей.

— Вот, значит, как сейчас ты со мной разговариваешь, — истерический смех соседки по лестничной площадке заполняет помещение. — А она знает, что ты намеренно подмешивал ей таблетки, не допускающие нежелательной беременности?

— Какие таблетки? — ошарашено спрашивает Никита.

Теперь я вспомнила.

В тот зимний день пришлось идти в республиканскую больницу, я собиралась без Никиты обсудить методы лечения от бесплодия, поскольку существовал один шанс из ста, а я ради возлюбленного готова пойти на всё что угодно. Да и детей мы хотели завести давно, но никак не получалось, сколько бы ни старались.

Дверь в кабинет моего лечащего доктора оказалась приоткрытой, и тогда я услышала их разговор. С каждым их словом становилось всё труднее дышать. Душу беспощадно раздирали на части, а слёзы вовсю бежали по щекам. Именно в тот самый момент пришло понимание, почему она решилась помочь мне. Буквально всё оказалось спланированным заранее.

— Те самые, которые нередко помогали вам без проблем заниматься с… — звук пощёчины прозвучал внезапно.

— Не смей больше приближаться к моей семье! — заявил Никита. — Я…

Сил слушать больше нет, как и желания.

Завибрировал будильник, поставленный на полвосьмого. Необходимо срочно мчаться на работу, а потом… Потом я временно перееду к отцу. После всего услышанного не хочу видеть ни Никиту, ни эту змеюку подколодную!

В тот же день меня уволили, предъявив нелепое оправдание своим поспешным действиям. Мир разрушался на моих глазах. На дорогах повсюду имелся столь ненавистный лёд, словно преднамеренно ждавший всего случившегося. А ведь вчера его не было.

Как гром среди ясного неба зазвенел телефон, отвлекающий от внутренних терзаний, но светофор не будет ожидать вечно. Если кто-то звонит, то пусть подождёт.

Вот только ждать тому придётся вечность. Ведь я умерла…

Память возвращалась незначительными крупицами, постепенно складываясь в пазл. Лучше бы не вспоминала того, что увидела. Как же хочется всё забыть, но знаю, что нереально теперь это сделать. Я сама пошла за неизвестным и заплатила, сполна узнав подобное.

— Константин Иванович… — сердце застучало быстрее. Неужели ещё не конец воспоминаниям?

— Доктор, могу ли я увидеть свою дочь сегодня? — печаль звучала в каждом слове отца. — Прошу вас.

— Вы же понимаете, что нам необходимо позвонить Никите Петровичу, — ответил незнакомец. — После неудачного покушения на вашу дочь он запретил кого-либо впускать к ней, я же объяснял вам это.

— Но…

— Позвоните ему сами и поговорите нормально. Я не должен быть переводчиком. Вам самим необходимо разобраться во всём, поймите меня, пожалуйста, — сказал он и напоследок добавил. — Мне нужно работать. Вот новый номер Никиты. От старого номера он почему-то избавился.

Что, чёрт возьми, происходит? Что за бред я слышу? Разве я во сне? Вопросы нескончаемым потоком роились в голове. Но ни на один не дали обоснованного ответа.

Вскоре наступила тишина, но её разрушил приятный женский голос:

— Мои девочки, я не смогла уберечь вас. Если бы я находилась рядом в тот злополучный день, то ничего этого не произошло бы.

Незнакомка плакала взахлёб. Холодные капли падали на тело и, кажется, мне удалось совершить движение. Приборы противно запищали, началась настоящая суматоха. Кто-то пытался светить фонариком в глаза и сделал заключение, что у пациентки есть все шансы очнуться.