Паутина Лайгаша - Дмитрий Браславский Страница 16

Кхарад едва заметно вздрогнул. Темес… В мире, где станет править Темес, ему делать нечего.

– Ты вновь хочешь померяться силами с богами? – осторожно спросил он. – Надеюсь, ты не забыл, что в прошлый раз мы проиграли. И, кстати, действуя заодно.

– Мы выиграли, брат, – твердо ответил Зеантис. – У людей осталась магия.

– Ах, вот ты о чем… – тон Кхарада вновь сделался унизительно насмешлив. – Ну, тогда воюй… Тоже мне богоборец.

Что ж, Зеантис сам себя спеленал по рукам и ногам своими идиотскими принципами. Если выступить сейчас на его стороне, в конце концов, точно выяснится, что они сражались за счастье человечества, мировую гармонию, великое равновесие или еще за какую-нибудь ерунду в том же самом роде. И так полтысячелетия пришлось приходить в себя после Битвы Святых Отцов. Полтысячелетия потеряно впустую. А теперь получается, что все это ради того, чтобы люди владели магией. Да пропади они пропадом!

И не надоест же братцу: вбил себе в голову, что все, буквально все нуждаются в его опеке, заботе, защите. От эльфа до головастика!

– Ну, и что изменится, победи, скажем, Ашшарат? – лениво протянул Кхарад. – Думаешь, люди перестанут умирать? Воевать? Воровать, наконец? Тебе ли не знать, что в мире, который творили демиурги, вообще не было места для богов?!

– Жаль, что ты не видишь дальше собственного носа, – Зеантис не обратил ни малейшего внимания на покровительственный тон брата. – Только представь себе, какая сила будет у этого бога, если все храмы Двэлла станут храмами… в общем, даже не суть. Вообрази, что все, слышишь, все даруют крупицы Силы именно этому богу…

– И поэтому ты предлагаешь выступить против него прямо сейчас. Эх, милый братец… Хочешь я буду патетичен, если по-другому ты не понимаешь?

Кхарад сделал едва уловимое движение, и если раньше трон занимал принц, то теперь казалось, что на нем восседает король.

– Твои знамена давно обветшали и рассыпались в прах. И боги ныне столь сильны, что те, кто некогда с радостью пополнял наши армии, последуют за ними. Поверь мне, – добавил он уже обычным голосом, – все это такие же мечты о старых добрых временах, что и у какого-нибудь вояки-инвалида из тех, что охраняют городские стены.

– Ты хочешь смириться? – в голосе Зеантиса промелькнуло презрение.

– Давай-ка лучше я скажу тебе, чего я не хочу? Не хочу, чтобы об меня вновь вытирали ноги. Не хочу, чтобы клинок Айригаля медленно разрезал мое тело на десятки кусков, тянущихся друг к другу, оставляя кровавые следы. Не хочу вновь отстраивать все, что они разрушили – просто походя наступив, как разрушают крепость, построенную детишками из песка.

– Я все понял, брат! – поднял руку Зеантис. – Твоя воля. Мне будет спокойней хотя бы оттого, что ты предупрежден.

Взметнулся вихрь – и юноша остался один.

– Спасибо за предупреждение, брат. Мир – не мозаика, как это тебе постоянно чудится. Мир – это головоломка, у которой, к счастью, нет единственного решения. Хотя с другой стороны, – Кхарад помедлил, – можно легко сломать себе голову, выбрав неправильное… x x x

– Одним словом, если вы согласны принять от меня этот необычный дар, – подытожил граф, – я бы все же рискнул еще раз пригласить вас на ужин. До старого замка недалеко, но не думаю, что есть смысл появляться там посреди ночи.

Отказываться было уже неудобно и, воспользовавшись тем, что до ужина еще оставалось время, талисса уединилась в своем шатре.

– Все-таки наш общий друг необычайно щедр! – Макобер с разбега плюхнулся обратно на кровать и не стал дожидаться, пока остальные успеют вымолвить хоть слово.

– В ненастный дождливый день в окно постучался хилый и тщедушный убийца. Проковыляв на середину комнаты, он привалился к камину, вздрогнул и издох, – мессариец так точно передразнил интонации Сильвена, что все дружно рассмеялись. – У моего прадеда была одна штуковина, которую уже лет сто как никто не может найти, – дарю. Повезет, так и вы не сможете!

– Но ведь удар по сокровищнице – это удар по самому Лазоревому храму.

Мысль Торрера была безупречна, но остальные, как ни искали, не смогли найти в ней решительно ничего нового.

– А удар по Лазоревому храму – это удар по Злу, – невозмутимо продолжил эльф. – Я за поход!

– Ты имеешь в виду, что если Зло не прочь поделиться с нами своими драгоценностями… – с энтузиазмом начал было Мэтт.

Торрера передернуло.

– …то так или иначе, мы понятия не имеем, где они находятся, – философски закончил Айвен. – Хотя в любом случае ничего не теряем. Доберемся до замка, заглянем в глаза грифону, рассмотрим как следует его клюв, раз уж Винсенту он так приглянулся, познакомимся с окаменевшим стражем. И если никакого ключа там не окажется, кто помешает нам заняться чем-нибудь более интересным? В смысле, справедливым и прибыльным, – тут же добавил он, покосившись на Торрера и Мэтта.

На том и порешили.

Граф скромничал: даже в его замке такое угощение любому показалось бы роскошным, а напитки – изысканными. Кроме, разумеется, Терри, однако и он к концу ужина смягчился и, лишь слегка поморщившись при пятой перемене блюд, заметил, что «в своем графстве Беральд и впрямь постарался найти все самое лучшее».

Когда полная луна уже собралась на покой, они добрели до палатки и без сил рухнули на кровати.

– Полдня проспал, а как не ложился! – с удивлением прислушался к себе Макобер.

– Меньше надо было на вино налегать, – холодно откликнулся Айвен. – Можно было подумать, ты весь месяц на одной воде просидел.

– Тоже мне деликатес – прошлогоднего разлива маркусское, – поддержал его Терри. – Скажи еще, что оно тебе понравилось!

– А что, и скажу, – встрепенулся мессариец. – Нечего брезгливо нос зажимать, когда сам… когда сам…

– Мак, давай потом, – мягко перебила его Бэх. – Если к утру у тебя по-прежнему будет что сказать Терри, он тебя с готовностью выслушает. – Правда, Терри?

– Чистая правда, – заверил мессарийца лунный эльф и добавил чуть тише: – Особенно притом, что я ничем, собственно, и не рискую.

Но Макобер уже выводил носом замысловатые рулады.

– Ну что, доверимся господину графу или кто-нибудь мечтает пободрствовать на всякий случай? – по тону Айвена было ясно, что уж он-то об этом явно не мечтает.

– Знаем мы его дружину, – буркнул в ответ гном. – Если они самого Беральда проворонили, нас точно не уберегут.

Порывшись в кармане, он вытащил затертый палладиевый талер с четким отпечатком чьих-то недоверчивых зубов.

– Торрер, клинок или королева?

– Ну, пусть клинок, – идея не спать всю ночь не слишком пришлась эльфу по душе, однако спорить с Мэттом он не рискнул: так у него хотя бы оставался шанс один к двум. Шансов переспорить гнома не было вовсе.