Наследница Повелителя Теней: новое тело - Марина Снежная Страница 16

Да, он ее бил. Причем настолько жестоко, что крики, доносящиеся из спальни родителей, порой слышали все домочадцы. Лена в таких случаях горько плакала и с трудом сдерживала желание броситься туда и прекратить все это. Но понимала, что сделает только хуже. Отец получит новый повод для недовольства. Якобы жена плохо воспитала дочь, раз не научила почтительности к старшим. Девочка должна знать свое место и не лезть в те вопросы, которые ее не касаются. Уже не раз видела, как матери доставалось за особо серьезные в глазах отца проступки Лады. И единственное, чем могла помочь Ольге — не навлекать гнев еще и из-за нее.

Что касается брата Павла, то он подражал во всем отцу и покойному деду. Да и внешнее сходство было разительным. Уже не говоря о даре. Даже сейчас он достигал уровня сильного мага, а источник все еще был нестабилен. На сестер Павел смотрел снисходительно и всерьез их не воспринимал.

В общем, особой близости в семье Бакеевых не наблюдалось. Разве что между Ладой и мамой. Хотя нельзя сказать, что Лену не любили. Скорее, наоборот. Отец всегда говорил, что гордится тем, какая у него примерная дочь. Обещал подобрать ей хорошего мужа, когда придет время. Лена же об этом моменте думала с содроганием. На примере мамы понимала, что ничего хорошего от замужества ждать не стоит.

Все изменилось, когда в возрасте тринадцати лет у Лады открылась магия — такая же, как у мамы, целительская. Источник был слабенький, но с перспективой роста. Все ждали, что скоро божественная кровь пробудится и у Елены. Но этого не происходило. Отец с каждым месяцем посматривал на недавнюю любимицу все более мрачно. Мать же, наоборот, стала ей гораздо ближе. Пыталась подбодрить, говоря, что порой источник пробуждается позже. Но уже в пятнадцать лет Елена начала понимать, что шансов, что это вообще произойдет, крайне мало. И она приходила в отчаяние. Не раз рыдала на материнском плече, высказывая ей свои страхи, и делилась переживаниями.

Лада сестре сочувствовала. Вообще, когда в ней открылся целительский дар, она стала намного более чуткой, чем раньше. Да и если раньше воспринимала Елену как конкурентку и злилась из-за того, что ту ценят больше, то теперь ситуация изменилась. Лада и не думала злорадствовать, скорее, наоборот. Наверное, только тогда сестры в полной мере ощутили родственную связь между ними. Поняли, как дороги друг другу.

Именно Лада нашла в Сети статью, подарившую Елене хоть какую-то надежду. Там говорилось об одном из аристократических родов, пусть и не великом. Так вот, в их семье тоже появился отпрыск, в котором божественная кровь не пробудилась. Но семья в нарушении всех традиций не стала полностью от него отказываться. Пусть парню пришлось взять другую фамилию, но его оставили при семейном деле. Он уже тогда подавал большие надежды как техник, и ожидания вполне оправдал. Даже в качестве обычного сотрудника смог продвинуться и занять один из ключевых постов. Хотя для Лены было важно иное — он сумел стать полезным семье и доказать, что даже человек без дара заслуживает уважения.

Конечно, для женщины добиться чего-то сложнее, но она решила попробовать найти себя в той отрасли, где сможет справиться.

Лене всегда легко давались иностранные языки. Что если изучить их как можно больше и устроиться в отцовскую компанию переводчиком или представителем по вопросам международной торговли? Ведь их продукция славится не только в Ранаре, но и в других странах. Есть и зарубежные филиалы. Если она докажет отцу, что в состоянии приносить пользу, может, он оставит ее частью семьи? Пусть и лишит своей фамилии.

Елена поделилась идеей с сестрой и мамой, и те горячо поддержали. Ведь в ином случае им даже общаться с Леной не позволят. А так есть шанс, что смогут видеться хоть иногда.

Собственно, три года, оставшиеся до совершеннолетия, девочка работала как проклятая. Изучала языки и другое, что могло понадобиться для работы в крупной компании. Благо, библиотека дома была огромная, и там чего только ни было. Да и в Сети имелась куча литературы. Отца же убедили нанять репетиторов по разным языкам, аргументируя это тем, что Лада хочет подтянуть свои знания. Если бы сказали, что это нужно Елене, вряд ли бы теперь согласился. Отец уже считал ее отрезанным ломтем. Ладу же планировал как можно выгоднее пристроить замуж. А образованность женщины сейчас ценится. Все же время не стоит на месте, и даже Бакеев вынужден был с этим считаться. Его дочери придется вращаться в высшем обществе, где не должна ударить в грязь лицом. И если сможет утереть нос другим аристократкам, говоря с иностранцами на их языках, это поднимет престиж всего их рода.

Вот только Ладе все это давалось тяжело, и на самом деле училась Елена. Упорству и таланту девочки оставалось позавидовать. Как она умудрилась за три года чуть ли не в совершенстве выучить пять самых распространенных в мире языков (родной я не считаю), уму непостижимо. Но ведь сделала! Альманский, дарузский, нирдский, миарский и заракский. Копаясь в воспоминаниях Лены, я невольно воспрянула духом. Да с такими знаниями мои шансы нормально устроиться в жизни значительно возрастают! На корпорации «Вихрь» Бакеевых свет клином не сошелся. Есть, кстати, и фирмы богатых простолюдинов, имеющих дела с иностранцами. И туда Лену… вернее, теперь уже меня вполне могут взять.

Вот только сама девушка считала, что ее старания оказались напрасны. Когда она незадолго до своего восемнадцатого дня рождения завела тяжелый и волнительный для нее разговор, отец мигом разрушил все надежды.

— Само твое присутствие в компании, носящей наше имя — это уже позор, — сухо сказал он. — Да, я слышал о том, что Груздевы пристроили своего бездаря-сынка к себе. Но их род никогда не пользовался особым влиянием. Да и после случившегося перед ними закрыли двери очень многие. Мне жаль, но навлекать позор на наш род из-за тебя я не стану. Надеюсь, свои знания ты применишь где-то еще. Но точно не в моей компании!

В тот момент Лена ощутила себя так, словно на нее сверху упала каменная плита и окончательно придавила к земле. Полный крах! Почти ничего не видя из-за застилавших глаза слез, она вышла из кабинета отца и отправилась сообщить маме и сестре, что ничего не получилось. Ловила на себе презрительные взгляды слуг, еще недавно обращавшихся с ней, как с принцессой, а теперь и не пытающихся скрывать эмоции. Для них она была отверженной, ущербной, низвергнутой до того положения, какое занимали они сами, а может, и хуже. Ведь быть слугой великого рода — почетно, это возносит их среди других простолюдинов. Она же скоро станет никем.

Но хуже всего становилось, когда общалась с другими аристократами. С тех пор как стало понятно, что дар в ней не откроется, в их взглядах читалось столь сильное пренебрежение и даже гадливость, что Елена поскорее спешила закончить общение и уйти к себе. Стала настоящей затворницей. Хотя лучший друг Павла — Кирилл Порицкий, напротив, сам искал ее общества даже после того, как стало известно о ее несовершенстве.

Лена заметила, что нравится ему, еще когда ей исполнилось четырнадцать. Сам он был старше на два года и часто гостил у них. Они с братом и учились сейчас вместе в Академии для аристократов. Кирилл был подающим большие надежды огненным магом, чем весьма гордился и даже сделал себе татуировку на затылке, чтобы каждый, кто на нее посмотрит, знал о том, с кем имеет дело. Чрезвычайно высокомерный и неприятный тип, который с теми, кто ниже по положению, вел себя на редкость заносчиво и пренебрежительно. Даже удивительно, что он настолько проникся к недостойному, как наверняка считал, объекту! Но видимо, любовь зла.