Тайны Иллирии. Паук в янтаре - Анастасия Волжская Страница 16

– Посмотрите вот это. – Главный дознаватель указал на новое дело. – Случай трехлетней давности. Жертва зарезана в переулке, менталист пойман, проверен и признан виновным.

В этой папке бумаги пребывали в относительном порядке: заключения, отчеты, даже несколько изображений, касавшихся деталей преступления. Не оставалось сомнений, что расследованием занимались, и занимались плотно. Приглядевшись, я различила на одном из документов знакомую подпись. Младший дознаватель Стефано Пацци. Что ж, в таком случае не стоило удивляться аккуратности, с которой были собраны документы.

Я вытащила из стопки плотный светлый лист. Рисунок, сделанный на месте преступления самим Стефано, изображал молодую женщину, лежавшую на мостовой. Голова была повернута в сторону, а ладони сложены на груди, словно прикрывая рану. В уголке рта запеклась черная капля крови: клинок пробил легкое.

Оружия на месте убийства не нашли, но в папку вместе с рисунком девушки была вложена схематическая картина раны. Тонкий узкий разрез, похожий на след от стилета.

Резкий, сильный удар, пронзивший грудь навылет. Девушка отшатнулась, когда убийца схватил ее за руку, попыталась вырваться за мгновение до того, как ее разум подчинился исходившему от нападающего ментальному приказу. И менталист испугался. Дернул жертву на себя, одновременно выбрасывая вперед руку с зажатым для удара оружием. Клинок вошел в тело по самую рукоять.

Я вздрогнула.

– Что-то вспомнили? – живо поинтересовался Паук, подаваясь ближе.

Детали этой встречи пронеслись перед моим внутренним взором. В то время я еще не завершила обучение у старого мастера-циндрийца, и ментальный дар не поддавался контролю с той же легкостью, как сейчас. Оттого внезапный контакт с осужденным за убийство оказался подобен штормовой волне, в одночасье накрывшей меня с головой и чуть не утащившей на дно.

Мы столкнулись на галерее, соединявшей тюрьму и исследовательский центр. Обычно осужденных на казнь подвозили прямо к подножию острова-тюрьмы, минуя основное здание, но в тот день море штормило, и законникам пришлось воспользоваться более удобным и основательным причалом. Молодой мужчина шел, едва держась на ногах, в сопровождении, по меньшей мере, пяти охранников. Рубашка на нем была порвана, кое-где виднелись следы запекшейся крови, скорее всего принадлежавшей не ему. Мужчина невидящим, больным взглядом смотрел перед собой и что-то беззвучно шептал окровавленными губами.

Мост между островами был узким, и нам с Бьерри пришлось вернуться в крепость, чтобы пропустить заключенного и его конвоиров. Но в тот краткий миг, пока старый законник договаривался со старшим охранником, наши взгляды встретились. И этого оказалось достаточно, чтобы мой разум раскрылся навстречу, устанавливая ментальную связь.

Меня захлестнули чужие воспоминания. Я сбилась с шага, и Бьерри, тогда еще не так долго работавший со мной, еле успел перебороть страх перед ментальной магией и подхватить меня под локоть, не давая упасть. В голове эхом отдавался неслышимый мысленный крик убийцы. Картинка, бесконечно повторявшаяся, застыла перед глазами: клинок входит в грудь точно между ребрами, пальцы, враз ослабев, разжимаются, перепачканные в чужой крови, клинок входит в грудь…

Я мельком бросила взгляд вниз и успела разглядеть бурые пятна на правом рукаве заключенного.

Легкое прикосновение к плечу вырвало меня из плена воспоминаний. Паук, нахмурившись, глядел мне в глаза. Я невольно дернулась, и главный дознаватель убрал руку.

– Вряд ли я смогу многое добавить к тому, что уже лежит в папке. – Я пролистала бумаги, заставляя себя вернуться в реальность. – Я видела лишь разрозненные картинки: момент убийства, темную улицу. Менталист долго простоял без движения в узком проулке, и я совершенно не ощущала его беспокойства или напряжения. Словно бы он не понимал, чего именно ожидал. Но, стоило ему увидеть ту леди…

– Леди Летиция Люччи, – подсказал Паук. – Она была неплохим артефактором и единственной наследницей одного из старших, безмерно уважаемых и бесконечно почтенных семейств блистательной Веньятты.

В словах главного дознавателя чувствовалась едкая насмешка. Я подавила раздражение, вспыхнувшее от того, сколь спокойно и цинично Паук рассуждал об убийстве ни в чем не повинной девушки.

– Летиция. – Мой голос звучал ровно. – Он увидел ее, и нечто, ему самому неведомое, толкнуло его вперед, наперерез незнакомке. Он схватил леди Летицию за руку, потянул на себя и ударил клинком, одновременно отдавая ментальный приказ. Вот, смотрите…

Я начала было выстраивать энергетическую реплику, но главный дознаватель оборвал меня нетерпеливым жестом. Резко поднявшись, он подошел к окнам и по очереди задернул плотные шторы. Яркий дневной свет сменился таинственным, почти интимным полумраком. Паук принес к столу подсвечник, но не спешил зажигать огни.

– Приступайте, – кивнул он.

Тонкими энергетическими нитями я обозначила в воздухе сцену убийства. Ночная Веньятта, темный переулок, далекие огни. Одинокая девушка, опасливо застывшая у стены, и появившийся из ниоткуда убийца с клинком. Все это отдаленно напоминало случившееся совсем недавно с леди Элией Манорро и Спиро Дьячелли. Даже стилет, казалось, был похожим.

Память сохранила не слишком много ярких фрагментов: рукав с пятнами крови, расшитый лиф платья, плотно охватывавший высокую грудь, расширившиеся глаза девушки, тяжесть клинка. Мой контакт с осужденным менталистом был слишком коротким. Стоило ему пересечь границу крепости, оборудованной защитными артефактами, как связь ослабла, став едва ощутимой, и видение пропало. Уже после, когда я рассказала об этом Стефано Пацци, он сухо сообщил, что менталиста казнили в тот же день еще до моего возвращения в тюремную камеру.

Паук вошел внутрь энергетической реплики. Серебристые нити расступались и смыкались за его спиной. Бросив на меня короткий взгляд и дождавшись ответного кивка, он вынул из рук менталиста клинок, покачал на ладони. Я подпитывала иллюзию, позволяя главному дознавателю манипулировать ею за счет собственной магии и движений рук.

– Как выглядело оружие, которое использовал Дьячелли? – спросил он.

Я создала в воздухе образ второго клинка, куда более подробный и четкий, и подтолкнула его в сторону Паука. С минуту он вглядывался в обе энергетические реплики, пристально рассмотрел украшенные кристаллом навершия, обхватил призрачные рукояти, проверяя, как оружие лежит в руке, и совершил несколько ложных выпадов.

– Скорее всего, стилет действительно может оказаться одним и тем же, – кивнув самому себе, заключил он. – И я бы исключил кузнецов Ниаретта. Слишком вычурная ковка. Ромилия или Аллегранца, причем мастер работает под заказ на кого-то из старших семей артефакторов.

Взяв из ящика стола чистый лист, главный дознаватель написал несколько слов. Приложив реплики клинков к бумаге, он магически выжег четкие контуры оружия. Добавив пояснения, Паук размашисто подписался и убрал лист обратно в стол. В таком виде магический отпечаток можно было использовать как доказательство, засвидетельствованное представителем закона.