Дебютантка - Лара Дивеева Страница 16

— Этого не может быть! — отрезала категорично. — У меня светлый дар.

— Кто тебе это сказал? Вспомни бал дебютанток! Рион похитил тебя под покровом мглы и сделал это против твоей воли. Если у тебя светлый дар, то почему тебе не удалось оттолкнуть мглу?

Мне не удалось не то, что оттолкнуть, а вообще справиться со мглой. Она липла ко мне со всех сторон.

Но…

— Не может быть! Я отразила нападение Риона во время церемонии.

— Родителей Риона сослали в запределье, когда он был ребенком. Рион маг, в нем есть светлая сила, и поэтому мгла так его любит. Противоположности притягиваются. А тебя создала мгла, поэтому ты заинтересовала светлые силы. Вспомни, как высоко поднялся пар над чашей благословения.

— Но ведь я могу удерживать светлую силу в себе…

— В этом и есть смысл твоего дара — ты отражаешь светлую силу, чтобы использовать ее на пользу мгле. Ты можешь это сделать сразу или через какое-то время.

— Но светлячки… они боялись Риона, но не меня.

— Во время инициации ты сделала глоток светлой силы. Не сомневаюсь, что светлячки были от тебя в восторге!

Ветер терпеливо отвечал на вопросы, в его улыбке мелькало сочувствие.

— Таких, как ты, осталось очень мало. Твои предшественники погибли на войне или… погибли. — Прищурившись, он оценивал меня, как будто решал, готова ли я услышать большее. — Тебе было безопаснее в пограничье, там много кто прячется, и магическая гильдия предоставляет защиту. Но теперь, когда Август о тебе знает…

Пелена опала, и перед нами появился Рион. Невозмутимый и спокойный, он прошествовал по комнате, не считая нужным объяснить случившееся. Гилбера с ним не было.

Рион остановился перед рядом закрытых спален и глянул на меня через плечо.

— Ваша спальня вторая слева.

— Это вопрос?

— Нет, это констатация факта. Я дал вам шанс выбрать, но вы слишком тянули время. Поэтому я выбрал за вас.

— Если вас интересует, согласна ли я остаться в вашем логове, то мой ответ отрицательный.

— Как удачно, что ваш ответ меня не интересует.

Рион скрылся за дверью спальни, третьей слева.

— Ну и зачем ты его злишь? — рассмеялся Ветер.

— Он невыносим!

— Привыкнешь! Я же привык. — Махнув рукой, Ветер поднялся на ноги. — Рад был с тобой поболтать, но увы, у меня дела.

— Но уже почти ночь! — Не то, чтобы я волновалась за Ветра, но мне не хотелось оставаться наедине с Рионом.

— Ночью как раз самые дела! — Подмигнув, он заговорщически прошептал: — Дебютанткам хочется острых ощущений.

Я понимающе хмыкнула.

— И ты рад им помочь.

— Я и есть острое ощущение! — Отвесив мне ироничный поклон, он собрался уходить, но помедлил. — Конечно, если тебе тоже хочется острых ощущений, то я могу остаться…

— Нет. — Я говорила серьезно. Как бы он ни шутил, я видела презрение, стоящее за мальчишеской ухмылкой Ветра, и не питала иллюзий. — Мне никогда не захочется острых ощущений.

Он кивнул, не стал отшучиваться. Мне кажется, мы друг друга поняли.

Но он не успел уйти. Пелена расступилась, появился Гилбер и уставился на меня пустым взглядом. В эту секунду я была готова броситься вслед за Ветром, умоляя его остаться.

— Довольна? — Голос Гилбера дрожал от гнева. — Нравится, когда вокруг тебя танцуют?

От его страшного взгляда хотелось бежать, но я только поджала пальчики на ногах.

Распахнулась дверь спальни, и появился Рион. Он был без камзола, рубашка расстегнута. В руках он держал стакан со льдом. Явно готовился налить себе выпивку, когда услышал голоса.

— Нет, мне не нравится, когда вокруг меня танцуют. Отпустите меня, и у вас не будет хлопот, — сказала я Гилберу ровным тоном.

— Хочешь к Августу? — прошипел он. — Предпочитаешь, чтобы он прибрал тебе к рукам?

— Не мне ли решать, к чьим рукам быть прибранной?

В пугающей тишине раздался смешок Ветра.

— А она мне нравится! — Он улыбнулся, придавая мне сил.

— Я бы не стал к ней привыкать, — подал голос Рион.

Гилбер их не слушал, его лицо покраснело от ярости.

— Если надеешься встать между нами, то напрасно! Ты пустой сосуд, игрушка мглы, тебе и в страшных снах не привидится, что я могу с тобой сделать…

Ноги еле слушались, но я заставила себя встать. Лъэрды намного выше меня, но я должна хотя бы попытаться приблизиться к их уровню.

Я подошла к Гилберу, каждый шаг как пытка. Так подходят к своей смерти.

— Я не собираюсь встревать между вами, да этого и не нужно. — Выдержав мучительную паузу, я пояснила: — Вы ведь собираетесь участвовать в королевских испытаниях, а них может быть только один победитель. Думаю, всем нам понятно, что это значит.

Это значит, что они выступят друг против друга.

И они пока что не знают, что я тоже собираюсь участвовать.

Мы смотрели друг на друга, все четверо, за каждым взглядом сотни секретов.

Лъэрды привыкли бороться за свою жизнь. То, что они приехали вместе, не значит, что они будут защищать друг друга. Совсем не значит. Может показаться, что их трое против меня одной, но это не так. Нас четверо, и все мы друг против друга.

А в конце испытаний победит только один. Чтобы выиграть, ему, возможно, придется убить остальных.

А ведь они пока не знают, что я приехала в Амадену ради испытаний…

Я никогда не закрывала глаза на то, что меня ждет. Я знаю, чем рискую. Но теперь мне стало по-настоящему страшно, потому что я одна из них. Дочь мглы, приехавшая в Амадену, чтобы бороться за свет.

— Останусь-ка я с вами! — весело пропел Ветер. — У вас тут веселее, чем у дебютанток.

— Скажешь, что я не права? — обратилась я к нему.

— Права, поэтому и веселее! — Смеясь, он прошелся по комнате в поисках бутылки и чистого стакана. — Ты права насчет испытаний. Я уверен, что все мы попадем в храм. Свет никогда не отказывается от возможности поиграть со мглой, поэтому лъэрдов всегда пускают. Если бы не Август, то столица…

— Хватит! — взревел Гилбер и схватил Ветра за грудки. Вокруг них взметнулся столп искр.

— Думаю, сейчас самое время осмотреть вашу спальню, — сказал Рион отвратительно спокойным голосом.

В этот раз — надеюсь, в последний! — я его послушалась.

Моя спальня — вторая слева — оказалась просторнее той, в которую я заглянула раньше, но уютом похвастаться не могла. Холодный камин, кровать с ворохом одеял и деревянный шкаф, посеревший от пыли — вот и все убранство.