Черный цветок - Ольга Денисова Страница 15

Вот тут-то и пригодилась простыня: Есеня взобрался наверх, с трудом преодолев часть ствола, где не было сучков, и привязал ее к раскидистым ветвям за четыре угла. Риск только придал ему азарта; впрочем, плотная ткань и крепкие узлы выдержали его вес. Шевелиться в этом гамаке Есеня опасался, но после комариного ада и долгого путешествия ложе показалось ему роскошным. И все было бы ничего, но через полчаса он так замерз, что у него начали стучать зубы.

Заснул Есеня только после того, как солнце стало пригревать его правый бок, а проснулся ближе к полудню, с опухшим лицом и заплывшими глазами. Очень сильно хотелось есть. Настолько сильно, что живот скручивало болезненными спазмами. Он не ел без малого двое суток, если не считать кружки молока и выпитого в изобилии пива. Но и пиво в последний раз случилось позавчера.

Есеня почувствовал себя несчастным, голодным и одиноким. Никто его не любит, никто не найдет его в этой глуши и не принесет поесть! Мысль о путешествии к тетке, маминой сестре, уже не казалась вздорной. Но деньги он отдал Сухану, а идти туда придется дня два. Да он умрет от голода за это время! И явиться к тетке с пустыми руками, наверное, было не совсем хорошо.

Мысль о том, что он совсем один здесь, в глуши, почему-то напугала его. Ночью, спасаясь от комаров, он не подумал о зверях, которых запросто мог встретить. Но не это показалось ему страшным. Просто… если с ним что-то случится, никто не поможет. Если он всего лишь сломает ногу и не сможет идти, он умрет тут, умрет по-настоящему. И никто его не найдет. Если он провалится в болото по колено, то никто не подаст руки и не протянет палки. И он утонет. От этих мыслей защипало глаза, и Есеня понял, что сейчас разревется, как девчонка. Ну и пусть. Никто не увидит. И никто никогда не узнает, что он, Балуй, плакал от страха и одиночества, оставшись в лесу всего на одну ночь.

Есеня пробрался в город через один из потайных лазов, которые были известны ему в изобилии: под старым дубом прогуливался стражник, и Есеня не знал, кого подозревать в предательстве. Сестренка не могла такого сделать - все же родная кровь. Может, Чаруша? Обиделась на него и рассказала страже. Интересно, чего ее потянуло за ним в лес? Приключений, что ли, захотелось? У девчонок скучная жизнь - рукоделие да кухня. А может, и Сухан - тот еще маменькин сынок: влетело за простыню, он и раскололся. Есеня собирался забрать у него деньги, поесть и после этого подумать как следует, так ли ему нужен теткин хутор или комариный лес. Впрочем, в тюрьму ему вовсе не хотелось, хотя потом можно было бы хвастаться на каждом углу, что он там сидел.

Есеня не таясь добрался до дома Сухана, подпрыгнул и заглянул через забор. Товарища он не увидел, зато его сразу заметила мать Сухана, подметавшая двор. Лицо ее исказилось до неузнаваемости, и она не то чтобы закричала - взвыла, указывая пальцем на голову Есени, торчавшую из-за забора. На ее крик из дома выбежал отец Сухана, стеклодел Надей, бледный и перепуганный. Есеня не понял, чего они так волнуются, и хотел об этом спросить, но Надей замахал на него руками и зашипел:

- Вон! Вон отсюда! Быстро! Чтоб духу твоего здесь не было!

- Чего такое-то? - все же спросил Есеня. Висеть на заборе было неудобно.

- Я сказал - убирайся! - рука Надея потянулась к чугунному горшку, из которого кормили собаку.

Есеня не стал дожидаться, когда горшок полетит ему в голову. Может, зайти к Звяге? Может, он объяснит, чего на него так взъелись родители Сухана? Сухан и Звяга жили по соседству, Есеня пошел вдоль окон Сухана по улице, как вдруг услышал стук над головой - за закопченным стеклом торчало зареванное лицо товарища. Тот приложил палец к губам и начал открывать окно, стараясь делать это как можно тише.

Есеня помог ему выбраться на волю, и они бегом припустили вдоль по улице.

- Надо спрятаться где-нибудь, - запыхавшись, выдохнул Сухан, когда они оказались там, где их голосов не могли услышать.

- Чего случилось-то?

- Пойдем, к Бушуихе в сарай залезем, там нас не увидит никто… - Сухан нервно оглянулся по сторонам.

Бушуиха, старая бабка, не нажившая детей и давно похоронившая мужа, не очень заботилась о своем имуществе, и залезть к ней во двор труда не составляло. Они прокрались туда задами и плюхнулись в старое, слежавшееся сено - после гамака на дереве оно показалось Есене мягким и уютным.

- Ну давай, не томи. Чего там такое?

Сухан набрал в грудь побольше воздуха и хотел что-то сказать, но не выдержал и расплакался.

- Ты чё? - не понял Есеня.

- Ща, погоди. Я щас. Я только…

- Да ладно, не реви… - Есеня не стал над ним смеяться - он сразу почувствовал что-то нехорошее.

- Звяга… К нему первому стражники пришли, мать моя услышала и меня в сундук спрятала. Рано утром, спали еще все, - Сухан всхлипнул и размазал слезы по щекам.

- Ну?

- Ему руку сломали. Я в сундуке сидел, окна все закрыты, я и то слышал, как он кричал… - Сухан вздрогнул, и слезы снова побежали у него по щекам, - сломали молотком - его мать моей рассказала. А потом крутили. Звяга… Ты не подумай про него плохо… он не хотел. Но ты представь себе, каково это…

- Да я ничего про него плохого не думаю… - прошептал Есеня. Мурашки пробежали у него по спине, он закусил губу. Звягу было жалко до слез.

- Он им рассказал, что ты к старому дубу пошел прятаться, и что сестренка тебе денег дала на дорогу, и что мать тебе велела на хутор идти к тетке.

- А ты откуда знаешь?

- Мать рассказала, - Сухан шмыгнул носом.

- А Звяга?… Он как? Его в тюрьму забрали?

- К лекарю увели. Когда в себя пришел. Меня дома заперли, стражникам сказали, что я гуляю где-то. Но им уже не очень надо было, поэтому они не стали меня искать…

- А мои как? Не знаешь? - Есеня вдруг испугался. А что если они так же с мамой… или с сестренками…

- Откуда? Я же дома сидел, говорю, заперли меня.

- Мне надо к ним сходить, - Есеня начал выбираться из сена, но Сухан схватил его за рубашку.

- Куда? Ты с ума сошел? Давай я сбегаю, узнаю.

- Не. А если тебя поймают? Погоди.

- Да чего им теперь меня ловить, если им Звяга все уже рассказал?

- Кто их знает, - упавшим голосом сказал Есеня, сел и обхватил колени руками. Он бы не признался и самому себе, как страшно ему стало. Если со Звягой, который ни в чем не виноват, поступили так жестоко, то что же сделают с ним, когда поймают?

- Я быстро, ты тут меня подожди. Все сараи в городе они обыскивать не станут, правильно? - Сухан поднялся.

- Погоди, - остановил его Есеня. - Ты лучше попробуй найти подружку Цветы, Чарушу, которая с ней приходила. Она в конце нашей улице живет, у ее отца кожевенная мастерская, по запаху найдешь. Пусть она сходит, ее, наверное, не заподозрят. И тебя около ее дома ловить не будут.