Навсе...где? - Хэйди Хэйлинг Страница 15

– Что ж, в мире нет ничего вечного.

Я лягнула Кашмира, заставив закачаться гамак.

– Ты что, не понимаешь? У нас целые кипы карт, на которых изображены места, существовавшие когда-то. С лица земли исчезает то, что уникально, неповторимо.

– Время исследований и открытий прошло, амира. Наступила эпоха глобализации. Если весь мир решает тот или иной вопрос каким-то определенным образом, все другие варианты его решения исчезают.

Я снова сложила вырезку в аккуратный небольшой квадратик. На моих пальцах остались следы типографской краски.

– Жаль, что мы все вынуждены соглашаться с таким порядком вещей.

– Но мы вовсе с ним не соглашаемся. Вы, например, его явно не приемлете. – Кашмир озорно улыбнулся. – Не беспокойтесь. Я все еще люблю вас. Кстати, чуть не забыл!

Он достал из кармана рубашки изящную серебряную цепочку. На ней висел кулон – черная жемчужина в виде готовой распуститься почки, которая пряталась между двумя искусно изготовленными из серебряной пластины листочками. Кашмир покачал кулоном перед моими глазами, словно гипнотизер маятником.

– О нет! – выдохнула я.

– О да. Неужели вы думали, что в качестве подарка получите от меня только вырезку из украденной газеты?

– Похоже, ты и в самом деле не заплатил ни за то, ни за другое.

– Откуда вам это известно? У меня ведь были деньги, полученные от капитана.

– Оттуда, что я не вчера родилась.

– Да ладно вам, амира! – рассмеялся Кашмир. – Вчера вы радовались тому, что я искусный вор.

С сердитым видом я скрестила руки на груди:

– Я знаю, но все-таки это нехорошо.

– Какое мудрое замечание. С ним не поспоришь. И все-таки рискну напомнить, что, если бы я не был вором, мы бы никогда не встретились.

– Это точно, – кивнула я и, не выдержав, улыбнулась.

Кашмир, спасаясь от преследователей, забрался на борт «Искушения» в порту фантастического, невероятного города под названием Ваади-аль-Маас, где змеи длиной и толщиной с главную корабельную мачту скользили по коврам из бриллиантов, каждый из который был размером со сливу. Я стояла ночную вахту, когда худенький юноша вскарабкался на борт и спрятался за фальшбортом. Увидев меня, он предостерегающим жестом приложил палец к губам. Следом за ним из темноты на пристань выбежал целый отряд гвардейцев. Я хорошо помню, как в лунном свете заблестели обнаженные клинки их сабель. Когда командовавший отрядом капитан посмотрел в мою сторону, я показала в сторону ближайшей улицы.

Разумеется, мне следовало догадаться, что присутствие на борту Кашмира создаст немало проблем. А также о том, что он будет оказывать на меня дурное влияние. Но главное было в том, что он стал моим другом.

Кашмир оставался им все два года, которые я провела в местах и эпохах, где никогда бы не оказалась, если бы не мое прошлое. Через несколько дней Слэйт, узнав о появлении на корабле нового члена экипажа, предупредил меня: «Он не всегда был здесь и не останется тут навечно». Вспомнив об этом сейчас, я сглотнула, чувствуя, как у меня внезапно пересохло в горле. Мой отец провел с Лин всего два года. Что было бы для меня лучше – потерять Кашмира или никогда не знать его? На несколько мгновений я вдруг остро посочувствовала Слэйту.

Кашмир снова покачал у меня перед глазами серебряной цепочкой с кулоном. Я протянула руку. Он разжал пальцы, и украшение скользнуло мне в ладонь. Где и у кого он его украл? Узнала ли его обладательница о том, что кулон похитили, или решила, что просто потеряла его? Что ж, теперь ему предстояло пополнить мою коллекцию, состоявшую из золотого браслета, пары рубиновых серег и толстого платинового кольца, которое было мне слишком велико. Ни один из этих предметов я никогда не надевала, но Каш не упускал возможности пополнить набор ворованных драгоценностей. Причем его нисколько не волновало, что сама я украшения никогда не покупала. Видимо, ему нравилось красть их.

– Спасибо, Каш.

– Не за что. К тому же, – добавил он, слегка понизив голос и кивнув в сторону капитанской каюты, – у вас на шее уже висит украшение. Подарочек еще тот.

– Оно досталось мне от матери. Так сказать, фамильная драгоценность.

– Вам не повезло, амира. Глядя на вас, я иногда радуюсь, что у меня никогда не было семьи.

Почувствовав дуновение ветра, я собрала волосы в узел за затылке.

– Значит, тебя никто нигде не ждет?

Кашмир улыбнулся одними глазами:

– Никто. И никто не будет по мне скучать, если что-нибудь случится. В отличие от вас.

– Ты явно переоцениваешь привязанность ко мне нашего капитана, – усмехнулась я.

На этот раз улыбка тронула и губы Каша:

– Я имел в виду вовсе не его. – Кашмир подмигнул мне.

Я засмеялась. Протянув руку, он осторожно заправил мне за ухо прядь волос. Я почувствовала, как гамак мягко раскачивается – наверное, это покачивался на едва заметной волне корпус корабля. Неподалеку от нас жил своей жизнью огромный город, огни которого отражались в темной воде гавани.

– Вам никогда не хотелось узнать, где ваш дом? – поинтересовался Кашмир.

– Во всяком случае, не на Гавайях. Там я только родилась. Но даже если бы меня вдруг стало разбирать любопытство и удалось бы выяснить, где мой дом, я не хотела бы провести там всю жизнь. На свете столько интересных мест!

– Что ж, – сказал Кашмир, выбираясь из гамака. – Я вижу, вы копите побрякушки – наверное, собираетесь сбежать. Может, я брошу свой последний подарок в общую кучку? – И он протянул руку.

Кашмир шутил, но его слова меня насторожили. Неужели он обо всем догадался?

– С какой стати ты решил, будто я собираюсь бежать? – спросила я и сразу подумала о своей карте Карфагена времен Римской империи и тоненькой пачке купюр. И то, и другое было спрятано на дне моего сундука – именно в том месте, где любой стал бы искать нечто подобное. – Я бы хотела, чтобы ты держался подальше от моей каюты.

– Смешная шутка, принцесса, учитывая, что вы говорите с вором.

Я снова передала ему цепочку с кулоном.

– Вещица не так уж хороша – вряд ли ради нее стоило рисковать.

– Я так люблю это, что просто не могу удержаться.

– Что именно? Воровать у людей украшения в порту?

– Дарить вам драгоценности, к которым вы равнодушны. – Шутливый тон Кашмира не изменился, но он перестал смотреть мне в глаза, и в его голосе я уловила боль одиночества. Пауза в несколько секунд показалась мне вечностью.

– Ты не прав, – проговорила я наконец. – Я к ним вовсе не равнодушна.

Глядя на сверкающую цепочку в его ладони, я вдруг словно увидела ее другими глазами: при том что мы постоянно испытывали недостаток в деньгах, мне почему-то никогда не приходило в голову продать украшения, подаренные мне Кашмиром. Интересно, почему?