Довмонт. Неистовый князь - Андрей Посняков Страница 15

– Рад тебя видеть, славный Будивидас, – молодой кунигас и криве обнялись под приветственные крики народа. – Слава богам, наша месть оказалась удачной.

– Потому, что наша месть – праведна, – ухмыльнулся жрец. – Не мы первые напали, не мы затеяли эту бесконечную войну. Мы просто вынуждены были ответить. За смерть наших людей, за все то зло, что причинили нам Наримантас и его людишки. Как все прошло?

– Мы разрушили и сожгли городище, – Довмонт гордо понял голову. – Вывезли все добро: соболей, меды, дорогие ткани и золото. Привели с собой пленников – крепких работников и красивых молодых женщин. Слава богам!

– Слава!

Выполнив положенную ему часть ритуала, Будивид отступил назад, и молодой кунигас важно зашагал дальше – к высокому резному крыльцу, ведущему в большой и просторный бревенчатый дом, княжеское жилище. Пойдя к крыльцу, он поклонился… и вздрогнул. На нижней ступеньке, в окружении красивых молодых девушек стояла… Ольга!

Длинное темно-голубое платье с красно-белыми рукавами. Золоченый пояс, конец которого ниспадал до самой земли. Голову покрывала ослепительнобелая накидка, но все же были видны локоны, длинные светло-русые локоны. Узкое, в обтяжку, платьице еще больше подчеркивало тоненькую, аристократически хрупкую фигуру девушки, темно-голубой цвет оттенял тонкую светлую кожу, чуть тронутую холодным солнышком бескрайних литовских лесов. Знакомое, такое родное, личико с тонкими нежными чертами, синие очи, ах…

Не совладав с собой, Игорь бросился к девушке:

– Ольга! Ты жива?

– Здравствуй, муж мой и повелитель, – подставив для поцелуя щеки, отозвалась… Оленька? Или все же кто-то другой? Но ведь… одно лицо, одна фигурка… и глаза, глаза!

– Я так скучал по тебе, так скучал… – целуя возлюбленную, зашептал Игорь.

– Я тоже скучала, мой князь, – красавица шептала в ответ, томно прикрыв глаза длинными загнутыми ресницами. – Я так хочу обнимать тебя, чувствовать твое тело…

– Ах, милая моя, милая… – молодой человек принялся покрывать поцелуями нежную шейку.

– Тихо, тихо, мой князь, – княжна пришла в себя первой. – Люди же смотрят, жрецы. Дождемся ночи, ага?

– Не знаю, как и дождаться…

– Бояре хотят говорить с тобой. И Будивид, криве. Прямо всю плешь проел.

Именно так, довольно-таки грубовато, мозг Игоря воспринял последнюю фразу красавицы. Оказывается, и она не очень-то жаловал жреца! Осознавать это почему-то было приятно.

Вне себя от охватившей его страсти, кунигас едва высидел на затянувшемся почти до самой ночи совете. Во всех подробностях рассказав о походе, Даумантас ответил на все вопросы бояр, а также согласился уже назавтра же устроить большой праздник, с пивом, хороводами и богатыми дарами богам.

– Я сам выберу жертв из полона, – пошевелил бровями жрец. – Надеюсь, ты княже, не против?

– Как могу я быть против воли богов?

Эта фраза понравилась криве, и он довольно закивал:

– Все так, князь, все так. Думаю, праздник выйдет на славу. Начнем уже с утра. На рассвете.

Все остальные охотно согласились, после чего стали ужинать или, лучше сказать – пировать. Тяжелые жернова ржаного хлеба ломали руками, резали ножами дичь, стучали костями по столу, выбивая вкусные мозги… Мясо Игорю не понравилось – жестковато, а вот рыба оказалась выше всяких похвал. Как и просяные лепешки с жирным соусом из сметаны и шкварок, как ягодный кисель, пироги и, конечно, брага. Опростав два рога, молодой кунигас несколько захмелел и хотел было сослаться на усталость, уйти. Однако тут же рассудил иначе. Ни на что не ссылался! Вот еще – он же князь. Просто встал…

– До завтра, други!

Сказал и ушел, провожаемый гулкими пьяными голосами.

– Довести тебя до покоев, мой князь? – в темных сенях подскочил верный Гинтарс.

Довмонт грубо отпихнул мальчишку:

– Не надо. Я еще не пьян.

– Тогда… какие будут указания на утро?

– Разбудить на рассвете!

– Понял, мой князь.

Похоже, ноги сами знали дорогу. Заплетались, но, куда надо, вели. Сени, крытая галерея – переход, вот и опочивальня супруги. Бируте… Да, так ее звали – Бируте. Из какого-то там знатного, но единого рода… княжна.

Княжна дожидалась мужа на ложе. Лежала на лоскутном одеяле в короткой рубашонке из тонкого выбеленного солнцем льна. Нет, конечно же, не Ольга… Но похожа – как две капли воды! Эта вот Бируте и Оленька – словно близняшки. Русые теплые волосы, нежная кожа, синие, как майское небо, глаза…

– А, иди-ка сюда, миленькая моя…

– Я и так здесь, мой герой…

Тяжело дыша, князь погладил женушку по колену. Сильная ладонь его полезла и выше, под рубашку к трепетному, горячему и уже влажному от желания лону. А ну-ка…

Даумантас сорвал бы сейчас рубашонку, как зверь, и так же взял бы жену, по-звериному грубо… Однако теперь действовал Игорь…

Поцеловав жену в губы, осторожно положил ее на спину. Задрал рубашечку, обнажив грудь. Накрыл губами трепетные сосочки, поласкал, потрепал языком, затем отпрянул, зажал между пальцами, чувствуя нарастающую упругость и твердость груди…

– Ах, мой князь…

Красавица выгнулась, и князь не мог больше ждать, просто был не в силах. Да и Бируте-Оленька уже томилась в нетерпении, истекая пряным соком любви, изнемогая от охватившего низ живота жара…

Кунигас взял жену осторожно и нежно, обнял за талию, выгнулся, словно тисовый лук…

Бируте закатила глаза… стонала так громко и страстно, что, казалось, было слышно на все княжество. И пусть! Пусть слышат. Пусть завидуют тупые ханжи.

– Ах, мой князь… мой милый…

Она уже не могла говорить, да и не нужны были слова. Княжна закусила губу, вновь застонала, забилась, словно попавшая в капкан лань, трепетная и нежная… Застонал и князь…

– Как хорошо, – Бируте прижалась к его груди, довольная и счастливая, как только может быть счастлива юная женщина, не видевшая любимого мужа уже несколько дней.

– Ты нынче такой… Такой нежный, такой… Мне так нравится куда больше… ой! Прости, я сморозила глупость, мой господин. Прости!

В синих очах возлюбленной Игорь углядел страх! Отчего так? Чего юная княжна боялась?

– Ну, ну, милая, тебе не в чем себя упрекать. Совершенно не в чем.

Нет, это все же была не Ольга. Хоть и очень похожа, но нет, не она. Оленька как-то по-другому мыслила и никогда никого и ничего не боялась.

Успокаивая супругу, князь погладил ее по плечам, по спинке… девушка выгнулась, словно кошечка, вот-вот замурлыкает. Довольная, растянулась на ложе, заложив за голову руки, вся такая счастливая, стройненькая… и красивая – невероятно!