Чародеи на практике - Елизавета Шумская Страница 15

– А я не ругаюсь! Я за свободу слова!

– Это свобода не слова, а сквернословия! – Знахарка сама не знала, отчего так завелась.

– И что? Можно подумать, ты никогда не ругаешься. И с каких это пор подобные выражения стали руганью?

– То, как ты их произносишь, их такими делает!

– И как это я не так их произношу?!

– Непочтительно!

– А почему я должен быть почтительным к этим лефам?! Они мне ничего хорошего не сделали. Скорее наоборот!

– Ну знаешь! Нельзя же так! Ты…

– Вас покусать, да, чтобы вы замолчали? – сумел-таки вклиниться в перепалку Златко. – Чего сцепились-то?

– Да Ива у нас решила праведницу из себя изобразить!

– Никого я не решила изобразить! Мне просто не нравится, когда ты пошлишь!

– Да я еще не начал! Если я стану пошлить, то и скалы покраснеют!

– Вот не надо только…

– А я, кажется, понял! – вдруг раздался голос эльфа. Еще в начале перепалки он утащил с коленей Бэррина его заветный том и сейчас тыкал в него изящным пальчиком.

Все тут же повернули к нему лица.

– Что ты понял, ушастый? – без перехода переключился Грым.

– Понял, кто это, – даже улыбнулся Калли.

– Да?! – Глаза Синекрылого аж расширились. – И кто?

– А вот, смотрите… Эта надпись на лефском языке звучит как «орикимей». Я порылся в записях и вот что нашел… – Светлый перевел взгляд на книгу и прочитал: – «Леяру Орикими – одно из младших божеств из религии лефов, больше даже дух. Как я понял, в его функции входит охрана людей, то бишь лефов, во время их путешествий по горным перевалам. Возможно также, что это один из духов-охранителей здешних мест. Появление изображения этого существа или вырезанное на камне имя предупреждает, что в этом месте возможны камнепады. Практически все виденные мною статуи Леяру Орикими выполнены на большой высоте, а ведь бога-духа надо было как-то задобрить, вроде как положить подношение к его ногам, но как это возможно чисто технически, я так и не понял. Изображают его обычно пузатым маленьким человечком, имеющим лишь отдаленное сходство с лефами. Почему так, для меня тоже осталось загадкой. Забавный народ, что ни говори».

Калли поднял мордочку.

– Тут, конечно, расхождение в окончаниях, но мне кажется, это просто зависит от прочтения… Вполне возможно, что этот символ читается по-разному в разных комбинациях. Или как-то так… Ведь все остальное-то совпадает.

Златко забрал том у эльфа и сам сунул нос в записи, а тролль тем временем, совершенно позабыв, что только что ругался с травницей, искренне похвалил приятеля:

– Ну ты голова, ушастый! Как только углядел!

Светлый, даже несмотря на нелюбимое им прозвище, выглядел польщенным.

– И правда, – словно нехотя согласился Синекрылый. – Похоже, это оно и есть.

Все как по команде еще раз запрокинули головы, чтобы посмотреть на творение древних мастеров. Выглядело оно не очень. Время и природа не пощадили его. Изначально гладкий камень от времени покрылся сколами и трещинами, заметными даже на таком расстоянии. И вообще, статуя производила удручающее впечатление. То ли потому что разрушение чего-либо – это всегда печально, то ли – она служила живым напоминанием, что ее создателей и почитателей давно уже нет на этом свете, причем не без помощи одного из Бэрринов. Ива давно заметила: сколько бы друзья ни ругались между собой – хотя это даже и руганью в полном смысле не назовешь, ведь никто не обижался всерьез, – стоило кому-то из них испытать настоящую боль, и команда становилась будто единым организмом. Каждый из их пятерки словно на себе испытывал то, что чувствовал другой. Конечно, речь шла не о физической боли, но эмоционально все переживалось очень сильно. И безумно хотелось помочь, как-то облегчить ношу, иногда отомстить, но чаще – сделать все, чтобы исправить ситуацию. Все-таки лучшая пятерка факультета Земли была очень деятельной и активной. И просто грустить или страдать приятели не умели… По крайней мере, всей командой. Однако эта вроде бы со всех сторон положительная сторона их отношений приносила сто-о-лько неприятностей.

Вот и сейчас все отлично понимали то, что пронеслось в голове у Златко. И каждому из них захотелось уверить друга в том, что все будет хорошо и вместе они со всем справятся. Однако они промолчали – слова причинят только вред.

– Так, значит, можно ожидать камнепада? – Грым был очень практичным существом. А может, действительно в нем тоже начали проявляться черты дипломата. С кем поведешься, как говорится…

– А ты ничего не чувствуешь? – подхватил Калли. – Ты же у нас больше всех Земля. – Имелась в виду профилирующая стихия.

– Глупости. Мы все Земля, просто у меня нет дополнительной, – возразил тролль.

– Поэтому у тебя Земля должна быть более сильной, – отпарировал эльф.

– В любом случае камнепад или опасность его… можем почувствовать все мы, – немного пошел на попятную слегка польщенный Грым.

Все тут же попытались обратиться к любимой стихии. Гаргулья даже зачем-то нахмурилась. Однако никакие умственные или магические усилия результата не принесли.

– Ничего я не чувствую, – первой сдалась Ива.

– Я тоже, – согласилась Дэй.

– Ничего, – одновременно качнули головами парни.

– Интересно, это потому, что камнепада сейчас быть не может, – тут же задался вопросом Златко, – или же опасность существовала в те времени, когда эта статуя была сделана, а сейчас ее уже нет?

Чародеи уже в который раз оглядели скалы. Невинно те не выглядели. Более того, было что-то угрожающее во всем окружающем, а может, просто именно сейчас так показалось. Однако почему-то схожее ощущение возникло у каждого из кудесников.

– Что-то не кажется мне, будто бы опасности больше нет, – выразил общую мысль Грым.

– И ты забыл еще одну причину, – в своей неподражаемой невозмутимой манере говорить гадости произнес эльф. – Вполне возможно, что наших способностей и знаний для получения такой информации просто недостаточно.

– Вот, ушастый, ты что, особое удовольствие ловишь, когда портишь всем настроение? – выразил летающую в воздухе мысль тролль.

– Конечно, – усмехнулся тот, – я же эльф.

И, чуть сжав коленями бока лошади, двинулся вперед.

– Но делать все равно нечего, – бросил он через плечо, – поехали, что ли?

Все просто ошалели от такой наглости, однако Ива заговорила совсем о другом.

– Подожди, Калли! – позвала она. – Я вот думаю, а, может, все же стоит задобрить этого духа?

– Ты что – веришь в него? – подивилась гаргулья. – Ведь этой религии давно уже нет. Нет никого, кто верил бы в этих богов.

– Верю – не верю, – передернула плечами травница. – Я верю в духов Природы…