Эпоха Стального Креста - Роман Глушков Страница 15

– Я и брат Эрик берем извращенца, – Михаил был предельно краток. – Гюнтер, Дмитрий, Тадеуш – прочешите ту сторону двора! Ганс, Фернандо – эту! Ни одной занюханной каморки не пропустить! Разбежались!..

Ударом ноги мой замком вынес хлипкую щеколду, и я проник в дверь, рыская стволом пистолета в поисках третьего засранца. Правда, тот оказался малость попроворней, но, к счастью, ненадолго...

Остальные семеро детей были в более или менее нормальном состоянии, за исключением того, что их так и не удосужились покормить. Действительно, зачем Люциферу утруждаться подобной проблемой, когда заранее знаешь участь своих маленьких жертв.

Оставив Дмитрия и Тадеуша нянчиться с ревущей оравой (в грузовиках мы обнаружили кое-какие продукты, что вселило надежду немного успокоить перепуганных ребятишек), я, Михаил, Гюнтер, Ганс и Фернандо, стараясь не шуметь, легкой трусцой выдвинулись по направлению к маячившему на темном фоне неба силуэту шпиля церкви Санта-Марии дельи Анджели, которую, по моим расчетам, уже должна была окружить группа Вацлава.

– В эрмитаже не было ни живых, ни мертвых монахов, швед. О чем тебе это говорит? – не снижая темпа, спросил Михаил.

– В том или ином виде, они будут там, – я указал на приближавшуюся громаду церковного сооружения. Судьба присматривающих за комплексом Слуг Господа мне тоже была небезразлична – их шансы выжить едва ли являлись высокими.

Из-за дерева навстречу нам вынырнул брат Вацлав:

– Как у вас?

– Все в порядке. Дети живы. Трех люцифериков списали подчистую, – ответил я и увидел, как поляк удовлетворенно улыбнулся.

– Стреляли?

– Один раз. Неужели услыхали? Вроде бы далеко... – я слегка напрягся.

– Да нет. Там у них один на охране. Ходит кругами. Что-то учуял недавно, прошелся по дороге, прислушался, но ничего... Сейчас кемарит у главных ворот. Уверены сволочи, что здесь, кроме них, никого, а потому беспечны як цуцики...

От такой информации мне заметно полегчало:

– Что ж, придется поганцев разочаровать. Значит, внутри их вместе с Люцифером девять человек. Ладно, приступим...

– Я побеседую с вертухаем, – Михаил, не дожидаясь моего одобрения, вышел на дорогу и зашагал к церкви. Меня уже перестало удивлять его хроническое пренебрежение Уставом, и я лишь молча покачал ему вслед головой.

Нам с Вацлавом была хорошо заметна прислонившаяся к массивным воротам фигура в темном комбинезоне. Михаил, стараясь не попадать под тусклый свет освещенных изнутри свечами окон, громко закашлял. Человек встрепенулся:

– Это ты, Иштван? – и, отойдя от ворот, пошел Михаилу навстречу.

– Я... а кто же... еще? – не прекращая кашля, ответил русский. – Помоги, а то они брыкаются!..

– Ты рановато их привел. Люцифер прогневается, – охранник приближался. – Это... а выродки-то где, Иштван?... О, Дьявол, ты кто?!

– Тень святого Франциска! – Из рукава Михаила выскочил острый как бритва стилет. Расстояние до охранника он преодолел одним прыжком. Тот хотел было рвануться назад, но опоздал. Прижав люцифериста левой рукой, Михаил коротким ударом вогнал клинок ему под ребра и провернул. Хрипящий охранник, хватаясь пальцами за его плащ, сполз на дорогу. Мой заместитель брезгливо оттолкнул тело ногой.

Мы вышли из укрытия.

– Кто держит задний вход и окна? – спросил я.

– Ральф со снайперами.

– Отлично. Энрико, предупреди их – мы начинаем. Сам возвращайся и прикрывай нас с парадного входа.

Шустрый сын архиепископа скрылся за углом. Мы прислушались, стараясь определить, что происходит внутри. Монотонное бормотание доносилось сквозь толстенные ворота церкви – люциферисты читали на латыни свои заклинания. Я уловил лишь знакомое мне «...Ave Satanas...», все остальное сливалось в одну непереводимую кашу.

Вернулся Энрико и молча кивнул. Гюнтер, ухватив дверную ручку, оттянул воротину на себя, пропустил нас по одному и последним вошел сам, придержав тяжелую створку, чтобы та не хлопнула.

Пахло смрадом и сыростью. Единственное освещенное место было у алтаря, где горели десятка четыре свечей из черного воска. Весь пол вокруг покрывали корявые символы, написанные чем-то красным. Три обнаженных и вскрытых тела монахов объясняли это: кровью! До единого мелкого штришка, до самой ничтожной закорючки – только кровью!

Алтарь окружало восемь человек, прячущих лица под капюшонами иссиня-черных балахонов. Девятый, длинный и сутулый, поднял голову, почуяв движение в проеме арки.

Люцифер действительно поражал своим уродством: надбровные дуги сплющенного черепа плавно перетекали в огромные рогообразные наросты по обе стороны выпуклого лба. Пронзительные глаза смотрели на нас, скрытых тенью, не щурясь и не моргая. Блики свечей мешали Люциферу разглядеть, кто вошел.

– Иштван, ты опять раньше времени! – мрачный загробный голос неплохо подходил к его инфернальному образу. – Тебе же сказали – в полночь! Или ты снова забыл порядок церемонии?

Но едва я открыл рот для произнесения приказа о сдаче, как этот ни во что не ставящий старших по званию русский опять меня опередил:

– Именем Господа, Пророка и Апостолов приказываю тебе, Князь Тьмы или как тебя там: рога в землю, копыта вверх! Сопротивление бесполезно – церковь окружена!..

Уж кто-кто, а отряд Охотников ночью в горном лесу явился для этой кодлы полной неожиданностью. На несколько секунд воцарилась тишина, а потом Люцифер закричал.

Крик его был жалок и полон отчаяния. Куда исчез весь этот мрачный показной пафос, словно аурой окружавший кровавого маньяка? Люцифер понял, что это конец, причем конец страшный и мучительный...

Продолжая кричать, чудовище выхватило из-под балахона такой же кривой, как и у Иштвана, кинжал, а затем бросилось в нашу сторону. Первым среагировал на его атаку брат Саймон. Помня приказ о недопустимости гибели Люцифера, он выбежал ему навстречу, нырком увернулся от разящего лезвия, а после этого ткнул носком ботинка Князю Тьмы между ног. Вой того перешел на более высокую октаву.

– Су-у-у-у-уки-и-и-и-и-и!!! – вопил, сложившись пополам, черт-переросток, разом забыв о заклинаниях и латыни. – У-у-у-у-уи-и-и-и-и... упх!!!

Тот же ботинок заехал ему по голове, заставив потерять сознание.

– А я ведь тебя как человека предупредил... – брезгливо поморщившись, подытожил Михаил, но подумав добавил: – Впрочем, какой ты к чертовой матери человек!..

Но это был еще не конец. Внезапно оцепенение оставило остальных одетых в черное жрецов, до этого даже не пытавшихся хоть как-то отреагировать на происходящее. Восьмерка разделилась – четверо последовали примеру господина, остальные кинулись в угол к не замеченному нами арсеналу.

Маленькие скорострельные «хеклер-кохи» Саймона и Ганса срезали квартет номер один за доли секунды, не дав тому миновать и половины разделявшего нас расстояния.