Мятеж обреченных - Алексей Калугин Страница 15

Общая напряженная обстановка передалась и Андрею. Он стоял, зажав свою карточку между большим и указательным пальцами, и выжидал наиболее благоприятного момента, чтобы подойти к пирамиде. Что собой должен был представлять этот благоприятный момент, Андрей понятия не имел. Он просто, как и все, верил в судьбу, которую нельзя предсказать, но можно попытаться обмануть.

– Джагг, – Андрея тронул за локоть подошедший к нему сзади Юнни.

От неожиданности Андрей вздрогнул.

– Извини, – смутился Юнни.

– А, ерунда, – улыбнувшись, махнул рукой Андрей. Ему нравился этот спокойный и немножко застенчивый парень. – Ты уже успел? – Андрей взглядом указал в сторону стола с Пирамидой.

– Нет, – насупил брови Юнни.

– А что так? Ведь не в первый же раз.

– У меня сегодня дурное предчувствие.

– Все равно рано или поздно придется это сделать, – Андрей показал Юнни свою воинскую карточку. – Я вот уже почти собрался.

– Тебя вызывает к себе командир роты, – сказал Юнни. – Велел, чтобы ты явился к нему немедленно.

– Ну что ж, видимо, придется повременить с демонстрацией своей лояльности, – Андрей подмигнул Юнни и спрятал карточку в нагрудный карман.

Пробравшись через плотную толпу, сгрудившуюся возле стола с пирамидой, Андрей подошел к двери комнаты командира и деликатно постучал двумя пальцами.

– Разрешите? – спросил он, чуть приоткрыв дверь.

– А, Апстрак, – майор Прист резким вращательным движением загасил в пепельнице окурок, – заходи.

Андрей вошел и аккуратно прикрыл за собой дверь.

В комнате командира роты, как всегда, висело сизое марево папиросного дыма. Но сегодня почему-то даже единственное окно – источник света и кислорода – было закрыто и занавешено плотной серой гардиной. Настольная лампа на тонкой изогнутой ножке отбрасывала на стол командира роты четко очерченный круг света.

– Дверь запри, – негромко приказал Андрею майор Прист.

Андрея такой приказ несколько удивил. Обычно командир роты запирал дверь своей комнаты, только когда надолго покидал ее. В его присутствии или без него никто из солдат не позволил бы себе переступить порог его комнаты без соответствующего на то разрешения.

Андрей никак не проявил своего удивления. Если командир приказал запереть дверь, следовательно, у него были на то основания. Поэтому он просто обернулся и повернул торчащий в замке ключ.

Майор Прист вытянул из лежащей на столе пачки новую папиросу и двумя сильными затяжками раскурил ее, поднеся огонек зажигалки.

– Проверку прошел? – спросил он у Андрея, выдохнув в его сторону клуб дыма.

– Нет еще, – ответил Андрей.

Майор коротко кивнул. Как показалось Андрею – удовлетворенно.

– Садись.

Резко ударив указательным пальцем по папиросе, майор Прист стряхнул с ее конца пепел.

Андрей сел на стул, стоящий сбоку от стола.

– Хочешь посмотреть, как проходит проверка на лояльность в нашей роте? – спросил майор Прист и, не дожидаясь ответа, развернул в сторону Андрея небольшой черно-белый монитор старенького компьютера, стоящего на противоположном конце стола.

Майор нажал сетевую клавишу, и через пару секунд, когда монитор нагрелся, на экране проявились строки, выстроенные ровным столбцом:

«Рядовой Элли Гроптик.

Разведрота танкового корпуса «Кейзи».

Прежнее звание.

Прежнее место службы.

Благодарность от командования за отличную службу».

То, что компьютер командира разведроты был подсоединен к сети части, не вызвало у Андрея удивления. А о том, каким образом майору Присту удалось расшифровать кодированный сигнал, передаваемый Пирамидой в штаб, Андрей благоразумно решил не спрашивать. Если у майора появится такое желание, то он сам расскажет об этом.

– Как ты думаешь, за что Гроптик получил благодарность от командования? – задал вопрос командир роты.

– Там же все сказано, – кивнул в сторону экрана Андрей. – За отличную службу.

– И в чем же выражается эта отличная служба? В том, что он отлично заботится о Лысом?

Майор Прист задавал вопросы таким тоном, словно призывал Андрея возразить ему.

– Откуда мне знать, – безразлично дернул плечом Андрей. – У командования, должно быть, имеются какие-то свои соображения. Шагадди, например, не получил никакого поощрения. Хотя как раз он-то его в этом месяце честно заслужил. Поэтому я не удивлюсь, если и Юнни ничего не получит за свою службу.

– А за что разжаловали в рядовые сержанта Руута, ты случайно не знаешь?

– Руута разжаловали в рядовые? – удивленно повторил слова командира Андрей. – Он же лучший сержант из тех, что работают с молодым пополнением.

– Я тоже так считаю, – кивнул майор Прист. – Но приказы Пирамиды, как ты знаешь, не обсуждаются.

– Да уж, – с озадаченным видом почесал затылок Андрей.

– Не переигрывай, – уловил он мысленный совет Дейла. – Всем прекрасно известно, что как гнев, так и милость, щедро раздаваемые Пирамидой в День Лояльности, – это своего рода лотерея.

– Ставкой в которой может стать не только судьба, но и жизнь человека, – так же мысленно отозвался Андрей.

– Ничего не поделаешь, – ответил Дейл. – В Кедлмаре приняты такие правила игры.

– Странно, что до сих пор никому не пришло в голову их оспорить.

– А ты, Джагг? – Майор посмотрел на Андрея, чуть склонив голову к плечу. – Какие у тебя виды на будущее?

– Не имею представления, – снова повел плечом Андрей. – Я же еще не прошел проверку.

– Я считаю, что тебе можно доверить командование взводом. Полковник Бизард со мной согласен, – майор сделал паузу, чтобы загасить папиросу в пепельнице, после чего, взглянув на Андрея чуть искоса, спросил: – Как ты сам на это смотришь?

– А что я? – Чтобы показать свое недоумение, Андрей чуть приподнял брови. – Я-то не против. Но ведь вы можете только временно назначить меня на эту должность, до очередного Дня Лояльности.

С самого начала, как только майор Прист приказал ему запереть дверь, Андрей понял, что разговор им предстоит серьезный. Но он все еще не мог понять, куда клонит командир роты.

– Верно, – кивнул майор Прист. – Скорее всего Генштаб Пирамиды не утвердит назначение сержанта на должность командира взвода разведроты. Эта должность для лейтенанта, в которых у нас недостатка нет. Военные училища по всему Кедлмару выпекают их, как пирожки – ровными да гладкими, в начищенных сапогах да со скрипящими портупеями, – любо-дорого посмотреть. Да только толку от них нет никакого. Достаточно вспомнить все того же Дрони Манна.