Кардинал. Книга 1 - Даррен Шэн Страница 15

Сам я принадлежал к четвертому, и последнему, классу. Нас было человек сорок, двадцати-, тридцатилетних, голодных – нет, изголодавшихся по успеху. Мечтатели, римские заговорщики, втайне надеющиеся проложить себе хитростью и коварством путь на вершину. Мы встречались в «Шанкаре» ежедневно, по-приятельски, изображая взаимное дружелюбие и симпатию, однако готовые в любую секунду показать зубы. Лучшие друзья и одновременно соперники. Кто-то из нас рано или поздно достигнет заветной вершины, пройдя по головам остальных.

Мы много времени проводили, сплетничая о делах корпорации: кто сейчас самый крутой, кого уволили, кто умер. Мы жадно ловили каждый жест и взгляд, боготворя своих кумиров, преклоняясь перед корифеями. Когда Жико Карл, прикончив отца и братьев, прибрал к рукам западную часть города, мы обсуждали его тактику несколько недель: препарировали, анализировали, учились. Учеба шла постоянно. Например, судебные выступления блестящего юриста Эмериха Хайнца мы записывали на диктофон и потом прокручивали снова и снова, восхищаясь остротой языка и непредсказуемостью поворотов, а позже инсценировали собственные «спектакли по мотивам», подражая, тренируясь и вникая.

Ресторан был для нас школой. Мы учились, экспериментировали, набивали свои детские шишки. Некоторые даже приносили бумагу и ручки, пытались конспектировать. Я сперва смеялся, но вскоре и сам последовал их примеру.

Старшие на этот счет помалкивали, не выступая ни «за» ни «против» наших семинаров в «Шанкаре», но мы чувствовали на себе пристальное внимание и оценивающие взгляды облеченных властью. Оценка по окончании «курса» шла по системе «зачет – незачет»: либо все, либо ничего. Промежуточных вариантов не дано. Мы хотели все и сразу.

Каждый день мы собирались, обменивались слухами, записями и строили планы, поглядывая с завистью на преуспевших, лелея надежду, что в один прекрасный день кто-нибудь из них выберет нас, подзовет и возьмет под крыло. Пусть это будет, например, Форд Тассо или Франк Вельд… Ведь, как ни учись, как ни старайся, пока не позовут, будешь ползать внизу. Хоть наизнанку вывернись, но пока тебя не выберет лично кто-то из элиты, о будущем можешь даже не задумываться.

Когда кого-то из нас призывали и он летел навстречу новой жизни, остальные, сбившись завистливой кучкой, принимались оценивать перспективы новоиспеченного «подмастерья»: какие двери перед ним теперь откроются, как высоко он сможет воспарить. Обычно это просчитывалось на раз. Если тебе мигнул Форд Тассо, путь открыт до луны и выше. Если пригласил Кахал Санпедро, твой потолок – нижние уровни стратосферы, а карьера будет мощной, но не блестящей.

У всех будущее предсказывалось с полпинка, достаточно было посмотреть на покровителей. А вот мой вызов поставил в тупик и остальных, и меня самого.

В то утро я припозднился – из-за зеленого тумана. Отличительная черта города – время от времени его накрывало светло-зеленым облаком. Обычно туман рассеивался уже на следующий день, но иногда задерживался и на два, и на три, а то и четыре. Никто не ведал, откуда он берется (по привычке все валили на промышленные предприятия), почему он зеленый и почему не выползает за пределы города.

Зато все точно знали одно: туман превращает жизнь в кошмар. Видимость сокращается до десяти – пятнадцати футов, поэтому весь город встает в пробке. Мне еще повезло: туман спустился накануне вечером и уже начал рассеиваться, иначе я бы до «Шанкара» вообще не доехал.

Поспешно заняв свой обычный столик, я подозвал официанта, но, вместо того чтобы принять заказ, он вдруг наклонился ко мне и объявил:

– Пятьдесят пятый столик, сэр.

Все наши разом обернулись в мою сторону. Тут до нас дошло, от кого поступил вызов, и воцарилась тишина. В устремленных на меня взглядах читался один немой вопрос: «А?»

Я выдавил на прощание неуверенную улыбку и отправился навстречу новой жизни. Такое вот незамысловатое и окончательное вышло расставание. Меня провожали ошарашенными взглядами. Я ведь пробыл тут всего ничего, несколько месяцев, а другие болтаются в «Шанкаре» годами, дожидаясь, пока их пригреет кто-то из великих. И все же особой зависти мой уход не вызвал. Приглашение поступило от Леоноры Шанкар (владелицы ресторана) и ее сотрапезника, загадочного человека в длинной хламиде, единственного, о котором другие завсегдатаи никогда не сплетничали. Никто не имел ни малейшего понятия, что сулит мне это приглашение. Гром среди ясного неба, неожиданный и загадочный. Черт его знает, какую ступень в иерархии корифеев занимает Леонора Шанкар… Да, она из числа ближайших соратников Кардинала, но какие с ней перспективы для карьеры? На что можно рассчитывать, заполучив ангелом-хранителем ресторатора?

Шагая по мраморному полу, я старался не подавать виду, что в животе у меня все скрутилось тугим узлом. Если уж перед Кардиналом не спасовал, то тут тем более незачем дрожать.

Леонора радушно приветствовала меня, расцеловав в обе щеки. Человек в хламиде не сказал ничего, только улыбнулся улыбкой кобры и блеснул глазами, глядя, как я усаживаюсь.

Леонора Шанкар, высокая смуглая азиатка, когда-то была настоящей красавицей. Теперь ее возраст перевалил за восемьдесят, однако она двигалась с изяществом сорокалетней. О ее прошлом ходили легенды. Одни говорили, что она томилась в рабстве у какого-то султана, а потом то ли убила его и обрела свободу, то ли спасла ему жизнь и он сам ее отпустил. Другие утверждали, что она – мать Кардинала. Третьи – что она шлюха, вставшая на путь истинный. Четвертые – что Леонора принцесса, оставшаяся без трона.

Версий много, на любой вкус, выбирай – не хочу. Доподлинно известно было только одно: Леонора находилась при Кардинале с самого начала. Она помогла ему выбраться из грязи в князи, однако никто не знал, насколько активную роль она сыграла в его становлении и кем все-таки была – рядовой пешкой или хитроумным ферзем, наблюдавшим из укрытия.

Кто-то считал, что она лишь научила Кардинала манерам и умению себя вести. Другие видели в ней стратега, подталкивавшего своего подопечного ввысь на раннем этапе. Некоторые подозревали, что Кардинал – всего-навсего подставная фигура, управляемая гением Леоноры Шанкар, марионетка в руках расчетливого кукловода. Однако наверняка не знал никто.

– Рада наконец познакомиться, Капак, – негромким грудным голосом произнесла она, кокетливо трепеща ресницами. – Я тебя часто здесь вижу. Нравится мой ресторан?

– Очень! – ответил я.

– Замечательно. – Она с любовью окинула зал взглядом. – Мы с этим помещением сроднились. Дорри несколько раз предлагал мне переехать в другое место. Открывать новые просторы и горизонты. – Леонора покачала головой. – Думаю, он так до конца и не понял, что меня здесь держит. Для Дорри это просто ресторан, и все.

– Дорри? – Я недоуменно сдвинул брови.

– Кардинал. Я его так зову. Ведь его фамилия Дорак.

Ну да, действительно. У Кардинала есть фамилия, он не всегда носил свое прозвище. Кто-то-там Дорак. Имя не припоминалось – не факт, что я вообще его знал.