Капитан Блад - Диана Удовиченко Страница 15

– Осьминожки должны быть зашибись, у них тентакли, – заржал Дитрих. – Только вот они холодные и воняют. Так что лучше найду веганку или землянку.

– Курс на Финестру, – решил Блад.

Дану надоело только наблюдать за неугомонным капитаном. Хотелось перехватить управление над телом. Но он никак не мог улучить подходящий момент, осознавая: Блад сейчас полезнее.

Спустя пять часов «Арабелла» вошла в атмосферу Финестры. Посадку Блад производил с помощью ручного управления, не надеясь на компьютер. Как предрекал Сяо Ли, правый двигатель окончательно вышел из строя.

Корабль сел посреди огромного пустыря, похожего на старую помойку. Из земли торчала арматура, обломки пластика, валялся слипшийся мусор. С одной стороны от пустыря черными провалами зияли заброшенные шахты, с другой виднелись очертания домов – городок Нью-Париж. Накрапывал мелкий дождь, отчего все вокруг выглядело еще более унылым и грязным.

Сяо Ли тут же отправился в машинный отсек.

– Требуется генератор волн Веклера-Хейма, – вскоре доложил Ай-семь.

– Зашибись! Я поеду, – радостно вызвался Дитрих.

– Нет. Поеду я. Так будет быстрее, – заметив, что штурман нахмурился, Блад рассмеялся и хлопнул его по плечу. – Ремонт займет не меньше двух суток, успеешь еще по борделям прогуляться. Обещаю: как только вернусь, тебя отпущу. А можешь сюда вызвать, ладно уж.

Помощник приободрился. Блад взял в сопровождение двух крепких матросов и КОКа. В одиночку по Нью-Парижу не рисковал ходить даже он.

Из корабля выгнали мощный турбомобиль на воздушной подушке. Акула уселся за пульт управления, КОК расположился рядом на пассажирском сиденье, поглаживая рукоять мясницкого ножа – он доверял ему больше, чем огнестрельному, плазменному или лазерному оружию. На гладиаторских боях киборг выступал под кличкой Мясник и успешно разделывал противников тесаком. Ножи метал так, что успевал завалить людей, вооруженных огнестрелом или бластером.

Матросы забрались на заднее сиденье. У каждого в поясной кобуре висел бластер.

– Куда сейчас, кэп? – спросил Олаф, широкоплечий высокий северянин.

– В бар для начала. Поищем посредников.

Турбомобиль взревел и понесся по бездорожью, расшвыривая в стороны комья грязи и брызги из луж. Вскоре въехали в городок. Унылые одно– и двухэтажные дома из серого камня, кучи мусора прямо на тротуарах, чахлые деревца… и трупы на улицах. Редкие прохожие шагали, сгорбившись, втянув головы в плечи, торопились под защиту дверей и замков – обстановка в Нью-Париже не располагала к неспешным прогулкам.

– Какой кретин назвал эту дыру именем самого прекрасного города Вселенной? – грассируя, возмутился чернявый матрос по имени Жак.

Блад остановил турбомобиль возле здания, перед которым красовалась голограмма – зубастый звероящер с планеты Ласерта, лихо опрокидывающий кружку за кружкой. «Бар «Пьяный тираннозавр», – вещало звуковое сопровождение на нескольких языках. Из-за блеклости красок ящер выглядел жалким и озябшим, содержимое кружки напоминало мочу. Может, поэтому выражение физиономии зверя было брезгливым и обиженным.

Акула распахнул дверь и вошел. Бар встретил гостей гулом разговоров на разных языках, запахом перегара и клубами сизого дыма – в углу три бородатых, смахивающих на козлов, виолианца курили кальян.

Середину зала занимала шумная компания землян. Они громко хохотали, то и дело поднимали стаканы с виски, тискали поношенного вида женщин. Между столами скользили торговцы дешевыми синтетиками, в открытую предлагая свой товар. Прохаживались не первой свежести проститутки – земная, марготианка и редкостно уродливая дама с Омеги-пять, плоская, лысая, с пупырчатой кожей, чем-то напоминавшая Дуриана. Утонченные веганки, из которых получались лучшие жрицы любви, скорее умерли бы от голоду, чем стали торговать собой в таком отвратительном месте.

Пожилой бармен-землянин краем глаза следил за стареньким, похожим на паука, роботом-уборщиком, который кряхтя ползал с губкой по залитой пивом металлопластиковой стойке.

Блад присел на высокий неудобный табурет, Жак с Олафом разместились по обе стороны от него. КОК, сложив руки на груди, встал позади, подозрительно оглядываясь вокруг.

– Чего желаете? – лениво спросил бармен.

– «Джек Дениелс», три по сто, – заказал Блад. – Четвертую тебе.

«Спасибо», – поблагодарил Дан. Последние события так достали его, что выпивка была очень кстати.

«Откуда бы ты ни взялся, зануда… Будь, братан», – развязно ответил капитан и лихо опрокинул виски одним глотком.

Он с удовольствием выпил бы рома, как истинный пират – это было его давней мечтой. Но, увы, секрет приготовления древнего напитка был утрачен лет двести назад.

– Вредно для здоровья, – тихо заметил КОК. – Лучше пить сок алоэ.

– Кэп, может, прикажете Сяо Ли перепрошить его? – взмолился Олаф. – Ну последнего удовольствия в жизни лишает, гад искусственный…

Бармен опустошил стакан, выдохнул:

– Двадцать кредитов.

Блад подал чип-карту:

– Повтори всем.

После второй спросил:

– Торговцы есть?

– Что интересует? – слегка напрягся старик.

– Да ничего особенного. Кое-что для ремонта корабля.

– Есть тут парень, который этим занимается, – бармен указал на столик, за которым, потягивая из стакана воду через трубочку, сидел одинокий уроженец Джангалы.

– Никогда не имел дела с джангальцами, – пробормотал Жак. – Какой-то он странный.

– Он осьминог, – пожал плечами Акула. – Чего тут странного?

– Угостите его водой, – посоветовал бармен. – Больше-то джангальцы ничего и не пьют.

Блад заказал воду, с двумя стаканами подошел к торговцу. Биолог не назвал бы его осьминогом, но, возможно, признал бы головоногим моллюском. Джангалец был невысок, ростом меньше среднего человека, мускулист, с плотной кожей без растительности – сейчас болотно-зеленого цвета, что говорило о спокойствии существа. Туловище напоминало человеческое, только опиралось не на две ноги, а на четыре. Рук было столько же. Большая лысая голова сразу переходила в плечи.

У джангальца были огромные глаза, плоское лицо, щелочки ноздрей там, где полагается быть носу, и клюв вместо рта. Казалось, он вполне доброжелательно разглядывал Блада – хотя разве поймешь чувства осьминога? Акула настроил коммуникатор, закрепленный на левом запястье, на функцию перевода, спросил:

– Позволишь тебя угостить? – и поставил стаканы на стол.

Физиономия и тело джангальца вдруг тревожно побагровели, глаза налились алым. Четыре руки резко нырнули под стол, вынырнули, уже сжимая бластеры.

– Спокойно-спокойно, – произнес Блад, недоумевая, чем могло разгневать осьминога его предложение.