Сияние луны - Лайан Герн Страница 15

Я на Шане подъехал к Кахеи.

– Давай заглянем внутрь.

Он посмотрел на меня и тотчас отбросил надежду убедить не лезть вперед самому. Мы спрыгнули с коней, подозвали Йоро, чтобы подержал уздечки, и обнажили мечи.

Шлагбаум был разбит в щепки и растоптан толпой людей и коней. Над границей повисла странная тишина. В лесу пугающе громко запела камышевка. По небу плыли большие серые тучи, но дождь прекратился, с юга дул умеренный бриз с запахом крови и дыма.

Приблизившись к караульной, мы увидели первые тела сразу на пороге. Мужчина упал на очаг, одежда тлела. Она бы сгорела, если бы не пропиталась кровью из распоротого живота. Рука продолжала сжимать меч с чистым лезвием. За ним лежали еще двое, запачканные собственными испражнениями.

– Их задушили, – сказал я Кахеи. По телу пробежал холодок, потому что только Племя применяет удавки.

Он кивнул и перевернул одного из них, чтобы посмотреть герб.

– Маруяма.

– Как давно они погибли? – спросил я, оглядываясь.

Двоих взяли врасплох, третьего закололи, не успел он воспользоваться мечом. Во мне закипела ярость, та же, что я чувствовал по отношению к охранникам в Хаги, которые пропустили Кенжи в сад, а в другой раз не заметили меня – ярость из-за глупости простых людей, столь легко поддающихся на уловки Племени. К ним ворвались во время трапезы и сразу убили, чтобы никто не смог донести весть о надвигающейся армии.

Кахеи поднял с пола чайник.

– Едва теплый.

– Мы должны нагнать их, пока они не достигли города.

– Тогда вперед! – Глаза Кахеи загорелись от предвкушения битвы.

Однако когда мы развернулись уходить, я уловил новый звук, доносившийся из кладовой за главной караульной. Жестом велел Кахеи молчать и подошел к двери. Там кто-то сидел, пытаясь затаить дыхание, и все же дышал, трясся и вздрагивал.

Я открыл дверь и решительно ступил внутрь. Кладовая была набита тюками с рисом, досками, оружием, сельскохозяйственными орудиями.

– Кто здесь? Выходи!

Послышалось шуршание, из-за тюфяков выскочил ребенок и попытался прошмыгнуть у меня меж ног. Я схватил его. Это оказался мальчик лет десяти-одиннадцати. Он держал в руке нож. Пришлось пережать ему запястье, пока ребенок не заплакал и не выронил оружие.

Он извивался, стараясь вырваться и сдерживал рев.

– Стой! Я не причиню тебе зла.

– Папа! Папа! – кричал он. Я вытолкал его в караульную.

– Один из них твой отец?

Мальчик побелел, перестал дышать, из глаз текли слезы, но он все же держал себя в руках. Несомненно, это сын воина. Он посмотрел на человека, которого Кахеи оттащил от огня, на огромную рану, на безжизненные глаза, затем кивнул. Лицо ребенка позеленело. Я вывел его наружу, чтобы его вырвало там.

– Что произошло?

Сквозь стучащие зубы прорвался взволнованно громкий голос:

– Двое мужчин проникли через крышу. Они задушили Китано и Цуруту. Третий разрубил привязь и напугал лошадей. Отец бегал за ними, а когда вернулся, его зарезали.

Мальчишка едва сдерживал слезы.

– Я думал, они уже ушли, – сказал он. – Я не видел их! Они возникли из ниоткуда и ударили отца ножом.

– А ты где был?

– В кладовой. Я спрятался. Мне так стыдно. Надо было убить их!

Гневное личико вызвало у Кахеи улыбку.

– Ты правильно сделал. Вырастешь, тогда и убьешь!

– Опиши мне тех людей, – велел я.

– На них были темные одежды. Они двигались бесшумно. И вдруг становились невидимыми. – Он сплюнул и добавил: – Колдовство!

– Что за армия прошла тут?

– Йоды Нариаки из клана Тоган, вместе с людьми клана Сейшу. Я узнал гербы.

– Сколько их?

– Сотни, – ответил мальчик. – Они долго двигались через границу, недавно. Я ждал, пока воины пройдут все до последнего. Собирался вылезти, но тут услышал вас и остался в укрытии.

– Как тебя зовут?

– Сугита Хироши, сын Хикару.

– Живешь в Маруяме?

– Да, мой дядя Сугита Харуки – главный вассал семьи Маруяма.

– Тебе лучше ехать с нами, – сказал я. – Знаешь, кто мы?

– Вы Отори, – ответил он, впервые улыбнувшись усталой, слабой улыбкой. – Я различаю гербы. Наверное, вы те самые, кого мы ждем.

– Я Отори Такео, а это Миеси Кахеи. Моя жена – Ширакава Каэдэ, наследница домена.

Он пал на колени.

– Господин Отори. К моему дяде приехал брат господина Миеси. Они готовят людей, потому что Йода Нариаки не отдаст владение госпоже Ширакаве без боя. Это правда?

Кахеи похлопал мальчика по плечу.

– Иди попрощайся с отцом. И возьми меч. Теперь он принадлежит тебе. После битвы мы принесем отца в Маруяму и похороним со всеми почестями.

«Вот воспитание, которого не хватает мне», – подумал я, наблюдая, как Хироши вернулся с мечом длиной с него самого. Мать учила меня не трогать ни одной земной твари, запрещала отрывать ножки крабам, а этого ребенка с раннего детства приучили не бояться смерти и жестокости. Кахеи наверняка одобряет поведение мальчика. Он сам вырос с таким кодексом чести. Если уж тренировки Племени не привили мне безжалостность, то шанса измениться нет. Придется притворяться.

– Они забрали всех лошадей! – воскликнул Хироши, когда мы проходили мимо пустых конюшен. Мальчик снова дрожал, но на сей раз не от страха, от гнева.

– Мы вернем их и получим новых, – пообещал ему Кахеи. – Ступай с Йоро и держись подальше от неприятностей.

– Отведи его к женщинам, пусть Майами присмотрит за ним, – велел я Йоро, забирая у него Шана.

– Не надо обо мне заботиться, – заявил Хироши, когда Кахеи усадил его на коня Йоро. – Я хочу идти с вами в бой.

– Не зашиби меня этим мечом, – рассмеялся Кахеи. – Мы твои друзья! Помни это.

– Нападение произошло неожиданно, – поделился я с Макото увиденным. – В караульной оставили слишком мало людей.

– Или командование Маруямы, наоборот, ожидало наступления и отвело войско, чтобы устроить засаду или чтобы сражаться на более выгодной территории, – ответил он. – Тебе известен ландшафт отсюда до города?

– Нет, мне не доводилось бывать здесь.

– А твоей жене? Я покачал головой.

– Тогда позови мальчишку. Будет нам проводником.

Кахеи окликнул Йоро, который не так уж далеко и отъехал. Хироши пришел в восторг оттого, что его требуют обратно. Он на удивление много знал о местности и укреплениях города. Замок Маруяма находился на возвышении, большой город раскинулся на склонах и у подножия холма с замком. Быстротечная речушка служила источником воды и кормила сеть каналов, полных рыбы. Раньше внешние стены города содержались в хорошем состоянии и смогли бы выдержать любой натиск, но после смерти госпожи Маруямы и во время смуты, вызванной свержением Йоды, укрепления пришли в упадок, охрана значительно сократилась. По сути, город разделился на тех, кто поддерживал Сутиту и его ходатайство за Каэдэ, и тех, кто предпочел практично согнуться под ветром судьбы и принять правление Йоды Нариаки с женой, чье право на земли казалось вполне законным.