Огонь в его ладонях - Глен Кук Страница 15

Через несколько секунд они оказались слишком заняты, чтобы рассуждать дальше. Несколько обгорелых защитников дома вылезли через окна и теперь спотыкаясь брели в их сторону.

Дом пылал. Изнутри раздавались вопли женщин, слуг и детей. Люди Рагнара отошли, у них не было сил слушать эти душераздирающие звуки.

После короткого обмена ударами Браги и Хаакен уложили троих, а четвертого вынудили скрыться меж сосен. Но и сами они получили свои первые раны.

– Половина наших полегли, – сказал Браги, взглянув в сторону основной схватки. – Борс. Рафнир. Тор. Тригва. Оба Харальда. А где Бьерн?

Рагнар издавал дикий рев и раскатисто хохотал, заняв позицию чуть в стороне от места главной схватки. Вокруг него валялись трупы, а сам он походил на пещерного медведя, атакованного собаками.

– Мы должны им помочь.

– Как? – спросил Хаакен. Мыслителем он не был, но зато был надежным, крепким парнем и человеком действия.

Браги же унаследовал ум своей матери и чуть-чуть безумной отваги отца. Но сейчас он толком не мог понять, что происходит, и не знал, что делать. Больше всего ему хотелось убежать. Но он не сделал этого. Взревев в подражание отцу, он ринулся в наступление. Однако судьба сама сделала за него выбор.

Он узнал, что произошло с Бьерном. Главный помощник Рагнара атаковал своего благодетеля со спины.

Никакой предупреждающий вопль был сейчас не способен пробиться к сознанию упоенного боем Рагнара. Браги мог лишь попытаться перехватить Бьерна на пути к его добыче.

Добежать он не успел, но сумел, сделав выпад, отклонить клинок Бьерна. Удар оказался несмертельным. Острие клинка вонзилось в спину Рагнара на уровне почек. Рагнар с воем обернулся. Страшный удар рукоятки боевой секиры отбросил Бьерна в снег.

В то же мгновение сам Волк упал на колени.

Браги, издав победный клич, принялся наступать с новой силой.

Рагнар с трудом поднялся на ноги. При этом он ревел так, как ревут гигантские тролли, обитающие на вершинах хребта Крачнодиан.

В схватке наступило затишье. Противники молча пожирали друг друга глазами.

Боль сорвала завесу ярости с глаз Рагнара, и к нему вернулась способность соображать.

– Сейчас здесь была потеряна корона, – пробормотал он. – Предательство всегда дает жизнь новым изменам. Мы ничего сделать не сможем. Собирайте раненых.

Сторонники претендента некоторое время зализывали свои раны и боролись с огнем. Но обремененные ранеными люди Рагнара смогли оторваться всего лишь на несколько миль.

Нилс Стромберг упал и не смог подняться. Его сыновья Торкель и Олаф отказались оставить отца. Рагнар грозно орал на всю троицу, но убедить их продолжить путь не сумел. Они остались, обратившись лицами в сторону зарева от горящего дома. Никто не смеет лишать мужчину права самому выбрать свою смерть.

Следующим упал Ланк Ларс Грейхейм, за ним последовал Тейк Однорукий. Андерс Миклассон поскользнулся на крутом берегу и свалился в поток. Беднягу сразу затянуло под лед, и он утонул, прежде чем остальные успели прийти ему на помощь.

Если бы его вытащили, то он все равно бы замерз. Было очень холодно, а они не могли остановиться, чтобы разжечь костер.

– Один за другим, – рычал Рагнар, когда оставшиеся в живых складывали из камней подобие пирамиды. – Скоро нас останется так мало, что мы не сможем даже отогнать волков.

Он не имел в виду людей Хъярмла. Стая вполне реальных зверей шла следом за ними. Вожак уже пытался напасть на постоянно отстающего Ярла Кинсона.

Браги еле-еле передвигал ноги. Его раны, хотя и не опасные, горели огнем, причиняя такую же боль, которую причиняет раскаленный металл в руках опытного мучителя. Но он не проронил ни звука. Он не хотел оказаться слабее своего отца, чья рана была гораздо серьезнее.

Браги, Хаакен, Рагнар и ещё пятеро дожили до рассвета. Они сумели скрыться от Хъярмла и прогнали волков.

Рагнар укрылся в пещере, послав Браги и Хаакена обследовать близлежащий лес. Преследователи прошли рядом с мальчишками, так их и не заметив.

Браги смотрел, как мимо него идут Бьерн, Тан и ещё пятнадцать разъяренных воинов. Враги вовсе не обыскивали лес. Они торопились, чтобы дождаться Рагнара в Дроконбринге.

– Хьярлам далеко не глуп, – заключил Рагнар, услыхав эту новость. – Зачем преследовать Волка в лесу, если знаешь, что он возвратится в свое логово.

– Но мама…

– С ней ничего не случится. Хъярмл её до смерти боится.

Браги старался понять, что происходит с отцом. Тот говорил негромко и напряженно, словно страдая от сильной боли.

– Война закончена, – сказал ему отец. – Ты должен это понять раз и навсегда. Претендент победил. Старый Дом сошел на нет. Причин для драки не осталось. Только дурни станут продолжать борьбу.

Браги понял намек. Он не должен тратить свою жизнь на защиту проигранного дела.

За пятнадцать лет он научился видеть глубокий смысл в кратких высказываниях отца.

– Они бросят его столь же быстро, как сбежались к нему. В конечном итоге. Говорят… – его массивное тело сотряслось в судороге, – …говорят, что на юге большой спрос на тролледингцев. Там, за горами. Южнее страны лучников. И может быть, даже за городами-королевствами. Там все время завариваются войны. Крепкие и неглупые парни могли бы там неплохо пожить, дожидаясь реставрации.

Страной лучников была Итаския. А королевства – цепь городов-государств, протянувшаяся вдоль морского побережья до Симбалавейна. Вот уже полдюжины поколений тролледингцев, как только очищались ото льда гавани Тондерхофна и Торшофна, отправлялись на своих драккарах грабить восточное побережье.

– Под сухой сосной рядом с верхним источником. С северо-западной стороны. Отмечено старым разбитым кирпичом из очага. Там вы найдете все, что вам потребуется. Отнесите медный амулет человеку по имени Ялмар в гостиницу «Красное сердце» в Итаскии-Городе.

– Мама…

– Я же сказал, что она может о себе позаботиться. Рада она не будет, но уж как-нибудь управится. Я жалею лишь о том, что не смогу отправить её на родину.

Браги наконец понял. Его отец умирает. Сам Рагнар знал это уже давно.

В уголках глаз юноши появились слезинки. Но Хаакен и Сорен наблюдали за ним. Особенно его беспокоил Хаакен, мнение которого для него значило очень много. Правда, Браги не хотел в этом признаваться даже самому себе.

– Подготовьтесь как следует, – продолжал Рагнар. – На перевалах в это время года бывает очень холодно.

– А как же Бьерн? – спросил Хаакен. Неизвестно чей незаконнорожденный сын, брошенный в лесу на съедение волкам и подобранный там Рагнаром, Хаакен не стыдился проявить свои чувства. – Рагнар, ты всегда относился ко мне как к своему сыну. Даже в самые голодные годы, когда еды не хватало для твоих кровных детей. И я всегда уважал тебя и повиновался тебе как родному отцу. И сейчас я тебе должен повиноваться. Однако я не сделаю этого, пока жив Бьерн Предатель. Пусть мои кости растащат волки, пусть душа моя будет проклята на вечное участие в Дикой Охоте, но я не уйду, пока предательство Бьерна остается безнаказанным.