На тонком льду - Анна Осокина Страница 15

Внутри было душно и шумно. Почти все столы занимали княжеские дружинники – не меньше двух дюжин. Кажется, никто и не обратил внимания на новую посетительницу. Исха нахмурилась. Куда же собрался десница да еще с такой охраной?

К ней подбежала девушка и, коротко улыбнувшись, проводила к небольшому столику, который стоял почти у самого очага. Складывалось впечатление, что его поставили специально для нее, ведь остальные столы гораздо больше размерами.

– Госпожа, здесь ты можешь согреться. Ужин будет через полщепки. Принести что-нибудь выпить?

– Горячего вина, пожалуйста, – Исха вернула разносчице улыбку и потянулась за кошельком.

– О нет, нет, за все уже заплачено! Не беспокойся.

Она поискала Веренира глазами. Тот сидел в противоположном конце зала и листал книгу. Рядом с ним ужинал княжеский писарь. Исха узнала мальчишку, потому что много раз видела его в замке.

Она уже почти отошла от стычки в конюшне и готова была извиниться за поведение, но теперь опять начала закипать. Веренир снова пытается ее спасать? Думает, что без него она не в состоянии позаботиться о себе или своем ужине? Ведьма барабанила пальцами по столу, пока на нем не появилась миска с жареным мясом, огромным ломтем хлеба и чашка с горячим вином. Обжигая язык, она сделала несколько глотков. Вино оказалось сладким, с какими-то острыми пряностями и яблочным послевкусием. Как раз то, что нужно. Приятное тепло стало расходиться от живота по всему телу. Взгляд то и дело притягивался к читающему магу. Чтобы не поддаваться искушению, женщина переставила стул так, чтобы сидеть к нему боком.

Она сняла плащ и вместе с шарфом отдала его прислужнице. Нельзя сказать, что шрамы не волновали ее. Но она не хотела больше прятаться. С крестьянами лицо открывать было довольно легко, сейчас – гораздо сложнее. Ведь вокруг находились одни мужчины. Неважно, что незнакомые. Но, в конце концов, если кому-то эти ожоги противны, пусть не смотрят в ее сторону.

***

Веренир исподлобья наблюдал за гостьей. Взгляд упрямо проскальзывал мимо книжных строк и поднимался выше. Она не стала больше наматывать этот свой шарф, который так ему не по нраву. Он чуть приподнял уголки губ. А теперь привычным жестом тряхнула волосами, закрывая ими лицо. Его улыбка стала чуть шире. Но тут же, словно сама себе приказав, тонкими пальцами Исха медленно заправила переднюю прядь за ухо, обнажая изящный профиль, который был бы безупречным, если бы не изувеченная щека и шея. Демон побери эту женщину, она и теперь безупречна! Он так сжал лист, который собирался перевернуть, что чуть не вырвал его. Еще недавно она могла сделать так, только оставшись с ним наедине, и то – когда забывала об ожогах. Нет, сами шрамы его никогда не волновали. Но эта часть Исхи была доступна только ему, а теперь...

– Господин десница, могу я предложить тебе или молодому человеку еще вина? – к нему подплыла хозяйка «Дикой утки».

– Да, конечно. Благодарю, – он тщательно расправил смятый лист и попытался вернуться к чтению. – А ему уже хватит, – Веренир кивнул на юношу. – Висгарт, не пора ли тебе ложиться? Мы выдвигаемся, как только рассветет.

– Да, господин, – пробормотал юноша, широко зевнув, и нетвердым шагом пошел наверх.

***

Вагна кивнула одной из девушек, и та скрылась на кухне за новой порцией для десницы. Хозяйка, как всегда, следила за гостями. На этот раз больше не за порядком, а чтобы всем всего хватало: здесь сейчас, пожалуй, одно из самых безопасных мест в княжестве. Столько дружинников и сам княжеский десница! Вообще, в последнее время «Дикой утке» везло на события. И в добром, и в худом смысле. Убитого мужчину так и не смогли опознать. При нем не обнаружили никаких документов. Она, конечно, сразу же послала в столицу, но, как ей по секрету сообщил один из гостей, близкий к следствию, труп почти тут же сожгли, ведь не нашли ничего, что указывало бы на его личность или убийцу. Слишком много было таких, неопознанных, чтобы позаботиться о каждом.

Вагна внимательно наблюдала за женщиной, которая вошла последней. Откуда она взялась? Десница не говорил, что ждет кого-то. И вдруг выходит на щепку, а потом возвращается, и вслед за ним – эта рыжеволосая. Она подумала бы, что это случайная проезжая, которую мужчина по благородству своему не смог оставить на улице в такую погоду, пусть даже свободных комнат в «Дикой утке» не осталось. И так половине его людей придется спать на полу. Но десницу выдавали глаза. Она была уверена: он знал гостью. Судя по ее одежде и манере держаться, она не из тех, кто живет при дворе. Вагна сразу поняла: приезжая из простых, хотя и хорошо одета. Дорого, но просто. Любопытство взяло верх.