Красный Лотос - Аркадий Саульский Страница 15

«Я иду, госпожа. Иду».

Акинобу дрожал, прислушиваясь к тому, что происходило снаружи. Он укрылся в подполе, как приказал ему отец, но сейчас не был уверен, хорошая ли это была идея. Что, если бабушку и отца убьют? Мальчик останется один, ему не выжить в трудном мире взрослых. Может быть, удалось бы найти мастера, который выучил бы его боевым искусствам, чтоб отомстить за смерть родных… но может быть, пришлось бы умирать от голода в придорожной канаве.

Бой.

Он не был таким славным, как о нем говорили легенды. В них самураи были людьми, полными чести, для которых бой был не только исполнением обязательств перед господином, но также и поводом укрепить самодисциплину, да и просто – удовольствием!

Но сейчас мальчик видел нечто иное – страшную беспощадную резню, в которой не имели значения честь и дисциплина. Только безжалостное убийство противника. Где-то там кричали люди, визжали насилуемые женщины. Кровь мешалась с грязью, и все это среди танца до сих пор падающих с неба снежных хлопьев.

Как-то по-другому он себе это представлял.

– Акинобу, ты там? – донесся сверху шепот отца.

– Да, папа…

– Не выходи. Что бы ни происходило, не выходи!

Впервые в жизни мальчик готов был беспрекословно послушаться старших.

Кентаро вскочил на крышу, побежал по ней, чтобы потом снова прыгнуть, отлететь от стены, метнуть кёкэцу-сёгэ и с разгону взлететь еще выше.

Прошел по узенькой крыше над одной из стен. Под собой видел крохотных людей, сражающихся между собой в нижней части крепости. Желтый цвет Нобунаги явно доминировал над красным клана Секай, а на главном плацу безумствовал Ну Бу, гигант на столь же грандиозном скакуне. Его копье описывало сверкающие полукруги, сбивая с ног противника за противником. Кентаро хотел убить гиганта, но на это не было времени – госпоже Шоре требовалась его помощь. Требовалась немедленно!

Он влетел через окно внутрь замка и сразу увидел следы боя.

На деревянном полу лежали, скорчившись, тела в красных доспехах. Одно из них было прибито к стене копьем.

Он напряг слух. Наверху все еще шел бой, но силы Нобунаги явно брали верх – самураи клана Секай защищались из последних сил. Его товарищи по оружию, смелые воины, которых он знал многие годы, сейчас гибли от предательских ударов.

Кентаро предчувствовал, что такой день может прийти. Должен был предчувствовать. Седой Пес Ину всегда повторял – готовься к худшему и надейся на лучшее. Именно так с молодых лет он и учил Кен-таро.

«Для этого я и создан, – подумал Дух. – Идеальный инструмент убийства. Оружие, одетое в людскую плоть, чтобы никто не догадался.

Я иду, госпожа».

Окровавленный самурай поклонился своему господину.

– Они вот за теми дверями, – доложил он Хироши, указывая на раздвижные фрамуги. – Госпожа Шора, несколько последних, самых преданных воинов и ее служанки.

Нобунага взглянул перед собой.

Значит, сейчас все и решится. Будущее Ниппона, его спасение или погибель, находится за этим тонким слоем бумаги.

– Я ворвусь туда со своими людьми, господин! – бросил стоящий рядом Мацухори Арагами. Его глаза горели, а губы скривились в сумасшедшей улыбке. Он всегда так выглядел, когда безумие битвы овладевало им, а сегодня Арагами убил многих. Но ему все еще было мало – кровь была для него наркотиком, который после первого раза требует все больших и больших доз.

Нобунага чувствовал, что это он сам, лично, должен выйти на бой с воинами Красного Лотоса. Но колебался.

«Мой отец совершил ту же ошибку в битве с мангутами, – подумал он. – Вместо того чтобы сберечь силы, отец бросился вперед и погубил почти всех, кто пошел за ним. Я не повторю его ошибки».

Тем более что Бессмертная была опаснее, чем дикари. Хотя и сама не знала об этом.

– Хорошо, Мацухори, покрой же себя еще большей славой, – сказал он наконец.

Шомиё только того и ждал.

– Зенпо-ни! – крикнул он что есть силы.

Воины ворвались внутрь и тут же наткнулись на одетых в красное бойцов клана Секай. Блеснули мечи.

Воины сошлись в смертельном бою, кровь хлестала на стены. Мацухори разрубил одного из врагов, быстро обернулся, парировал горизонтальный удар катаны, отбил, концом своего меча нанес контрудар под мышку противника. Кровь ударила настоящим гейзером, заливая лицо шомиё. Но ее соленый вкус лишь добавил ему ярости!

Он зарубил очередного врага. Не видел Красного Лотоса, вокруг него были лишь боль, смерть, блеск мечей.

Ударил раз и еще раз, наконец увидел госпожу Шору. Хотел броситься к ней, притащить к своему господину, но дорогу ему заступила какая-то женщина. Женщина!

Молодая служанка бросилась на Мацухори с длинной острой шпилькой, которой до того скалывала волосы, – предательское оружие гейш и проституток!

Воин поймал ее за запястье, убил быстрым ударом. Катана вошла в рукав кимоно и пробила служанке бок. Девушка упала, изо рта ее пошла кровь. Но тем временем на шомиё бросилась очередная, и эта достигла цели – шпилька неглубоко, но вонзилась в тело Мацухори.

Мужчина бешено зарычал, обернулся, ударил мечом.

Тело женщины выглядело даже смешным, когда ее руки взметнулись к шее, из которой вверх забил гейзер крови. Голова служанки отскочила от стены и покатилась по деревянному полу, оставляя за собой алый след.

Тогда Мацухори осознал, что самураи Красного Лотоса мертвы, а защищают Шору уже только женщины.

А точнее, всего одна женщина, красавица служанка, затмевающая красотой даже свою госпожу. Тоже держала шпильку в тонких пальцах, но не атаковала шомиё, а лишь смотрела на него, и в ее глазах ярость смешивалась с ужасом.

– С дороги! – заревел самурай. Этого хватило. Девушка выронила оружие, рухнула, сжавшись под стеной и дрожа всем телом.

– Прости!.. – шептала она. – Прости, о Бессмертная! Я не могу… не могу!

Мацухори молча прошел мимо нее. Подошел к Красному Лотосу.

Шора смотрела на своих мертвых защитников, лежащих сейчас в растущих лужах крови. Они сражались до конца и погибли с честью. Ее отец был бы горд за своих самураев. И она смотрела на них с гордостью, а потом перевела взгляд на Мацухори и входящего в комнату Нобунагу. Для них в ее глазах было лишь презрение.

– Мы пришли, моя госпожа, – обратился к ней Нобунага. – Пришли за тобой.

– Я здесь, Хироши, – ответила она. – Жду от тебя объяснения твоего предательства.

– Предательства? О нет, госпожа моя, я никого не предал. На могиле своего отца я принес некую клятву и лишь исполняю ее.

– В самом деле? Чего же ты хочешь, о достойный честный господин? Какую клятву намереваешься исполнить?