Последний жрец богини Лу. Том II - Александр Якубович Страница 15

На розыгрыш ушло больше часа, так что вторую партию играть не стали. Победители захотели оставить себе удачливые карточки для следующей игры, которую мы договорились провести на следующей неделе, и я немного в убыток, но продал их по три медяка за штуку.

На следующую игру я предложил пригласить кого-нибудь из знакомых и друзей, чтобы было больше людей и, соответственно, больше банк. Роль ведущего взял на себя, а также рассказал, что если станем играть постоянно, то часть банка будет накапливаться в отдельном кошеле «супер игры». Система призового фонда была тут в новинку, но мужики быстро оценили перспективы: с каждой партией итоговый банк будет расти, так что рано или поздно кто-то сможет сорвать большой куш.

Последующие недели прошли сумбурно. Февраль подходил к концу, весна, а следовательно, и война, были все ближе, но я методично развивал свой игорный бизнес. С нашим знакомым кабачником договорились об аренде помоста за символическую плату, чтобы удобнее было доставать и показывать игрокам камни с рунами. Конечно, не обходилось и без конфликтов: пару раз мне порывались дать в морду за «косые руки, которые ни одной нужной руны вытащить не могут», но драчунов быстро успокаивали другие, более успешные игроки, которых мои руки очень даже устраивали.

Удивительно, но вопрос выбора билета, с которым будут играть, оказался крайне важен, причем у каждого были свои предпочтения. Кто-то наотрез отказывался брать карточки, где есть Бард — слишком непостоянной была эта богиня, кому-то не хотелось видеть на карточке Жнеца или Воина. Другие же с радостью играли билетами, на которых были все трое первородных. Многие уважали билеты с Кузнецом, женщины охотно брали карточки с богиней швей Карсой и защитницей детей Лу. Я легко продавал «счастливые билеты» всем желающим, теперь уже по пять меди за штуку, разрешая играть с ними постоянно, ведь нужно было только заплатить взнос в банк перед партией.

Продажа лотереек тоже оказалось прибыльным делом. Из целого листа пергамента, который стоил те же пять медяков, получалось три карточки. Сверху добавлялись трудозатраты Илия и Лу, но они были рады таким образом помочь мне в зарабатывании денег, так что чистая прибыль с каждого билета составляла примерно три медные монеты. Некоторые игроки покупали сразу несколько штук — я быстро объяснил, что играть можно сразу несколькими карточками, главное сделать свою ставку на текущий розыгрыш за все три.

Наше сообщество игроков разрослось до полусотни человек, которые дважды в неделю собирались в нашем кабаке, чтобы сыграть в лото, но этого было недостаточно. После расчета с трактирщиком и отчисления десятины в банк «супер игры», у меня оставалось чистыми три-четыре серебра без учета продажи билетов. Слишком мало.

— Надо повышать банк, — тяжело я сказал Лу и Илию как-то вечером.

Мои спутники согласились, и Лу выудила из кошеля два золотых, которые я получил от Тарта.

— Пока хватит одного. Но черт, как привлечь новых людей?!

Я столкнулся с типичной проблемой роста любого стартапа. Не знал, как выйти на новые рынки и уперся головой в стеклянный потолок.

Объявление розыгрыша в «супер игре» банка в сорок пять серебра — именно столько накопилось с учетом моего золотого, который я «вбросил» в раскрутку дела — произвела определенный фурор. Плюс, я перенес место игры в другое заведение, правда, вышло мне это дороже обычного.

У меня были в целом не плохие предчувствия, но все пошло наперекосяк, когда в «супер игру» опять никто не выиграл и банк ушел на следующий розыгрыш.

— Ты че нас дуришь-то, умник? — Донеслось из зала. — Я уже в пятый раз играю и только два раза в первом круге побеждал. Тут вообще реально победить?

Крикуну вторило несколько голосов, которые быстро потонули в возмущенном оре моей бригады — там мужики точно знали, что я никого не дурю, потому что играли мы теми же камнями, что и в первый раз. Да и я продолжал работать вместе с ними в доках. Кстати, на розыгрыш такого куша пришли все и положили по стандартному серебряному — именно такой сейчас была плата «за вход».

Назревала драка. Зал разделился. С одной стороны была моя бригада и другие люди, которые уже выигрывали в лото, а с другой — неудачники, новички и просто случайные люди, которым захотелось почесать кулаки.

Еле-еле обошлись без мордобоя. Я кое-как убедил недовольного крикуна — мужика неопределенного возраста с пропитым лицом, что я никого не обманываю. А если он мне не верит, пусть сам в следующий раз тянет руны из мешка.

Предложение своей рукой определить удачу многим понравилось, а я взял это на заметку: надо на каждый круг звать кого-нибудь из зала на помост, а лучше двух человек, чтобы они сами тянули камни с рунами на них. Меньше ко мне вопросов.

Через неделю главный приз, размер которого вырос уже до двух золотых, все же разыграли. Счастливый обладатель одного золотого и тридцати серебряных все порывался меня расцеловать, прижимал к себе победный билет и вообще, всячески демонстрировал, как ему повезло в заумной игре.

После этого случилось неожиданное.

На следующий розыгрыш пришло меньше десяти человек.

Для меня это было чудовищным ударом: больше трех недель я раскручивал лото, договаривался о помостах, Лу чертила новые карточки, а после розыгрыша главного приза все резко потеряли к игре интерес. Зачем тратить деньги, если можно попробовать сорвать большой куш попозже?

— Ты слишком мало забирал себе. Мы что-то имели, но теперь у нас нет денег на приз, — справедливо заметил Илий, когда я вечером убитый и расстроенный рассказывал о том, что на лото никто не пришел.

Восстановить популярность игры не удалось — нужно было вбрасывать еще золотой и, тем самым, загонять себя в минус. Я уже почти забросил идею игры, как все внезапно изменилось.

Одним солнечным утром седьмого дня мы с Лу встретили на рыночной площади Энжи.

— Антон! — Взвизгнула бард, когда увидела мою высокую фигуру, и уже через секунду повисла у меня на шее.

— Лу! — Богине тоже досталась своя порция обнимашек от пышногрудой певицы, так что никто не остался обиженным.

— Как дела, Энжи? Как зимовка? — Спросил я.

Бард была одета в те же вещи, в которых я ее видел в последний раз. Она немного похудела, что было четко видно по ярче очерченным скулам, и заострившемуся носу, но в целом Энжи создавала впечатления человека, не теряющего присутствия духа, хоть и столкнувшегося с трудностями.

— Ай, да с этой войной все наперекосяк пошло! — В сердцах махнула рукой бард. — Постой стал дороже, многие разъехались подальше от побережья, вглубь страны, пока дороги не развезло. Еда вон дорожает.

Во всем этом Энжи была права. Слухи ходили не самые приятные, так что народ, надеясь конечно на короля и мощь армии, все же готовился к долгому и голодному периоду. Купцы тоже это почуяли. В итоге в городе стало меньше приезжих, а цены на все товары выросли. Особенно на долгоиграющую провизию, такую как мука, сушеное мясо или вяленая рыба.