Черный завет - Ирина Булгакова Страница 15

И Отец ответил.

– Завозилась, завозилась, – знакомый голос, раздавшийся у самого уха, заставил Донату содрогнуться. – Лежи смирно.

– Кто здесь? – в тон собственному стону потянула она.

– Все тот же. Кто же еще?

– Ладимир! Ты! – и рукой нашарила что-то из его одежды, и вцепилась так, что можно было только отрезать.

– Полегче. Вцепилась. Кому же еще тут быть?

– Я… ослепла? – Доната, наконец, догадалась потрогать глаза.

– Руки! – властно приказал он. – Сейчас тряпку поменяю.

Что-то прохладное легло на глаза, но зрения не вернуло.

– Что со мной? Почему ты здесь? Я ослепла? Да говори же, чего душу тянешь?!

– Отвечаю по порядку. И не ори, пожалуйста, наоралась уже. Не ослепла ты. Еще благодари Отца, что нос не сломала. Где же мне еще быть, если ты орала так, что пока я бежал, думал, самое меньшее, что с тобой приключилось – кожу с тебя живой снимают… А самое большее – на лягушку, не приведи Отец, наступила.

Она судорожно перевела дыхание, по-прежнему не выпуская из рук рукава его рубахи, и шутку не оценила.

– Прибегаю. Ты лежала на камнях. Откуда их столько взялось? Знаю я это место, купались мы с отцом здесь, и года не прошло. Никогда тут их не было. На тебя что ли полюбоваться со всей округи сползлись? Ты лежала вниз лицом. Хотел похоронить, как положено, а потом догадался перевернуть на спину. У тебя опухли глаза, и два здоровых синяка в пол-лица. А больше ничего. Жить будешь.

Понятно. Черная стерва бросила ее на камни. Но тогда… она же голая совсем! И он видел?! Ужас. Вот он – настоящий ужас. Кровь бросилась ей в лицо, и тут же немилосердно зажгло в глазах.

– Ты чего? – подозрительно спросил он, когда Доната остервенело зашарила руками, ощупывая собственное тело и с облегчением обнаруживая на себе штаны с неумело завязанным шнурком и перекрученную у ворота рубаху.

– Я… это… неодетая была.

– Точно. Я одевал тебя. Как сумел. Приходилось девок раздевать, но вот одеваю – тебя первую…

– Благодарствую, – не удержалась она от сарказма. – Не надорвался?

Он не ответил. Не услышав даже пренебрежительного вздоха, Доната растерялась.

– Эй, – несмело позвала она. – Ты еще здесь?

– И рад бы быть от тебя подальше… Ладно, уговорила. Провожу тебя до славного города Гранд, оттуда до Бритоля рукой подать, и все – поминай, как меня звали.

Доната задышала ровнее, боясь вспугнуть собственное счастье.

– Убедительная просьба…

Она едва сдержалась, чтобы не крикнуть: «Проси, чего хочешь!»

– Держись от реки подальше. Потом искупаешься, если так неймется. Дня через три пути деревенька будет – Здравинка называется. Там и помоешься. Опухоль до того времени сойдет. Тебе же в люди пока нельзя показываться, с таким-то лицом. Хотя… Может, как раз наоборот. Сочтут за убогую, денежку станут подавать. Разбогатеешь…

Она с улыбкой – насколько позволяла опухоль, огненными шарами давившая лицо – слушала. Да хоть бы вообще не умолкал ни на мгновенье. Век бы слушала.

Доната шумно вздохнула. Ей надо подумать.

Откуда взялась эта черная сволочь? Даже ребенок знает: человек с демоном в одном теле не живут.

Доната сама сначала приняла ее за демона. Но кто же поверит, что демон тихой мышкой прячется где-нибудь… в руке или ноге, ждет своего часа, чтобы явиться хозяину тела.

Демон может завладеть человеческим телом, если его призывают специальным магическим обрядом. Так, по крайней мере, говорила мать. Или есть на земле места, где тонкая преграда отделяет мир демонов от нашего? Иными словами, можно подцепить эту гадость и случайно. Попадая в человеческое тело, демон тотчас пожирает душу и остается один. Счастливый и довольный. Только чаще всего недолго. Как бы ни вел себя одержимый демоном, рано или поздно его обнаруживают. Как бы он не был силен – вяжут по рукам и ногам и на костер. Все. Тут и сказке конец. Остались от нашего демона кожа да кости. Потому что без тела демону жить в нашем мире никак не возможно.

Если она и вправду подцепила эту гадость – черного демона, вряд ли пришлось бы ей рассуждать в этом привычном и любимом теле.

Что остается? Черная тварь врала ей беззастенчивым образом – трудно от демонов ждать застенчивости, как и правды.

И самое интересное. Кому-то, или чему-то – тоже сбрасывать со счетов не стоит – надо, чтобы Доната двигалась в противоположную от Бритоля сторону. В сторону разрушенного города колдунов, куда ее вела мать.

Как хорошо, что Ладимир вернулся. И опухших глаз не жалко. Разве совсем чуть-чуть.

– Ты в Бритоль идти не передумала? – вдруг услышала она вопрос, и внутри все сжалось. Горло мгновенно перехватило, а в опухших глазах болезненно забился ток крови.

– Нет! Я иду в Бритоль! – пересиливая себя, крикнула Доната. И долгое, долгое время ждала, что ее разорвет пополам. Но ничего страшного не произошло.

Кроме недовольного возгласа Ладимира.

– И незачем так орать. В Бритоль, так в Бритоль, – с этими словами он положил ей на глаза заново смоченную тряпицу.