Застава на окраине Империи. Командория 54 - Марцин Гузек Страница 15

– Ага, я уверен, что именно так они и думают, умирая с голода, когда засуха уничтожила их урожай.

Натаниэль усмехнулся.

– Ты ведь лицемер, ты знаешь об этом?

– В самом деле?

– Обвиняешь меня в возвышении над другими, а сам поступаешь точно так же.

– Неправда! – резкость ответа сказала все сама за себя.

– Ты считаешь себя лучше других, но не из-за того, что носишь фамилию, а вот из-за этого. – Княжич поднял руку, демонстрируя медное кольцо рекрута. – И из-за того, что вскоре сменишь его на бронзовое, получишь плащ, татуировку и станешь членом Ордена Серой Стражи. А они ведь лучше обычных людей. Ба, может, ты даже и дослужишься до золотого перстня Братства Командиров.

– Даже если это и так, как ты говоришь, то мне все равно придется это заслужить. Так же как и всем прочим.

Князь пожал плечами, отошел на несколько шагов и уселся под деревом. Дункан внимательно смотрел на него, но вскоре опять перевел взгляд на заросли.

– Нехорошо, о вождь, – засмеялся его напарник. – Вдобавок между нами и нагими дамами несколько десятков метров таких зарослей.

– Ты, я так понимаю, слишком идеален, чтоб об этом думать?

– Да, конечно, я об этом подумал. Но я точно не буду пробовать приставать, поскольку в перспективе у меня главное блюдо. Клара – дама, она привыкла к определенным стандартам. Я ей эти стандарты обеспечиваю и успокаиваю. Кроме того, давай начистоту, зачем бы ты ей сдался, если рядом я? Члены моего рода служили в Ордене столетиями. У меня в предках целых четыре Гроссмейстера, ты знал об этом? И я планирую быть пятым… Как только получу плащ, рассчитываю на какое-нибудь приличное назначение, и на то, что вскоре получу место в известном тебе Братстве. Золотой перстень мне пойдет больше, чем бронзовое кольцо. Очевидно, сперва я планирую стать командиром рекрутов здесь, а о победе над нашей прекрасной Кларой уж и не говорю.

– Ты не получишь моей должности, и я искренне сомневаюсь, что получишь Клару. Она крутит тобой уже месяц.

– Это игра. Игра между мной и ней. А ты, к сожалению, оказался пешкой в этой игре.

– Что ж, давай поспорим, – выпалил Дункан, раздосадованный похвальбой Князя.

– Все или ничего. – На лице Натаниэля вспыхнула триумфальная улыбка. – Тот, кто сможет добиться Клары, станет командиром рекрутов. Как тот дурацкий спор Магнуса с Ульгаром, только с настоящим вызовом и настоящей наградой.

Дункан заколебался, но было поздно.

– Согласен, – подтвердил он, протягивая руку. – Тот, кто добьется Клары, станет командиром рекрутов.

– А мы на них, и хрясь! – Ульгар махнул в воздухе рукой, изображая могучий удар топором. – Они и не поняли, что на них свалилось. Пару насмерть, остальные сбежали, вот и весь славный Имперский Легион!

– Жопа это какая-то была, а не Легион. – Матильда натягивала одежду на мокрую еще кожу. Было уже далеко за полдень, но они все еще сидели на берегу. Эдвин играл какую-то тихую мелодию. – Банда мужиков, что собрали наспех и назвали армией. Я дралась раз с настоящими легионерами, с Юга. Уж поверь, просто так их бежать не заставишь.

– Если б на наших напоролись, только б их и видели, – упорствовал Норд.

– Да хер там, говорю тебе. Легион, настоящий легион, это не какая-то банда грабителей. Это настоящая стена щитов. Неколебимая. У них нету героев, что бросаются с криком на врага. Легион бьется в тишине, но как единый организм. Локоть к локтю, плечо к плечу. Все, что с их стороны слышно, так это свистки, которыми команды отдают.

– А какая в этом честь? Где возможность прославиться? – не сдавался Ульгар.

– А нигде. Они не бьются ради славы. Бьются, чтоб уничтожить врага. Поверь мне, викинг. Я служила когда-то в банде наемников при восстании против имперского управляющего в одном захолустном княжестве, на границе Центральных Территорий и Спорных Земель. Нас втрое больше было в начале боя. Но разбивались мы об их щиты как волны о скалы. Раз за разом, под конец уже по кучам трупов атаковали. А потом кто-то свистнул, и легионеры двинулись ровным шагом, как единая стена. И просто вымели нас с поля битвы, а потом во фланг нам ударила тяжелая конница. И просто в клочки разорвали. – В ее голосе смешались обида и восхищение. – Если б баб в легион брали, я б уже там служила.

– А где сейчас тот легион? – спросил Магнус, как будто бы с упреком.

– Там же, где Империя, – ответил Ульгар, оскалившись. – Где-то очень далеко.

– Нельзя винить Императоров за неспособность удержать территории после Чумы, – ученым тоном отозвался Люциус.

Магнус фыркнул.

– Когда я служил в войске моего князя, он всегда повторял, что мы-де подданные Императора. Даже был у него при дворе какой-то чиновник с Юга. Логат, легат, что-то в этом роде. Так или иначе, как влезли мы в войну с соседним властителем, то все говорили, что Империя нам подмогу пришлет. Вот только через год мой князь уж погиб, а легат этот прям на следующий день предложил имперскую помощь нашему врагу. Вот и вся эта сраная Империя.

– А к нам, на Север, даже чиновники не добираются.

– В Вольных Городах Запада все считают себя гражданами Империи, а владыки городов даже платят каждый год налог двору в Драконьем Логове, – признал Эдвин. – Но когда сам Император приказывает поднять этот налог, то все дружно его игнорируют. Вот и все, что осталось от былой мощи. Но тем не менее, хотел бы обратить ваше внимание на то, что все мы, сидящие здесь, говорим на одном языке. Может, акценты наши крайне отличаются, и, признаюсь, я сам до сих пор с трудом понимаю до половины слов, что исходят из уст нашего северного товарища, – но это все еще один и тот же язык. Язык Империи, на котором написаны книги, декреты и торговые договоры. Язык святых книг Господа, молитв и проповедей. Язык купцов и бардов, что колесят по свету. Язык, на котором поют старинные песни и рассказывают легенды. Наконец, язык, который использовали люди, что построили те великолепные сооружения, руины которых так часто мы видим вокруг. Мало того! Везде, где пришлось мне побывать, в ходу были монеты, отчеканенные по образцу древних имперских монет. Все мы, тут сидящие, в детстве слышали одну и ту же легенду – о том, как первый Император победил дракона и заложил Драконье Логово. И до Чумы это считалось началом истории, первым годом новой эры. И, что самое главное, все мы чувствуем разницу между нами и теми дикарями, что живут там, на Востоке, за Великой Чащей и Великими Горами. Потому что они не говорят на этом языке, не знают этой легенды, и никогда, даже на минуту, не были частью Империи.

Бард торжествующе улыбнулся, видя согласие на лицах товарищей.

– Так вот, мы можем жаловаться на Империю и ругать ее, но все равно до сих пор мы чувствуем себя ее частью, – завершил он.

– Ну, так или иначе, нет ничего страшней, чем Легион, – сказала Матильда. – Было б у этого Императора их побольше, так, может, и до сих пор были б мы его подданными не по названию, а в самом деле.